Заратустра: Смеющийся пророк - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" (прочитать книгу TXT) 📗
Но для них не существует покоя, потому что верующий не может расслабиться. В тот момент, когда он расслабляется, возникают сомнения. Он должен оставаться в напряжении, он должен быть все время на страже, чтобы ни одно сомнение не могло родиться. У него внутри всевозможные сомнения, подавленные; стоит ему на мгновение расслабиться, и все эти сомнения выйдут на поверхность.
А иные из них сделались ночными сторожами; они научились трубить в рожок, делать обход по ночам и будить давно уже почившее прошлое.
Пять речений из старой были слышал я вчера ночью у садовой стены: от старых, удрученных, высохших ночных сторожей исходили они:
— "Для отца Он недостаточно заботится о своих детях: у людей отцы куда лучше!"
Даже если вы станете ночным сторожем... Люди, живущие верой, боятся даже спать, потому что им могут присниться сны; и эти сны будут снами о подавленных сомнениях.
Зигмунд Фрейд столкнулся с людьми, которым снился подавленный секс, но это только половина истории. Зигмунд Фрейд не догадывался, что есть другие виды подавления.
Есть люди, подавляющие сомнения, и во сне их сомнения начинают заполнять сознание.
Все святые боятся спать. Они сокращают сон насколько возможно — ведь когда они бодрствуют, они могут хранить свою веру и подавлять сомнения, но когда они засыпают, сомнения выходят из-под их контроля, и подавленное выходит на поверхность. Даже если они становятся ночными сторожами, чтобы не спать, сомнения все равно возникают.
Заратустра говорит: я слышал от одного ночного сторожа несколько слов о Боге:
— "Для отца, Он недостаточно заботится о своих детях: у людей отцы куда лучше!" Это сомнение.
— "Он слишком стар! И совсем уже не заботится о детях своих", — отвечал другой ночной сторож.
— "Разве у Него есть дети? Никто не сможет это доказать, если уж Он и сам этого не доказывает! Хотелось бы мне, чтобы Он хоть раз привел убедительное доказательство".
— "Доказательство? Да когда это было! Плоховато у Него с доказательствами — Ему гораздо важнее, чтобы Ему верили!"
— "Да, да! Вера делает Его счастливым — вера в Него. Так заведено было у отцов наших!"
…Разве не прошло давным-давно время для подобных сомнений?
Они обеспокоены: эти сомнения... мы думали, что время сомнений давным-давно прошло — но эти сомнения все еще здесь. Сомнения не уходят, пока вы не знаете.
Только ваше собственное знание уничтожает сомнения.
Вера никогда не сделает это; на самом деле, она сохраняет сомнениям жизнь и питает их.
Давно уже покончено со старыми богами: и поистине, - хороший, веселый конец выпал на долю их!
Не "сумерками" своими довели они себя до смерти — это ложь! Напротив: они так смеялись однажды, что умерли от смеха!
Это произошло, когда самое безбожное слово было произнесено неким богом: "Один Господь! Да не будет у тебя иных богов кроме меня!"
Так говорится в Ветхом Завете, в это верят христиане, в это верят мусульмане: един Господь, и нет иного Бога кроме того, в которого они верят.
Но Заратустра говорит: "Это самое безбожное слово". Почему оно безбожно? Потому что сама идея единого Бога противоречит природе существования.
Каждая душа имеет право достичь вершины и стать богом. Именно в это верил Гаутама Будда, именно этому учил Махавира, и именно это говорит Заратустра. В буддизме нет единого Бога, в индуизме нет единого Бога — идея одного - монополистична ; это нечто вроде моногамии, это уродливо . Почему в такой огромной Вселенной должен быть только один Бог? Зачем так обеднять Вселенную? Всего один Бог!
Пусть будет множество богов, как существует множество цветов. Пусть будет разнообразие цветущих сознаний — разных, уникальных, своеобразных — и существование станет богаче. Вот почему Заратустра говорит, что это безбожные слова. А поскольку один бог сказал это, все остальные боги смеялись до смерти. Они так развеселились: "Этот старый идиот, наверное, сошел с ума. Что он говорит? Он лишает достоинства все существование и претендует на то, что он - единственный Бог".
Старый, ревнивый, злобный бородач до такой степени забылся, что все боги рассмеялись и, раскачиваясь на своих тронах, восклицали: "Не в том ли и божественность, что существуют боги, но нет никакого Бога?" Имеющий уши да слышит!
Что хочет донести до ваших ушей Заратустра? "Не в том ли и божественность, что существуют боги, но нет никакого Бога?" Это именно то, что я говорю вам вновь и вновь: все существование божественно.
Повсюду божественное, но нет единственного Бога как личности. В день, когда мы отбросим идею единственного Бога как личности, все наши религии и их ограничения исчезнут. Останется лишь божественность — без формы, просто качество, просто аромат. Вы можете пережить это, но не можете этому молиться; вы можете им наслаждаться, но не сможете выстроить вокруг храм; с ним можно танцевать, с ним можно петь, но его нельзя восхвалять.
Вы не найдете слов, чтобы восхвалять его, но вы можете петь песню радости. Вы можете танцевать так тотально, что танцор исчезнет и останется лишь танец — это истинная религиозность и истинная благодарность.
...Так говорил Заратустра.
