Где живут счастливые? - Сухинина Наталия Евгеньевна (бесплатная библиотека электронных книг .txt) 📗
Девушка уже ревела в триручья.
А я при чём в вашихпроблемах? Мне без разницы куда вы, в монастырь или...
А батюшка что сказал?!Говорит, выходи, Марина, замуж за Николая. За вас значит! За вас. Вот они, вашипроблемы. Только я здесь ни при чём, я в монастырь.
Николай напрягся. Онпонял, что разговор заходит слишком далеко, понял, что это была не простобеседа со старцем, это было благословение. Марину он благословил - выйти за негозамуж, а его жениться на ней. Девушка рыдала, худенькие плечи тряслись.
Да не реви ты. Давайчто-нибудь придумывать.
Вышли на улицу, сталиходить кругами вокруг «мерседеса».
- Может, ты что-нибудьне поняла, может, он по- другому выразился...
Говорит, чем не муж тебеНиколай. Я говорю, какой Николай, откуда я знала, что вас Николаем зовут?
А он - да тот, чтопривёз тебя ко мне. Я говорю - он старый, да и странный какой-то...
Девушка осеклась ииспуганно посмотрела на Николая.
Вот-вот, — ухватилсятот. — Иди и откажись, скажи, что старый муж тебе не нужен. Тебе самой-тосколько? Девятнадцать? Да я тебе в отцы гожусь. Иди- иди, — он сталподталкивать Марину к домику.
Сами идите. Скажите, чтоотказываетесь на мне жениться. Так и скажите - отказываюсь.
Пошёл. Отец Георгийстоял на молитве. На скрип двери повернулся, недовольно сдвинул брови.
Я тебе сказал — она твояжена. Не ищи другую, только время потеряешь. Всё. Уходи.
Теперь уже Николаю хотьплачь. Он только сейчас понял, как серьёзен этот разговор и какие у него могутбыть последствия.
И откуда ты на моюголову навязалась! — набросился на Марину, - жил себе, забот не знал.
Она опять заплакала,поняла, батюшка не благословил, непреклонен.
Возвращались так жемолча, как и ехали сюда. Только молчание было уже совсем другим. Николайнервничал, злился, даже пару раз закурил без разрешения. А Марина сидела всвоём уголочке и хлюпала носом. Николая её слёзы злили, больше того, онвпервые, как отошёл от той своей торговой мафиозной жизни, пожалел о ней. В нейбыло много опасного, нестабильного, но в то же время он мог сам решать многое,тем более насчёт женитьбы... Давно бы женился, если бы захотел. Не хотел.Женщины как неспешно вплывали в его жизнь, так из неё и выплывали. А теперьполучается — хочешь не хочешь, женись, раз батюшка решил, значит надо. Бредкакой-то. Он, он сам, Николай Степанович Остроухов не решил, а за него решили!А ты подчиняйся, ты ничего не значащая пылинка. Вот так, гневаясь и осуждая,ехал он по вечернему тихому шоссе, и припорошенные снегом ёлки мелькали себе имелькали.
Высадил Марину у метро.Она, опустив глаза, поблагодарила. И сказала твёрдо, будто на подвиг шла:
Я вам, НиколайСтепанович, позвоню.
Зачем? — чуть невырвалось у Николая.
Но осёкся, невежливо.Она позвонила через неделю. Он сразу почувствовал — отпустило. Голос не такойнапряжённый как раньше, спокойный.
Я согласна, НиколайСтепанович. Батюшка благословил. Я ещё раз к нему ездила, поездом. Только вчеравернулась. Он сказал, мне в монастыре не место. Я ведь иконы пишу, батюшкаговорит — иждивенкой в семье не будешь, всегда на жизнь заработаешь. Ясогласна.
Николай схватился заголову. А он, он-то не согласен!
Марина, — бросился онумолять девушку, — я старый, я некрасивый, я тебе в отцы гожусь, подумай,Марина...
А мне теперь хоть думай,хоть не думай - отец Георгий благословил. А он... ему многое открывается.
Через час Николай вновьгнал свой «мерседес» по знакомой дороге. Он приготовил длинную речь, пламенныймонолог обиженного и оскорблённого человека. Он скажет, он убедит, он приведётпримеры.
Отец Георгий в валенках,тулуп поверх подрясники, чистил во дворе снег.
Я тебя только к вечеруждал, — засмеялся.
Батюшка, - Николайумоляюще посмотрел на него, — батюшка, ну куда мне жениться...
А через год ты приедешьи скажешь - батюшка, как хорошо, что я женился. Мил человек, ты один как перст,и не монах и не женатый, не дело это. В монастырь ты не готов, а к женитьбе...Девушка редкая, такие на дороге не валяются. Женись. Она тебе дочку родит,крестить привезёшь, назовем её... назовем её Ангелина, - батюшка хитросощурился, синие детские глаза его светились радостью.
Николай впервыеулыбнулся.
Значит, благословляете?
Благословляю. Совет вамда любовь....
...Над Кипром тихийдушный вечер. Наш теплоход стоит на пирсе, среди таких же, как он, красавцев-лайнеров.Сегодня был насыщенный день. Долгая экскурсия по Лимасолу, поездка в Кикскиймонастырь. А теперь свободное время. Кто отдыхает в каюте, кто бродит вдольморя, кто сидит в маленьком кафе на берегу. А я очень хочу позвонить в Москву,говорят, недалеко, прямо за кафе телефоны - автоматы. Иду неспешно, наслаждаясьпокоем, вспоминая дивные подарки дня. Догоняет человек. Толстенький, рыжий,лицо усеяно веснушками. Наш, с теплохода. В ресторане его столик через два отмоего. Очень шустрый. Обожает фотографироваться. Медленно не ходит, всё бегом,эдакий колобок, от дедушки ушел…
Щелкнуть вас на фоне вонтой пальмы?
Не надо, ж в Москвузвонить…
- И мне надо, пойдёмтевместе.
Мой телефон не ответил.Рыжий человечек быстренько набрал свой номер и затараторил, зачастил:
Кипр — это потрясающе!Три иконы купил. почему три. На всю нашу семью. Соскучилась? Я тоже. Ещенедельку и дома. Да, да, обнимаю вас, мне очень вас не хватает.
Трубку положил, а всёулыбался. Так и подошёл ко мне с отсветом улыбки.
С женой говорил. Онаполгода назад дочку родила. А я вот решил в паломничество, давно собирался.Дочь подрастёт, вместе ездить будем, а пока один. Одному, конечно, не то, ссемьей лучше.
А жена ваша кто?
Иконописец. В одноммосковском храме в иконостасе сразу четыре её иконы. Талантливая. Акрасавица... Не то, что я - крокодил. Доченька на жену похожа, Ангелинойназвали. Правда, хорошее имя Ангелина? От ангела что-то, свет какой-то. Я ейнакупил! Покажу, хотите? Вот она, моя каюта, милости прошу.
Мы вошли в каюту и онстал вытряхивать из чемодана воздушные кружевные платьица, туфельки, маечки, костюмчики - ворох весёлой детской одежды, от пестроты которой зарябило вглазах. А одно, ну прямо роскошное платье с наворотами, совсем не детское.
Навырост взял.Вырастет, а уже есть что надеть. Мне ничего не жалко для доченьки...
Он протянул мнефотокарточку крошечной девчушки. Но сначала нежно поцеловал ее.
Дочка, Ангелинка,солнышко моё, нечаянная моя радость. А это жена.— На меня смотрела красивая юнаяженщина. — Марина. Красивая? А я дурак, жениться не хотел, всё раздумывал. Аотец духовный настоял, ему-то лучше видно, а я роптал, а я роптал, грешный.
И Николай Степановичрассказал мне эту историю.
ДЕРЕВО В САДУ
Заметила: они умышленноизбегают слова «дача». Заменяют его на более привычное - дом. Так и говорят:«Наш дом в деревне. Он достался им от родителей вместе с заветом жить посовести, зла не помнить, на добро не скупиться. Дом старый, с большимподворьем, а подворье требует рук и времени. Поэтому все выходные, всепраздники они проводят здесь. Наверное, поэтому, когда Виктор был маленький,появилась родительская хитрость: в день его рождения - не за городской стол спирогом и свечами, а сюда, в деревню - сажать дерево».
Сколько тебе годков? - спрашивалиродители.
В ответ — четыресложенных вместе пальчика.
А теперь давай считатьдеревья.
Тоненьких вишнёвыхкустиков тоже оказывалось четыре. Потом пять, потом десять, четырнадцать,восемнадцать.
Мы рассматриваем альбомс фотокарточками. Вернее фотокарточки, наспех собранные в альбом.
Обычное дело: до порядкав семейных альбомах редко у кого из нас доходят руки. Всегда есть делаповажнее, понеотложнее. А всё равно, пришел гость - неловко. И наготове обычнаяфраза: «Надо бы время выбрать...» Ольга Николаевна тоже произносит эту фразу.Садимся рядышком. Вот они с мужем на юге.
Вот голенькийбольшеголовый карапуз — Виктор. Вот ему семь лет, он первоклассник. Вот десять,вот восемнадцать...
