Условия абсолютного добра - Лосский Николай Онуфриевич (прочитать книгу .TXT) 📗
Без сомнения, однако, русские люди всех слоев общества вели между собой философские беседы о добре, о смысле жизни, о Боге во все периоды истории России, но это философствование они не доводили до того систематического завершения, которое, естественно, ведет к желанию выразить его в литературном труде. Русские люди вообще в силу свойств своего характера, особенно вследствие «обломовщины», о которой речь будет в одной из дальнейших глав, очень часто не разрабатывают своих, даже и замечательных по своей ценности и оригинальности, вспышек мысли. Примером может служить характер жизни И. Киреевского.
Только после того, как Петр Великий стремительно европеизировал Россию и приобщение к западной культуре повело к подрыву бытового православия, явилась потребность в философии, которая у одних писателей служила обоснованию традиционной религиозности, у других — заменой ее, а у третьих даже направлена против нее. Если русскому народу вообще свойственно искание абсолютного добра и смысла жизни, то этот характер его должен выразиться и в содержании русской философии. И в самом деле, Бердяев указывает на то, что пробуждение философии в России сопутствовалось обостренным вниманием к вопросам философии истории и, следовательно, смысла жизни (Русская идея. С. 37). Чаадаев, Иван Киреевский, Хомяков, Н. Я. Данилевский, Вл. Соловьев, Бердяев, И. А. Ильин увлечены этими вопросами. Споры славянофилов и западников заменились аналогичными спорами в других философских школах и общественной мысли России, продолжаясь до нашего времени.
261
Все перечисленные виды способности русского народа к высшим формам опыта — религиозный опыт, нравственный опыт, эстетический опыт, восприятие чужой душевной жизни, интеллектуальная интуиция (умозрение) - связаны с исканием абсолютного добра и, следовательно, с религиозностью русского народа.
19
Глава третья ЧУВСТВО И ВОЛЯ
Волевой процесс начинается с хотения, желания, влечения, вообще стремления к чему‑либо, что для нас ценно. Мы хотим усвоить уже существующую положительную ценность, или сотворить нечто положительно ценное, или устранить какую‑либо отрицательную ценность, либо избежать ее. Отсюда ясно, что все наше поведение, все поступки связаны с нашим отношением не только к бытию, но и к ценности его. Поэтому существенно важно отдать себе отчет, имеем ли мы знание о ценностях или, по крайней мере, есть ли у нас сознательные и бессознательные переживания ценности бытия. Поведение наше не было бы осмысленным, если бы мы не имели органа для постижения ценностей или вообще какого‑то приобщения к ценностям бытия. Положительное решение этого вопроса дает теория чувств, которую выработал философ Макс Шелер (1874–1928).
Согласно Шелеру, у нас есть специальный орган для приобщения к ценностям, именно чувство. По его теории, чувство есть субъективное психологическое состояние, направленное на объективную ценность предмета. Это значит, что объективная ценность предмета вступает в наше сознание или безотчетно присоединяется к нашему «я», как бы одетая нашим своеобразным субъективным переживанием, именно чувством. Свою теорию Шелер назвал «эмоциональным интуитивизмом». Термином «интуитивизм» он хочет подчеркнуть мысль, что посредством чувства мы приобщаемся не к субъективному представлению ценности, а к самой объективной ценности предмета. Мое учение о знании внешнего мира как интуиции, т. е. как о созерцании нами самого действительного бытия в подлиннике (Шелер знал мое «Обоснование интуитивизма» в немецком переводе), он существенно дополнил своим интуитивистическим учением о знании ценностей.
Всякое бытие имеет положительную или отрицательную ценность *. Видов и свойств бытия есть бесконечное множество; поэтому существует бесконечно много различных ценностей бытия и соответственно им неисчерпаемое множество разнообразных чувств. Несколькими примерами можно показать богатство и разнообразие области чувств. Сюда относятся разные виды удовольствия
__________________
*См. мою книгу «Ценность и бытие. Бог и Царство Божие как основа ценностей». Lossky N., Marshall. Value and Existence. God and the Kingdom of God as the Foundation of Values.
262
и неудовольствия, разные виды страха, например, ужас, жуть, и виды смелости, различные оттенки гнева, печали, радости, восторга, чувства благоговения, умиления, доверия, чувства, входящие в состав властолюбия, зависти, честолюбия и т. п.
От чувств, как чисто душевных или духовных состояний самого человеческого «я», следует отличать эмоции и аффекты. Иногда вслед за чувством появляется волна телесных изменений — биение сердца, дыхания, кровообращения и т. п., — дающая множество трудно дифференцируемых ощущений. Совокупность этих состояний я уславливаюсь называть словом эмоция или, в случае особой энергии их, сотовом аффект. Примером может служить эмоция страха, в состав которой в некоторых типичных случаях входит широкое раскрытие глаз и рта, задержка дыхания, съеживание всего тела и пригибание к земле, ускорение биения сердца, сокращение кровеносных сосудов, отделение холодного пота, дрожание мускулов, поднятие волос дыбом и т. п. Многие из этих телесных реакций суть акты, бывшие полезными в примитивной жизни человека или предков человека, животных (например, поднимание волос дыбом при страхе, сжимание кулаков и зубов при гневе), но утратившие смысл в жизни культурного человека *.
Волевой процесс всегда направлен на ценности бытия, приобщение к ценностям всегда связано с чувством и даже нередко с эмоциями и аффектами. Поэтому, говоря о свойствах воли русского народа, нужно вместе с тем говорить и о чувствах его. К числу первичных основных свойств русского народа принадлежит могучая сила воли. Отсюда становится понятной страстность многих русских людей. Страсть есть сочетание сильного чувства и напряжения воли, направленных на любимую или ненавидимую ценность. Чем выше ценность, тем более сильные чувства и энергичную активность вызывает она у людей, обладающих сильной волей. Отсюда понятна страстность русских людей, проявляемая в политической жизни, и еще большая страстность в жизни религиозной. Максимализм, экстремизм и фанатическая нетерпимость суть порождения этой страстности.
Познакомимся сначала с массовыми проявлениями русской страстности. В религиозной жизни ярким примером крайней страсти и фанатической нетерпимости служит история старообрядчества. Потрясающим проявлением религиозных страстей было самосожжение многих тысяч старообрядцев. Это явление художественно изображено в опере Мусоргского «Хованщина». Еще более страшным следствием фанатизма было в конце XIX века самозакапывание в землю, а следовательно, крайне мучительная смерть. Розанов описал этот ужас в книге «Темный лик».
В политической жизни России массовые проявления страстности и могучей воли весьма многочисленны. Например, в Смутное
___________________
См. мою статью «Психология человеческого «я» и психология человеческого тела»//3аписки Русского Научного Института в Белграде (Вып. 17. 1939), а также книгу «Основные учения психологии с точки зрения волюнтаризма» (Гл. VII).
263
время, когда Московскому государству угрожало подчинение Польше и Швеции, король польский Сигизмунд осадил Смоленск. Жители Смоленска, опасаясь власти иноземцев и насаждения польским королем католицизма, оказали неприятелю отчаянное сопротивление. Из 80 тысяч жителей осталось в живых только 8 тысяч; они «заперлись в соборной церкви Богородицы, зажгли порох в погребах и взлетели на воздух», читаем мы в «Истории России» С. М. Соловьева (Т. VIII. Гл. 7). Самоотверженность русских солдат во время войн общеизвестна. Во время перехода Суворова через Альпы, когда нужно было перевезти пушки через ров, солдаты готовы были лечь в ров, с тем чтобы пушки были перевезены по их телам.
