Библейский культурно-исторический комментарий. Часть 2. Новый Завет - Кинер Крейг
14:17. Пасху ели обязательно вечером. В апреле заход солнца в Иерусалиме наступал в шесть часов вечера. Праздничное застолье происходило в тесном кругу друзей; обычно собиралась одна или две семьи, но здесь семью Иисуса составляли самые близкие Его ученики.
14:18–20. Мысль о том, что некто обмакивающий в одно блюдо с другим человеком («обмакивание» было обязательной частью пасхального ритуала) способен его предать, ужасала и просто не укладывалась в голове древних читателей, которые свято чтили законы гостеприимства и узы, связывающие участников трапезы (ср.: Пс. 40:10, цит. в Ин. 13:18). Иногда высказывают предположение, что тот, кто обмакивал в блюдо «с» Иисусом, не признавал Его превосходства, поскольку во многих течениях иудаизма считалось, что вождь, или учитель, должен быть первым во всем (в данном случае первым обмакивать хлеб в блюдо; см. *Свитки Мертвого моря; ср.: Сир. 31:18).
14:21. Большинство исповедующих иудаизм признавали и Божественное предопределение, и ответственность человека.
14:22. Обычно хозяин дома перед трапезой благодарил Бога за хлеб и вино, но на Пасху произносились еще и особые благословения (хотя, возможно, и не в той же форме, которая стала нормативной позднее). Евреи хлеб не резали, а разламывали. Слова «сие есть Тело Мое» не следует понимать буквально (в *арамейском языке глаголы «быть» и «представлять» не различаются) — точно так же, как мы не воспринимаем в буквальном смысле обычную формулу, произносимую евреями над пасхальным хлебом: «Это хлеб страданий наших предков, который они ели, когда вышли из Египта» (как можно воспринимать буквально хлеб тысячелетней давности, который, к тому же, был съеден!).
14:23. В пасхальной трапезе полагалось использовать четыре чаши красного вина; если этот обычай существовал в I в., то чаша, которая следовала за благословением хлеба, была четвертой. (Некоторые исследователи считают, что это была третья чаша. В конце I в. четыре чаши использовались и на еврейских, и на греко-римских празднествах.) Индивидуальных чаш не было, все пили из одной, передавая ее по кругу.
14:24. Договоры подписывались кровью жертвенного животного; Бог искупил Свой народ из Египта кровью пасхального агнца; «за многих», — возможно, аллюзия на Ис. 53 (см. коммент. к Мк. 10:45). Пасхальный ритуал не истолковывает чашу как кровь, поскольку иудейский закон и обычай исключали всякую мысль о возможности пить кровь, любую кровь, а тем более человеческую.
14:25. Обеты воздержания были широко распространены в палестинском иудаизме: «Я не буду есть того-то и того-то до тех пор, пока это не произойдет», или «я даю обет не использовать этого, пока не произойдет то-то и то-то». Иисус, очевидно, дает обет не пить вина до установления *Царства, и потому отказывается от четвертой чаши. В иудаистской традиции время Царства изображается метафорически как пир, где нескончаемым потоком льется вино (см.: Ам. 9:13). При ритуальном благословении вино называли «виноградным плодом». 14:26. После трапезы обычно воспевали псалмы восхваления (евр. Hallel Пс. 112–117). Путь до Елеонской горы занимал около пятнадцати минут.
14:27–31
Предсказание отречения других учеников
14:27. Здесь Иисус цитирует Зах. 13:7, текст, который не всеми рассматривается как мессианский; возможно, Иисус подразумевает принцип, заключенный в этом тексте: «овцы рассеются без пастыря» (*Свитки Мертвого моря действительно относят это пророчество Захарии к будущему).
14:28. Евреи в то время исключали индивидуальное *воскресение, признавая только общее воскресение всего народа. Кроме того, они, конечно, не предполагали, что потребуется перемещение в Галилею: народ Божий в конце времен должен собраться в Иерусалиме (ср.: Иоил. 2:32). Вероятно, именно поэтому ученики не придали значения этим словам Иисуса.
14:29–31. В древних источниках петуха обычно называют надежным предвестником рассвета (напр., в «Метаморфозах» 2:26 римского писателя II в. н. э. Апулея; см. также: *3 Мак. 5:23; Вавилонский Талмуд, Berakot 60b), но ряд комментаторов сообщают, что в Палестине пение петухов регулярно повторялось в ночные стражи, начиная с половины первого ночи; во второй раз петух пел в половине второго ночи. В любом случае, речь идет о том, что отречение учеников не заставит себя ждать.
14:32–42 Спящие стражи
14:32–34. Иисус и Его ученики, вероятно, добрались до Гефсимании к десяти или одиннадцати часам вечера (это считалось поздним временем в той культуре). В пасхальную ночь, по обыкновению, ложились поздно, беседуя об искуплении, которое совершил Бог. Ученики должны были бодрствовать; вероятно, каждый раз на Пасху они долго не ложились спать.
14:35,36. «Авва» на арамейском языке означает «отец»; это доверительное обращение, выражающее нежную любовь и благоговение. Это было одно из первых слов, которое произносил младенец, начиная говорить; но и взрослые использовали его, а иногда ученики называли так своих учителей. Возможно, из-за сокровенного звучания этого обращения, евреи никогда не использовали его по отношению к Богу (хотя и называли Его своим небесным Отцом), если не считать редких притч, рассказанных наиболее популярными учителями. О чаше суда см. в коммент. к Мк. 10:30; Иисус в отчаянии взывает к Богу, прося пронести эту чашу мимо Него (ср.: Пс. 114:3,4; 115:4).
14:37. Ученики должны были бодрствовать как рабы, охраняющие вход в дом, привратники в *притче в 13:34–36.
14:38. «Искушение» здесь означает «испытание»; в религиозной практике иудеев такое использование этого термина было нормой, и слова Иисуса «чтобы не впасть в искушение» означают «чтобы не пасть жертвой испытания, которое вам предстоит». Противопоставление «духа» и «плоти» не имеет здесь ничего общего с представлениями *гностицизма или неоплатонизма (душа есть благо, а тело есть зло); скорее речь идет о том, что говорить легче (14:31; ср. использование слова «дух» в притчах), чем поддерживать бодрый дух в теле.
14:39–42. Использованное Иисусом слово «грешники» (ст. 41) по отношению к людям, посланным представителями синедриона, было очень резким выражением, особенно если учесть, как понимало значение этого слова большинство народа (2:16).
14:43–52
Предательство
14:43. Отряд, пришедший арестовать Иисуса, был послан влиятельными людьми Иерусалима, поэтому, скорее всего, это были охранники храма. Именно они могли быть вооружены мечами и кольями; известно, что колья были в ходу у продажных властителей храма, в том числе для борьбы с мятежниками. Колья не носили по таким праздникам, как Пасха.
Эти люди приготовились к вооруженному сопротивлению со стороны того, кого они считали *мессианским мятежником, потому что истолковали акцию Иисуса в храме в категориях культуры своего времени, а не в свете Его учения (14:48).
14:44–46. Поцелуй был знаком любви между членами семьи и близкими друзьями или знаком почтения и любви ученика к учителю. Таким образом, поцелуй Иуды был высшим проявлением лицемерия (ср.: Прит. 27:6).
Этому отряду Иуда был нужен для того, чтобы привести их в нужное место; если бы они стали разыскивать Иисуса сами по общим описаниям, то выдали бы себя, и Иисус мог скрыться. Поцелуй был нужен, чтобы не ошибиться в темноте; при свете стражники узнали бы Иисуса (они видели Его в храме).
14:47. Первосвященники были людьми состоятельными и имели много рабов. Хотя этот раб, вероятно, не был левитом, а потому никак не мог служить в храме, нелишне отметить, что люди с физическими недостатками, например без уха, не допускались к служению в святилище. (Ученик Иисуса, вероятно, хотел нанести более серьезный удар, напр., в шею, но промахнулся.) Хотя целью стражников был арест Иисуса, если бы меч был пущен в ход еще раз, многие ученики могли бы погибнуть в завязавшемся сражении, если бы Иисус вовремя не вмешался.
14:48,49. Подрывные элементы (подобные позднейшим наемным убийцам, перебившим еврейских аристократов в храме под прикрытием толпы) действовали тайно или такими методами, которые позволяли избежать разоблачения; предполагаемая подрывная деятельность Иисуса была публичной и открытой. Арест в храме мог иметь нежелательный политический резонанс и даже привести к мятежу (ср. коммент. к 14:1,2). 14:50–52. Большинство иудеев, исключая тех, кто подпал под влияние греческой культуры и кого считали отступниками, с отвращением относились к выставлению напоказ обнаженного тела. Ночью, как можно предположить, на ученике должна была быть верхняя одежда и льняная рубашка, и он, вероятно, уже замерз (ср.: 14:54). (Хотя в апреле в палестинских домах можно спать обнаженными, в Иерусалиме, расположенном на возвышенности, могли быть еще холодные ночи, на что и указывает 14:54; прибывшие на празднование Пасхи паломники, которые ночевали под открытым небом, должны были иметь с собой покрывала.) Этот стих подчеркивает, что юноша спешил ускользнуть из рук стражников.
