Книга жизни и практики умирания - Ринпоче Согьял (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗

Глава IV

ПРИРОДА УМА

Мы заточены в темной, созданной нами узкой клетке, которую мы принимаем за всю вселенную, и лишь очень немногие начинают представлять другое измерение реальности. Патрул Ринпоче рассказывает историю о старой лягушке, всю жизнь прожившей в глубине колодца. Однажды ее навестила лягушка с берега моря.

«Откуда ты?» – спросила колодезная лягушка.

«От великого океана», – ответила другая.

«Насколько же велик твой океан?»

«Он огромен».

«Ты хочешь сказать, что он примерно с четверть моего колодца?»

«Больше».

«Больше? То есть с половину?»

«Нет, еще больше».

«Так он… столь же велик, как этот колодец?»

«Их нельзя сравнить».

«Это невозможно! Я должна сама это увидеть».

И они отправились в путь. Когда колодезная лягушка увидела океан, это было таким потрясением, что ее голова разорвалась на части.

Большинство моих детских воспоминаний о Тибете потускнели, но два из них всегда останутся со мной. Они связаны с тем временем, когда мой мастер Джамьянг Кхьенце познакомил меня с сущностной, исходной и самой глубокой природой моего ума.

Вначале я не хотел раскрывать эти личные переживания, потому что в Тибете этого никогда не делают; однако мои ученики и друзья были убеждены, что описание этих переживаний поможет другим, и они уговаривали меня и настаивали, чтобы я написал о них.

Когда мне было шесть или семь лет, я испытал первое из них в той комнате, где жил Джамьянг Кхьенце, перед большой статуей, изображающей его предыдущее воплощение, Джамьянга Кхьенце Вангпо. Это была серьезная, вызывающая благоговение фигура, еще большую внушительность которой придавало мерцание пламени масляной лампы, стоявшей перед ней и освещавшей ее лицо. До того, как я понял происходящее, мой мастер совершил очень необычный поступок. Он внезапно обнял и поднял меня. Затем крепко поцеловал в щеку. На долгое мгновение мой ум совершенно отключился, я был поглощен и охвачен огромной нежностью, теплом, уверенностью и силой.

Другой случай, более формальный, произошел в Лодрак Карчу, пещере, где медитировал великий святой, отец тибетского буддизма Падмасамбхава. Мы остановились там во время паломничества по Северному Тибету. Мне тогда было около девяти лет. Мой мастер послал за мной, и велел мне сесть перед ним. Мы были одни. Он сказал: «Сейчас я познакомлю тебя с сущностной „природой ума“». Взяв свой колокольчик и маленький ручной барабан, он пропел заклинание, призывающее всех мастеров его линии, от Первичного Будды до его собственного мастера. Затем он произвел ознакомление. Внезапно он задал мне вопрос, на который у меня не могло быть ответа: «Что есть ум?» – и с силой устремил свой взгляд в глубину моих глаз. Я был полностью захвачен врасплох. Мой ум распался. Не было ни слов, ни имен, ни мыслей – фактически, не осталось ума вообще.

Что произошло в этот поразительный момент? Прошлые мысли умерли, будущие еще не возникли; поток моих мыслей был резко прерван. В этом ошеломлении открылся провал, и в этом провале обнажилось чистое, непосредственное сознавание настоящего, свободное от любого цепляния за что-либо. Оно было простым, обнаженным и основополагающим. И все же эта обнаженная простота при этом лучилась теплом невообразимого сочувствия.

Как много мог бы я сказать об этом моменте! По всей видимости, мой мастер задал мне вопрос; но я знал, что он не ждет от меня ответа. И прежде, чем я мог начать искать ответ, я осознал, что ответа нет. Я сидел, пораженный, в изумлении, но во мне росла такая глубинная и сияющая уверенность, какой я никогда раньше не знал.

Мой мастер спросил: «Что есть ум?», и в этот миг я почувствовал, будто бы всем уже известное, что такой вещи, как ум, не существует, а я обнаружил это последним. Каким странным тогда показалось мне вообще даже представление об уме.

Произведенное моим мастером ознакомление заронило семя глубоко внутри меня. Позже я понял, что такой метод ознакомления применялся в нашей линии. Однако незнание этого тогда сделало происшедшее совершенно неожиданным и поэтому еще более поразительным и мощным.

В нашем учении мы говорим, что для ознакомления с природой ума нужно, чтобы присутствовали «три подлинных»: благословение подлинного мастера, преданность подлинного ученика и подлинная линия передачи метода ознакомления.

Президент Соединенных Штатов не может ознакомить вас с природой вашего ума, не может этого сделать ваш отец или ваша мать. Не имеет значения, насколько могущественным может быть кто-то или насколько он вас любит. Ознакомить вас может только тот, кто сам это полностью осознал и несет в себе благословение и опыт линии передачи учения.

А вы, ученик, должны найти в себе и постоянно поддерживать те качества – открытость, широту видения, готовность, энтузиазм и почитание, – которые изменят все состояние вашего ума и сделают вас восприимчивым к этому ознакомлению. Когда мы говорим о преданности, то имеем в виду, что при отсутствии этого качества мастер может провести ознакомление, но ученик не распознает его. Ознакомление с природой ума возможно только тогда, когда и мастер, и ученик вместе входят в переживание этого; только при такой встрече умов и сердец у ученика произойдет постижение.

Метод ознакомления также критически важен. Именно этот метод применялся и испытывался в течение тысяч лет, позволяя самим мастерам прошлого достигать постижения.

Когда мой мастер так внезапно провел со мной это ознакомление в таком раннем возрасте, он сильно отклонился от обычной практики. Как правило, это делается намного позже, когда ученик пройдет предварительную тренировку, состоящую в медитациях и очищении, что готовит и открывает ум и сердце ученика к прямому пониманию истины. Тогда в мощный момент ознакомления мастер может направить свое сознавание природы ума – то, что мы называем «умом мудрости» мастера – в ум ученика, который при этом подлинно восприимчив. При этом мастер знакомит ученика с тем, чем в действительности является Будда, другими словами, пробуждает в ученике сознавание живого присутствия просветления в нем самом. При этом Будда, природа ума и ум мудрости мастера все сливаются воедино и предстают в единстве. И тут ученик, в сиянии благодарности, сознает, без тени сомнения, что нет, никогда не было и никогда не может быть никакого разделения: между учеником и мастером, между умом мудрости мастера и природой ума ученика.

Дуджом Ринпоче писал в своей знаменитой декларации о сознавании:

Когда вы полностью осознали, что природа вашего ума и ума вашего мастера одна, с этого момента вы и мастер нераздельны, поскольку мастер един с природой вашего ума, и, естественно, постоянно присутствует. Помните Ламу Цетена, умирание которого я видел в детстве? Когда его мастер физически не присутствовал около его смертного ложа, он сказал: «Для мастера не существует расстояния».

Когда, подобно Ламе Цетену, вы сознаете, что мастер и вы нераздельны, в вас возникнет огромное чувство благодарности, благоговения и почитания. Дуджом Ринпоче называет это «почитанием Образа». Это преданность, спонтанно возникающая от видения Образа природы ума.

Для меня было еще много моментов ознакомления: в учении и посвящениях, а также последующие ознакомления, проведенные моими другими мастерами. После ухода из жизни Джамьянга Кхьенце меня хранил в своей любви и заботился обо мне Дуджом Ринпоче, у которого я несколько лет был переводчиком. Это открыло еще один период в моей жизни.