История русских обителей Афона в XIX–XX веках - Троицкий Павел В. (бесплатные полные книги TXT) 📗
1 января 1887 г. Свято-Андреевским скитом начато издание журнала «Наставления и утешения святой веры христианской», которое продолжалось до самой революции.
Была в скиту устроена и фотомастерская. Фотографии, сделанные в скиту, были высокого качества, и именно они дают сегодня представление об Афоне тех лет. «В основном, именно его (скита) продукция хранится в российских собраниях. Иногда мастера правили негатив, придавая морской зыби на фото вид гладкого зеркала, без единой волны. Миф ли создавали мастера или чуть поправляли картину, виденную ежедневно с главной пристани горы?.. Фотография святогорья не только запечатлела пейзажи Горы Богородицы, но и ее жителей, их гостей. Пока, за недостатком документов, лишь со слуха могу говорить о андреевской фотомастерской как начале фотографии Св. Горы (может быть, и Греции?)», – пишет об андреевских фотографиях одна наша современница, собирательница старых фотографий [23].
1887 год оказался очень неблагополучным для скита. В ночь с 9 на 10 марта сгорел храм во имя Святой Троицы, трапезная и находящиеся там кельи, а 21 декабря 1887 г. сгорело подворье скита в Константинополе.
В 1887 г. рядом со скитом построен двухэтажный корпус с церковью во имя Успения Божией Матери. На втором этаже рядом с храмом долгие годы подвизался известный подвижник скита – молчальник схимонах Андрей.
Игумен Свято-Андреевского скита Феоклит
21 марта 1887 г. архимандрит Феодорит после продолжительной болезни, чувствуя крайний упадок сил, заявил о своем желании уйти на покой и просил собор старцев избрать вместо него другого игумена скита. Новым игуменом стал иеросхимонах Феоклит. 10 августа 1887 года окончил свой жизненный путь второй игумен обители – Феодорит. Не довелось о. Феодориту быть погребенным на Святой Горе. Больной, едва двигающийся от слабости, отправился он в Одессу для устройства странноприимного дома. Отец архимандрит умер во время этой поездки и похоронен на новом христианском кладбище в Одессе. На его могиле был поставлен скромный памятник из простого кирпича. Надо отметить, что во время его игуменства в жизни скита произошло много знаменательных событий. Лучшее тому свидетельство – приведенная выше хронология, которая хорошо иллюстрирует его неустанные труды по становлению обители. О. Феодорит юношей пришел на Афон, стоял у истоков организации скита и был твердым исполнителем воли первого игумена и своего учителя – иеросхимонаха Виссариона.
«Отче Святый и любезная братия! Вы первое по Господе занимаете место и воображение в сердце моем, и я радуюсь, что имел благодатную минуту побеседовать с вами, хотя с берегов Одессы. Так, стало быть, Богу угодно указать мне жребий быть пришельцем в стране чужой, а теперь и в родной. И как я только помяну Святую Гору Афонскую, колыбель православия, источник моей жизни духовной, так разит мое сердце. Как громовым ударом сокрушает. Но ободряет меня сознание долга святого послушания, пример усердия моих собратий, полагающих душу свою ради ближнего и еще сострадание к братьям мирянам, которые бедствуют в океане житейском и чают чрез посредство наше достичь истинного покоя за их усердное расположение (Христа ради) к нашей убогой обители. Много есть сокровенных рабов Христовых, скрытых тению житейских попечений [24]… 16 мая 1851 г. Одесса». Этот фрагмент письма о. Феодорита как нельзя лучше говорит о его любви к Афону, к обители, игумену и братии.
К сожалению, приходится говорить о том, что многие из братии платили неблагодарностью о. Феодориту. Летопись монастыря написана только до 1863 г., и печальная история, имевшая место в скиту, не попала на страницы печати, и только в замечательной книге «Великая стража», составленной иеромонахом Иоакимом (Сабельниковым), мы узнаем о тяжелых испытаниях, выпавших на долю архимандрита Феодорита. В конце 70-х гг. в скиту опять началась смута. Некоторые из старшей братии не принимали порядки, установившиеся в скиту, сыграла свою роль и ревность к отдельным лицам, которые, по мнению недовольных, были на особом положении у настоятеля. Это привело к тому что о. Феодорит был вынужден удалить из обители нескольких нарушителей порядка. Партия недовольных устроила волнения внутри скита, и результатом стало удаление о. Феодорита с поста настоятеля.
Скитские иконы Божией Матери «Милующая», «Нечаянная Радость», «Богородица на троне»
Запрестольный образ главного алтаря Андреевского скита
6 апреля 1878 года новым настоятелем скита был избран иеромонах Антоний. О. Феодорит имел мягкий, незлобивый характер: он со смирением принял свое увольнение и «утвердил свое согласие на это своеручным подписом к составленному братству акту по сему предмету», как писали епитропы скита в Свято-Пантелеймонов монастырь. Но скоро о. Феодорит понял опасность, нависшую над скитом. Монастырь Ватопед противился увольнению игумена, но отчасти сам был причиной этой ситуации. Дело в том, что Свято-Андреевский скит, как и все русские обители был общежительным монастырем, в то время как кириархиальный Ватопедский монастырь жил в те годы по идиоритмическому уставу. Это оказало сильное влияние на скит и привело к тому, что в нем утвердился, по меткому выражению старца Иеронима из Руссика, «республиканский» образ правления. И уход о. Феодорита только на время умирил бы братию, а через некоторое время вновь возникли бы нестроения. Если греческие монастыри могли как-то существовать по идиоритмическому уставу, то для русских такой режим был невозможен. Даже любое ослабление игуменской власти приводило к многочисленным искушениям, что мы видели не раз в истории Андреевского скита. Видимо, поэтому о. Феодорит решает продолжить борьбу за настоятельское место. Он обращается к о. Иерониму за помощью: «Ваши три строки и одно слово Николаю Павловичу Игнатьеву – и я воскрес, остаюсь на своем месте, святая обитель сохранена, и вся братия успокоится». Но дело уже зашло слишком далеко, и ясно, что мира такими средствами не добьешься, поэтому о. Иероним дает следующий совет: «Единственное средство спасет скит от разрушения – ваше добровольное оставление управления оным и всепрощение братству смущения. А как попущено испытание от воли Промысла Божия, то это для пользы духовной… Чада ваши духовные со временем все оценят ваш примерный поступок, ибо все сделано вами из пользы ближнему…» Но события уже развиваются по другому руслу: вмешиваются сначала монастырь Ватопед, а потом Вселенский Патриарх, после чего архимандрит восстанавливается в должности, а братия примиряется с ним, но, увы, только видимо. Однако мир наступил ненадолго. Монашеская жизнь в скиту уже нарушена, и везде проявляется своеволие. По версии составителя «Великой стражи», не болезнь является причиной ухода о. Феодорита с поста и отъезда в Одессу, а новые и новые непрекращающиеся смуты. Они, к тому же, реально подорвали здоровье архимандрита, вынудили его покинуть скит и явились причиной того, что о. Феодорит умер вне горячо им любимого Афона [25].
Икона Божией Матери «В скорбех и печалех утешение»
Важной заслугой второго игумена обители было то, что скит в этот период стал ставропигиальным. Произошло это, видимо, по формуле «нет худа без добра». Это было реакцией Патриарха на смуту в скиту. Трудам о. игумена обязан своим существованием скитский печатный орган «Наставления и утешения святой веры христианской». Примечательно, что за время правления о. Феодорита численность насельников скита возросла с 20 до 300 монашествующих [26].
