Кровь брата твоего - Хэй Малколм (читать книги онлайн бесплатно полные версии .txt) 📗
История Блаженного Андрея Риннского (1482) — еще одна легенда из этого ряда. Не было ни обвинения, ни суда, ни приговора. В 1754 году Бенедикт XIV14 даровал отпущение всех грехов тем, кто посетит Риннскую церковь в Тироле, где почитались мощи мученика. В булле Beatus Andreas («Блаженный Андрей») от 22 февраля 1755 года папа не выражал ни малейшего сомнения относительно еврейской традиции ритуальных убийств. Однако нет никаких свидетельств, которые могли бы быть признаны судом, доказывающих, что хоть один из этих погибших детей был убит евреем или евреями. «Нет ни одного факта, — подытожил аббат Вакандар, — историческая достоверность которого была бы установлена» (184, 367). Но те, кто хочет верить во что-нибудь, не нуждаются в свидетельствах. Простое повторение одних и тех же обвинений принимается как своего рода свидетельство.
Должно быть, разум иезуитского журналиста, сотрудника «Ла Чивильта Каттолика» был совершенно затуманен антисемитизмом: в 1881 году он написал серию статей, в которых вера в ритуальные еврейские убийства выражена с полным пренебрежением к принципам исторического критицизма. «Нет никакой моральной возможности, — заявил этот автор, — допустить, что столь непрерывные, повсеместные и многовековые убеждения и традиция существуют без всякого реального основания… Вера в зверские поступки евреев в средние века должна была хотя бы частично опираться на факты, потому что она вызывала такое сильное возмущение народа и королей». Подобный аргумент повторяется в популярном английском издании 1901 года: «Трудно отрицать справедливость всех этих историй, которые столь совпадали в деталях и повторялись столь часто» (180, 1, 579).
Так возникает легенда. Когда самые фантастические утверждения повторяются достаточно часто, они становятся «хорошо известными» и начинают служить подтверждением для других подобных утверждений. Иногда этот процесс длится несколько поколений. А. Б. Паджин (1812 — 1852), более известный как архитектор и археолог, чем как историк, полагал, что «нет каких-либо серьезных оснований» не верить в историю Маленького святого Хью, потому что «хорошо известно, что евреи в разные времена совершали подобные зверства». По его мнению, они были достойны мучительной смерти: «Отрадно, что виновные в этом ужасном варварстве были наказаны мучительной смертью».
Преподобный Урбан Батлер, автор статьи «Маленький святой Хью Линкольнский» в «Католической энциклопедии», понимал, что пришло время отказаться от утверждений, которые стало слишком трудно защищать. Однако он не отступил, не дав последнего боя: «Сегодня нет никакой возможности удостовериться, — писал он, — есть ли доля истины во всех этих обвинениях против евреев». Это уклончивое допущение по стилю напоминает ответ британского министра на щекотливый запрос члена Палаты общин. По-видимому, д-р Батлер писал бы менее уклончиво, если бы он защищал от навета не евреев, а католиков.
Когда отсутствие свидетельств в том или ином конкретном случае становилось уж слишком очевидным, церковные авторитеты, способствовавшие учреждению многочисленных местных культов младенцев-мучеников, оказывались в затруднительном положении. Но и здесь существовал выход. Дело в том, что этих младенцев канонизировали по способу, известному у теологов как «эквивалентная канонизация». Иными словами, это было просто узаконенное признание церковными авторитетами культа, возникшего без официальной санкции. После официального признания такой культ нельзя было ставить под сомнение, не вызвав при этом церковного порицания; то же правило касалось и событий, которые привели к его возникновению или послужили основой для его одобрения.
Впоследствии некоторые теологи при обращении к этим культам были смущены отсутствием достоверных фактов. Несмотря на это, один иезуитский автор сообщал читателям в феврале 1900 года, что непогрешимость католической церкви в вопросе канонизации «безусловна, как сама вера» и «абсолютно достоверна». Всякий католик, отрицающий эту непогрешимость, «совершает тяжкий грех против христианской веры».
Поистине удивительно, что подобные теории дожили до 20 века, вопреки тому факту, что в 1758 году Святейший престол официально осудил культ «младенцев-мучеников» и вновь подтвердил ложность всех обвинений в ритуальном убийстве. В том же году этот вопрос вновь стал на повестку дня из-за возобновления еврейских преследований в Польше, где с начала 18 века процессы по обвинению в ритуальном убийстве происходили почти ежегодно. История мук, которые претерпели жертвы этих процессов, рассказана С.М.Дубновым *15. В 1747 году в Заславе «все обвиняемые были приговорены к чудовищной казни, возможной лишь у дикарей. Некоторые были посажены на железный кол, медленно входивший в тело, так что казнь была длительной и мучительной. С другими обошлись не менее людоедски: с них полосами содрали кожу, вырезали сердца, отрубили руки и ноги и пригвоздили к виселицам». В 1753 году 24 еврея были обвинены в Житомире. «Одиннадцати удалось бежать, а остальные спаслись, приняв христианство» (56, 1, 177). Еврейские общины обратились к Святейшему престолу с просьбой о защите. В 1758 году кардинал Ганганелли (впоследствии папа КлементХ1У) представил отчет, в котором показал ложность обвинений в ритуальных убийствах и признал недействительными все случаи детского мученичества, за исключением двух: Андрея Риннского и Симеона Трентского. Однако и в этих двух случаях, относительно которых сейчас ясно, что они не меньший вымысел, чем все остальные, отчет отвергал ритуальные мотивы убийства.
Культ Симеона Трентского (1475) был официально признан лишь сто лет спустя после его смерти. Папа Сикст IV, в понтификат которого мальчик «принял мученическую смерть», отказался признать его святым, а последующие папы повторили запрет. Однако в 1588 году папа Сикст V16 уступил народной вере и ненависти к евреям, и с тех пор имя Симеона Трентского поминается 24 марта в католическом мартирологе. История Симеона следует обычной средневековой схеме.
Согласно записанной в Тренте вскоре после трагического события истории, еврейский врач заманил и похитил христианского ребенка двух с половиной лет отроду накануне еврейского праздника Песах. После того, как мальчика распяли и собрали его кровь, синагогальные служки некоторое время прятали тело, а затем бросили его в канал. Но преступление было раскрыто, когда подозреваемые признались под пыткой. После признания виновных подвергли ужасному наказанию, а у могилы младенца-мученика произошло множество чудес.
«В средние века подлинность подобных преступлений, — заметил епископ Тэрстон, — повсеместно принималась на веру». Трентский епископ Хиндербах направил папе отчет о мерах, принятых после убийства Симеона Трентского.
Наиболее видный член местной еврейской общины Шмуэль был арестован и в течение нескольких дней подвергался допросу. После первой пытки он потерял сознание и был отнесен в камеру. На следующий день его раздели, привязали руки к ногам и подвесили на перекинутой через блок веревке, так что его суставы почти лопались. Он все еще отпирался. Тогда веревку начали натягивать и отпускать, и от этих рывков он потерял сознание. Спустя три дня повторили ту же пытку. Его поднимали «на высоту, вдвое превышавшую длину его рук», и несколько раз рывком опускали, а затем оставили висеть около получаса. После трехдневного перерыва пытку возобновили. К его носу подносили железный таз с верящей серой. Наконец, «между голенями ему привязали кусок дерева, чтобы увеличить его вес и сделать боль сильнее», и стали дергать его вверх-вниз, а затем оставили висеть четверть часа. После этого стали вновь дергать его вверх-вниз, пока, наконец, «его сопротивление не было сломлено». Вероятно, Шмуэль отказался от своего признания, так как в отчете указывается, что спустя два месяца его снова пытали: «ему положили подмышки два вынутых из кипятка яйца», и он согласился «рассказать всю правду при условии, что ему пообещают сжечь его, а не подвергнуть какой-либо другой казни». 23 июня он был сожжен на костре. Со всеми другими евреями, даже с теми, кто согласился на крещение, обошлись таким же образом. Некоторых вместо сожжения подвергли колесованию.
