Условия абсолютного добра - Лосский Николай Онуфриевич (прочитать книгу .TXT) 📗
Англичанин Альфред Сван (Swan), профессор истории музыки в Swarth more College, вблизи Филадельфии, исследовавший рус–ское церковное пение и народную песню, написал статью «The Na‑ture of the Russian Folk‑Song»*. Начинает хоровую песню запевала, пишет он, потом вступают постепенно другие певцы; каждый голос исполняет вариант главной мелодии, импровизируя, и тем не менее эти импровизации «чудесно, с безошибочным инстинктом и музыкальною целью творят совершенную гармонию» (509).
Русские похоронные плачи собрала в Печорском крае, вблизи Пскова, Елизавета Малер (Mahler), профессор Базельского университета, и напечатала их в книге «Die Russische Totenklage» (1936). Кроме того, она собрала в том же крае народные песни и с помощью фонографа записала исполнение их (Altrussische Volkslieder aus dem Pecoryland. Basel, Barenreiter‑Verlag, 1951). «Каждая русская песня исходит из глубочайших недр души», говорит Степун **. Чарующую силу русской народной песни увлекательно характеризует Гоголь. «Русь! Русь!.. бедно, разбросанно и неприютно в тебе; не развеселят, не испугают взоров дерзкие дива природы, венчанные дерзкими дивами искусства, города с
_______________________
*В журнале «The Musical Quarterly». October. 1943. Т. XXIX. N 4.
** Stepun F. Vergangenes und Unvergangliches. Bd. 1. S. 83.
315
многооконными высокими дворцами…» «Открыто–пустынно и ровно все в тебе; как точки, как значки, неприметно торчат среди равнин невысокие твои города; ничто не обольстит и не очарует взора. Но какая же непостижимая, тайная сила влечет к тебе? Почему слышится и раздается неумолчно в ушах твоя тоскливая, несущаяся по всей длине и ширине твоей, от моря до моря, песня? Что в ней, в этой песне? Что зовет, и рыдает, и хватает за сердце? Какие звуки болезненно лобзают и стремятся в душу и вьются около моего сердца?» (Мертвые души. Т. 1. Гл. II).
В «Записках охотника» Тургенева есть чрезвычайно красивый рассказ «Певцы». В нем описано состязание двух певцов в деревенской корчме. Яков, победивший в этом состязании, пропел песню «Не одна во поле дороженька пролегала». В его песне была «и неподдельная глубокая страсть, и молодость, и сила, и сладость, и какая‑то увлекательно–беспечная, грустная скорбь. Русская правдивая, горячая душа звучала и дышала в нем, и так и хватала вас за сердце, хватала прямо за его русские струны». «Он пел, и от каждого звука его голоса веяло чем‑то родным и необозримо широким, словно знакомая степь раскрывалась перед вами, уходя в бесконечную даль. У меня, я чувствовал, закипали на сердце и поднимались к глазам слезы». И у других слушателей, пишет Тургенев, были на глазах слезы.
Англичанин Бэринг говорит о музыкальности русского народа и об очаровательности русской народной песни, в которой выражается меланхолия, сердечная боль или увлекательное веселье *. Что касается русской инструментальной музыки, всему миру известны такие композиторы, как гениальный Глинка, Мусоргский, Бородин, Римский–Корсаков, Чайковский, Глазунов, Скрябин, Прокофьев, Шостакович. Способность Пушкина воплощать в своих произведениях не только русскую жизнь, но и дух других народов проявлена также и названными музыкантами, например в композициях на восточные мотивы. Оперы их принадлежат к области возвышенного искусства благодаря не только музыкальной красоте, но и значительности их содержания. В постановке такой оперы, как «Китеж», достигнуто гармоническое сочетание трех искусств: музыка Римского–Корсакова, талантливое поэтическое произведение В. И. Бельского и превосходные декорации художника Коровина. Даже среди русских романсов есть произведения, влекущие вверх к совершенному добру. Таков, например, романс Чайковского на стихотворение Хомякова:
Подвиг есть и в сраженья,
Подвиг есть и в борьбе;
Высший подвиг в терпеньи,
Любви и мольбе…
Есть у подвига крылья,
И взлетишь ты на них…
_____________________
*Baring М. The Russian people. P. 60 f.
316
Благодаря умению русских людей входить в чужую душевную жизнь театральное искусство стоит в России на высокой ступени развития. Вспомним хотя бы несколько таких имен, как Мочалов, Щепкин или в более близкое к нам время — Савина, Ермолова, Комиссаржевская, Орленев (особенно в роли царя Феодора Иоанновича), Станиславский и вся его группа с несравненным Качаловым во главе. В этом ряду надо упомянуть и великий гений Шаляпина, который был не только певцом, но и замечательным драматическим артистом.
Искусство танца также в высокой степени свойственно русскому народу. Толстой в «Войне и мире» говорите музыкальности русского народа и о том, как Наташа Ростова, слушая игру своего дядюшки на гитаре, стала плясать: «Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала, эта графинечка, воспитанная эмигранткой–француженкой, — этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, неизучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка» (Война и мир. Т. II. Ч. IV. Гл. VII).
Высокие достоинства русского балета известны всему миру. Достаточно упомянуть имена Павловой, Тамары Карсавиной, Нижинского или напомнить о постановке Фокиным половецких танцев в опере «Князь Игорь». Благодаря организаторской деятельности и энергии Сергея Павловича Дягилева (умер в 1936 г.)4 русский балет, опера («Лебединое озеро», «Князь Игорь», «ЖарПтица» и др.) и театральная живопись стали известны всему миру и оказали влияние на европейское искусство.
4. ЖИВОПИСЬ. АРХИТЕКТУРА
До Петра Великого, приобщившего Россию к западноевропейской культуре, у русского народа живопись была почти исключительно религиозная. Расцвет ее относится к концу XIV, XV и XVI векам. Красота этой иконописи служит хорошим выражением высокого духа русской религиозности: она не имеет характера земной миловидности, но поднимает дух в сферу сверхземного бытия. Самым талантливым представителем этой живописи был Андрей Рублев, и самое совершенное творение — его икона «Св. Троицы», находящаяся в настоящее время в Третьяковской галерее в Москве. Историк русского искусства В. А. Никольский пишет о ней: «Рублевская Троица, прежде всего, поражает особою артистичностью своей гаммы колорита, своим основным мерцающим тоном бледного золота или спелой ржи. Желтовато–палевые, сизоватые, лилово–пурпурные тона искусно приведены в певучую гармонию с голубыми и нежно–зелеными… Композиционное строение иконы не менее исключительно, чем ее колорит. Группа ангелов вписана в символ бесконечности — кольцо. Строгая уравновешенность композиции иконы вполне отвечает ее внутреннему миру, основному замыслу ее творца. Именно великое спокойствие, великое
317
равновесие духа, всецело погруженного в религиозное созерцание, хотел воплотить живописец в этой иконе. Все традиционно в рублевской иконе, но есть в ней какая‑то особенная просветленность, какая‑то особая зоркость видения, особая острота чувства прекрасного, неотразимо влекущая к этому мировому шедевру живописи даже людей абсолютно чуждых мистики и религиозности, даже неспособных понять и разделить замыслы художника»*.
Были в церквах также и фрески, например в Димитриевском соборе во Владимире фрески XII века. Воспроизведения этого богатства религиозной живописи стали в наше время доступными всему миру особенно благодаря трудам Кондаковского Семинария (Seminarium Kondakovianum), который был основан в Праге учениками историка искусства Никодима Павловича Кондакова **.
Религиозно–философский смысл русской иконописи разъяснил кн. Е'. Трубецкой в своих двух брошюрах — «Два мира в древнерусской иконописи» и «Умозрение в красках». Подлинники превосходных древних икон можно видеть в Москве в Третьяковской галерее. После реформы Петра Великого появились уже в XVIII веке такие значительные художники, как Левицкий (1735–1822), Рокотов (умер в 1812 г.)5, Боровиковский (1757–1825), а в первой половине XIX века — Кипренский (из крепостных крестьян), Тропинин (из крепостных крестьян) и замечательный художник Александр Иванов (1806–1858).
