Творения - "Лактанций" (электронные книги без регистрации txt) 📗
10. 1. Я сказал, что должно воздаваться Богу. Теперь же я скажу, что должно совершать в отношении человека, хотя то самое, что ты должен совершать в отношении человека, совершается для Бога, так как человек есть образ Божий. 2. Ведь первая обязанность справедливости заключается в преданности Богу, вторая — в преданности человеку. Та первая обязанность называется религией, а эта вторая именуется милосердием или человечностью, которая является добродетелью [истинных] праведников и служителей Бога, ибо только в ней заключен смысл всей жизни. 3. Ведь Бог, Который не дал прочим животным разумности, сделал их более защищенными от нападения и опасностей благодаря природным, покровам, а человека потому сотворил нагим и слабым, чтобы его скорее защищала разумность. Он дал ему, кроме прочего, чувство благочестия, чтобы человек заботился о [другом] человеке, чтобы уважал его, поддерживал и в любой опасности оказывал и доставлял ему помощь. 4. Итак, высшей связью между людьми является человечность. Того, кто разрывает ее, следует считать нечестивцем и как бы убийцей кровника. Ведь если мы все происходим от одного человека, которого сотворил Бог, то, конечно, мы все единокровны, и потому высшим злодеянием должна считаться ненависть [человека] к человеку, даже к преступнику. 5. Кроме того, Бог предписал, чтобы между нами никогда не было вражды, но вечно пребывала терпимость, разумеется, чтобы мы успокаивали тех, кто враждебны к нам, напоминая им о нашем родстве. 6. Равно если один Бог вдохнул в нас жизнь и одарил душой, кто же мы, если не братья? К тому же друг с другом мы связаны больше, ибо соединены душами, чем те, кто связан лишь телами. 7. Итак, не заблуждается Лукреций, когда говорит:
Семени мы, наконец, небесного все порожденья;
Общий родитель наш тот [603]
8. Стало быть, должны считаться лютыми зверями те, кто причиняют вред человеку, кто вопреки закону человечности и всякому праву грабят, насилуют, истязают и убивают. Вследствие этой связи братства Бог учит нас никогда не совершать зло, а делать всегда добро. 9. Что означает делать добро, объяснил Сам Бог: оказывать помощь униженным и страждущим, давать пищу нуждающимся. 10. Поскольку Бог милостив, то Он захотел, чтобы мы были как бы общественными животными, и вот оттого мы сами должны думать о других людях. Мы не достойны избавления от опасности, если сами не придем на помощь; мы не достойны помощи, если сами отказываем в ней. 11. На этот счет нет никаких наставлений философов, ибо они, захваченные призраком ложной добродетели, отнимают сострадание у человека и, пока хотят исцелить, причиняют вред. 12. И хотя большинство из них признавало, что следует соблюдать общность человеческих уз, сами себя совершенно отделяли от нее холодность^ своей бесчеловечной доблести. Стало быть, нужно также открыть это заблуждение тех, кто полагают, что никому ни в чем не следует помогать.
13. Они приводили не одну причину основания города [urbis соп — dendae originem]. Одни говорят, что люди, первоначально происшедшие из земли, блуждая по лесам и полям, не будучи связаны друг с другом ни речью, ни правом и пользуясь ветками и травой как ложем, а пещерами и ямами — как домами, оказывались добычей диких зверей и более сильных животных. 14. Затем те люди, которые спаслись, хотя и получили ранения, видя, как их близкие были растерзаны хищниками, присоединились, поняв грозившую им опасность, к другим людям и молили [друг друга] о защите. Вначале они объяснялись знаками, затем стали делать первые попытки говорить, потом они, давая названия тем или иным отдельным вещам, понемногу усовершенствовались в своей речи. 15. Когда же они увидели, что им не защитить [свой] народ от диких зверей, они начали строить города, дабы обеспечить себе покой ночью и отвращать нападения диких зверей, не вступая с ними в схватки, а строя валы. [604]16.0, фантазия, недостойная людей, которая порождает такие небылицы! Несчастны и достойны сожаления те, кто глупость свою записывают и вручают памяти! 17. Они хотя и видели, что даже бессловесные животные обладают врожденными способностями, чтобы объединяться, находить друг друга, избегать опасност ей, оберегать себя от зла, готовить себе ложа и убежища, все же решили, что люди могли, следуя только примерам, научиться тому, чего должны бояться, о чем заботиться, как поступать, и никогда бы не достигли между собой согласия и не усовершенствовались бы в речи, если бы не становились добычей зверей.
18. Иным людям это объяснение показалось нелепым, каким оно и было [на самом деле], и они говорили, что причиной объединения был не страх быть растерзанными дикими зверями, но скорее сама человеческая природа, и что объединились они потому, что природа человека избегает одиночества и стремится к объединению и союзу. [605] Разница между этими [теориями] невелика, ибо причины разные, а суть одна. 19. Итак, могло быть и так и этак, ибо [сами теории] не противоречат друг другу, но все же и та и другая никоим образом не могут быть признаны верными. Ибо люди не были рождены на всей земле из самой земли, словно посеянные из каких‑то зубов дракона, как передают поэты, но Богом был сотворен один человек, и от этого человека вся земля наполнилась родом человеческим так же, как вновь потом [это произошло] после потопа. Последнего, по крайней мере, они не могут отрицать. 20. Так пусть же поймет тот, кто не лишен разума, что в начале не было подобной общности и никогда на земле не было людей, которые бы не разговаривали, за исключением младенцев. 21. Все же предположим, будто то, что навыдумывали досужие и вздорные старики, истинно, чтобы мы могли изобличить их своими доводами и суждениями. 22. Если ради того объединились люди, чтобы взаимной поддержкой восполнить свою слабость, то, значит, необходимо помогать человеку, который нуждается в помощи. 23. В самом деле, поскольку люди задумали и заключили этот союз с [другими] людьми ради защиты, то высшим злодеянием следует признать нарушение или несоблюдение этого договора, изначально давшего людям безопасность. 24. Ведь кто отказывается помогать, необходимо сам лишает себя помощи, так как тот, кто отказывается помочь другому, полагает, что сам ни в чьей помощи нуждаться не будет. 25. Тому же, кто отделяет и отлучает себя от единого целого, следует жить не по образу человека, но как зверю. Если же этого не может случиться, то необходимо любым способом беречь узы человеческого единства, ибо человек никак не может жить без [другого] человека. Сохранение же единства — в общности, т. е. в оказании помощи ради того, чтобы мы сами могли ее получить. 26. Если же, как рассуждают те другие, общность людей возникла из самой человеческой природы, то человек, конечно, должен узнавать [в человеке] человека. 27. Если это делали те грубые и еще дикие люди, и делали, еще не умея разговаривать, почему мы думаем, что это не должны делать образованные и связанные между собой общением по всевозможным вопросам люди, которые, свыкшись с [подобными себе] людьми, не могут переносить одиночества?
11.1. Итак, следует сохранять человечность, если мы действительно хотим называться людьми. А что иное значит сохранять человечность, если не ценить человека, поскольку мы сами такие же люди? 2. Раздор же и распря не соответствуют смыслу человека, и прав в этом отношении Цицерон, когда говорит, что человек, повинующийся природе, не может причинить вред [другому] человеку. [606] Стало быть, если причинять человеку вред противно природе, то оказывать человеку помощь необходимо согласно природе. 3. Кто этого не делает, лишает себя звания человека, так как долг человечности — помогать человеку в нужде и опасности. 4. Вот я и спрашиваю у тех, кто не считают разумным сострадание и помощь: если вдруг человек, схваченный каким‑либо зверем, станет звать на помощь вооруженного человека, придет ли он на помощь, по их мнению, или нет? Они не столь бессовестны, чтобы отрицать, что нужно делать то, чего требует и к чему призывает человечность. 5. Также если кто‑то будет охвачен огнем, завален в руинах, тонуть в море или в реке, неужели они сочтут, что не пришедший на помощь может быть назван человеком? Они сами перестали бы быть людьми, если бы сочли так, ибо любой может оказаться в такого рода ситуации. Напротив, они скажут, что [настоящий] человек и смелый муж обязан спасти погибающего. 6. Если же они соглашаются, что в подобных ситуациях, поскольку они угрожают человеческой жизни, | прийти на помощь человечно, то почему же они не считают, что не! следует помогать, если человек голоден, мучим жаждой, замерз? Хотя S эти [ситуации] по природе равны с теми несчастными случаями и требуют одной и той же человечности, все же [люди] их разделяют, так как все оценивается [ими] не по сути, а исходя из сущей выгоды. 7. В самом деле, они надеются, что люди, спасенные ими из опасной ситуации, отблагодарят их, и в то же время считают, что все, что дается нуждающимся, поскольку воздаяния от них не получить, пропадает зря. 8. Отсюда и то безобразное высказывание Плавта:
