Флавиан - Протоиерей (Торик) Александр Борисович (е книги .TXT) 📗
Постепенно я успокоился.
— Лёша! А ведь я видела тебя на чердаке, в сене, спящим. Рядом с тобой были два мужчины, молодой и постарше тебя. Знаешь, как «там» удивительно! Батюшка! Подойдите пожалуйста, вы тоже должны услышать!
Флавиан переставил свой стул к изголовью кровати.
— Вчера, после операции я пришла в себя ближе к вечеру, вся нижняя часть тела ныла, я позвала сестру, мне вкололи что-то, и я опять уснула. Проснулась я ночью, вижу себя лежащей на кровати с приоткрытым ртом, и, кажется, не дышащую. А, сама я, в то же время стою посреди палаты, ближе к окну, и мне так хорошо — хорошо! Ничего нигде не болит, лёгкость необыкновенная, радость переполняет, и даже сознание того, что я наверное умерла, абсолютно не беспокоит! Только когда о тебе подумала — забеспокоилась, как же я теперь тебя увижу? И, сразу же на том чердаке оказалась, так всё быстро произошло, я не успела и опомниться. Подошла к тебе, наклонилась, захотелось прикоснуться к тебе, мне даже показалось, что ты глаза открыл и меня увидел, а потом меня повлекло что-то, и я в церкви оказалась, небольшой, но очень красивой какой-то… Подходит ко мне старичок, в сверкающем священном облачении и говорит — здравствуй Ирина, раба Божия. А, я спрашиваю его — дедушка! Вы священник? Вы тоже сегодня умерли?
— Нет — улыбается — давно уже, да и не умер я, у Бога смерти нет. Ты же и сама теперь видишь. У Бога все живые!
— А, что со мной теперь будет? Вы меня в рай отведёте? Или в ад? Я, ведь, очень грешная!
— Нет — опять улыбается — рано тебе в рай, надо тебе пожить ещё, грехи искупить, муж, вот твой за тебя ходатайствовал.
— Алёша? Он разве тоже умер?
— Нет — продолжает улыбаться, не умер твой Алёша, наоборот ожил, к Богу обратился, за тебя молится…
— Дедушка! А, что ж мне делать теперь?
— Теперь возвращаться, да помнить о том, что у Бога смерти нет, а есть любовь неисчерпаемая! Иди, Ирина, раба Божия, да живи с Богом и с Алексием своим. Вон, он к тебе идёт.
И, стал как бы растворяться.
— Дедушка! — кричу — а вас как зовут?
— Сергий — говорит — игумен…
Смотрю, а я во дворе больницы стою, около морга, солнышко светит, а по дорожке ко мне ты, Алёша идёшь, а я голая стою совсем. Мне стыдно стало, я — нырь в двери морга, в темноту. Открываю глаза, а надо мною доктор склонился с ножиком, большим таким, и в фартуке клеёнчатом.
— Доктор — говорю, не режьте меня, пожалуйста, я — живая, и вообще — смерти нет. Укройте меня, пожалуйста, и Алёшу позовите.
Дальше, ты сам знаешь. Да! И, ещё дедушка Сергий велел, как в себя приду, исповедаться и причаститься. Я — сказал — к тебе священника пришлю. Он вас попросил, да, батюшка?
— Видно так, Ирочка, а, ты меня не узнаёшь?
— Нет, батюшка!
— Ну, тогда ладно, потом поговорим, давай дело сделаем сперва. Алёша! Ты выйди, пока, и попроси у сестёр кипяточка полкружечки.
Я вышел.
Глава 16. ЭПИЛОГ
Прошёл год.
Моя фирма выстояла в бурях экономических разборок. Но я из неё ушёл. Я теперь работаю у Григория Семёновича, среднего сына Семёна и Нины, в качестве руководителя отдела. Тоже коммерческого, конечно, но коллектив практически весь — верующий, во все церковные праздники — выходной, а главное — атмосфера на фирме очень доброжелательная. И платит мне Григорий Семёнович, существенно больше, чем на прежнем месте.
— Это — говорит — вам пособие за многодетность.
А, Ирочка моя не работает, сидит с детьми, их у нас пять. Все усыновлённые из Т-го детского дома. Стёпе — пять лет, Леночке — четыре с половиной, Машеньке — три с половиной, Кирюше — два и один месяц, а Юлечке — ровно год. Как мы их усыновляли — отдельная «песня», но адвоката Лиду, духовное чадо отца Флавиана, я хотел бы иметь рядом и на Страшном Суде.
Помогает Иришке с этой оравой мать Евлампия, монахиня, духовное чадо отца Флавиана, бывшая воспитательница детского сада. Справляются.
Квартиры наши мы сменяли на съезд, теперь у нас четырёхкомнатная в Митино, пока хватает, дальше — как Бог даст.
Венчал нас с Ириной, конечно, сам Флавиан, в Покровском. Стол под руководством Нины можете себе представить.
В Покровском у нас теперь свой дом. Марфа Андреевна умерла и, не имея родственников, свой дом завещала нам с Ирой, по благословению отца Флавиана. Так что, летом моя семья дышит свежим воздухом и детки причащаются каждое воскресенье.
Ну, вот и всё, наверное.
Да, чуть не забыл!
Я уже дважды чистил большое паникадило перед праздниками!
Покровское. Август. 2003.
