Толкование на Апокалипсис святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова. В 24 словах и 72 главах - Святитель (Кесарийский) Андрей
21, 14. Стена города имеет двенадцать оснований, и на них имена двенадцати Апостолов Агнца.
Основание стены, как сказано, суть блаженные Апостолы, на которых основана Церковь Христова; их имена как бы на вывесках написаны на них для научения читающих.
21, 15. Говоривший со мною имел золотую трость для измерения города и ворот его и стены его.
Золотая трость показывает досточестность измеряющего Ангела, которого видел в человеческом виде, а равно досточестность измеряемого города, стеною коего мы почитаем Христа. Не людьми, а Ангелом измеряется по чистоте и мудрости премирных природ, которым, конечно, известны величие и благолепие вышнего города. Думаем же, что здесь под стеною разумеется и Божественное ограждение и покров, которым охраняются святые.
21, 16. Город расположен четвероугольником, [Col. 433] и длина его такая же, как и широта. И измерил он город тростью на двенадцать тысяч стадий; длина и широта и высота его равны.
Четырехугольный же стоит город по прочности и твердости, ибо равносторонность в глубину, широту и долготу называется у некоторых кубом и означает, говорят, прочность. Двенадцать же тысяч стадий, которые, сказано, имеет город, означают, может быть, его величину, ибо паче песка, говорит Давид, умножатся его обители (Пс. 138, 18), может быть, и по числу двенадцати Апостолов, чрез которых населяется он. И седмеричное число, будучи таинственным, чрез деление представляет искомое. Ибо сказанные тысячи стадий, разделенные на число 7, представляют меры, называемые милями, 1714, где тысяча показывает совершенство бесконечной жизни, семьсот — совершенство покоя, четырнадцать — двойное субботствование души и тела, ибо дважды семь — четырнадцать.
21, 17. И стену его измерил во сто сорок четыре локтя, мерою человеческою, какова мера и Ангела.
Меры глубины стены — сто сорок четыре локтя. Ибо число двенадцать, указывающее на апостольское учение, будучи помножено на двенадцать раз, составит это число.
21, 18. Стена его построена из ясписа, а город был чистое золото, подобен чистому стеклу.
Построение стены из ясписа показывает, как нередко было упоминаемо, всегда цветущую и неувядающую жизнь святых.
Чисто же золото его по причине честности и светлости жителей его.
21, 19–20. Основания стены города украшены всякими драгоценными камнями…
Двенадцать оснований (Откр. 21, 14) — двенадцать дорогих камней: восемь из них были носимы на нарамнике древнего первосвященника, а четыре — иные; чтобы показать согласие Нового Завета с Ветхим и преимущество в нем просиявших. И верно, ибо означаемые драгоценными камнями Апостолы украсились всякою добродетелью.
Основание первое яспис
Ясписом по цвету, подобно смарагду, зеленоватым правдоподобно обозначен верховный Петр, носивший в теле мертвость Христову (2 Кор. 4, 10), показавший непрестанно цветущую и неувядаемую к Нему любовь и теплою верою наставивший нас на место злачное (Пс. 22, 2).
Второе сапфир [Col. 436]
Подобным небесному телу сапфиром (из которого, говорят, бывает и лазурь) означается, думаю, блаженный Павел, восхищенный даже до третьего неба (2 Кор. 12, 2) и покоряющихся ему привлекающий туда же, где и сам имеет жительство (см. 2 Кор. 12, 3).
Третье халкидон
Этот камень в первосвященническом нарамнике не носится, но рубин, который здесь не упомянут. Поэтому нужно думать, не рубин ли назвал святой таким именем. Рубином84 называется блаженный Андрей апостол, возжженный Духом.
Четвертое смарагд
Смарагдом, имеющим зеленый цвет, питающимся елеем и от него получающим блеск и красоту, обозначается проповедь евангелиста Иоанна, Божественным елеем умягчающего происходящее в нас от грехов сожаление и уныние и драгоценным дарованием богословия дарующего нам никогда не ослабевающую веру.
Пятое сардоникс
Вероятно, что этим камнем, имеющим цвет блестящего человеческого ногтя, обозначается Иаков, прежде других претерпевший за Христа телесное умерщвление (Деян. 12, 2), на что и указывает ноготь, не испытывающий боли при обрезывании.
Шестое сердолик
Оранжевым по цвету и блестящим сердоликом, целебным при опухолях и язвах от железа, обозначается, думаю, красота добродетели блаженного Филиппа, просвещаемой огнем Божественного Духа и врачующей душевные язвы прельщенных, получаемые ими от уязвления диаволом.
Седьмое хризолит
Блестящим подобно золоту хризолитом обозначается, быть может, Варфоломей, блистающий многоцветными добродетелями и Божественной проповедью.
Восьмое вирилл
Вириллом, имеющим цвет моря и воздуха, обозначается, полагаю, Фома, совершивший дальнее путешествие для спасения индийцев.
Девятое топаз
Красноватым по цвету, подобным корбункулу, топазом, источающим, как говорят, подобный молоку сок, целебный для страждущих глазными болезнями, может обозначаться душа блаженного Матфея, которая, быв объята Божественною ревностью и украшена пролитием крови за Христа, [Col. 437] врачует Евангелием слепых сердцем и напояет молоком новорожденных в вере (1 Пет. 2, 2).
Десятое хризопрас
Хризопрасом, превосходящим по блеску самое золото, обозначается блаженный Фаддей, который Авгарю, царю Едесскому, благовестил означаемое золотом Царство Христово и мертвость в нем, знаменуемое прасом85.
Одиннадцатое гиацинт
Лазоревым или небовидным гиацинтом правдоподобно обозначается Симон, как ревнитель Христовых дарований, имеющий Небесное мудрование.
Двенадцатое аметист
Багряным по цвету аметистом обозначается Матфий, удостоившийся Божественного огня при разделении языков и за пламенное влечение благоугождать Избравшему заменить место отпадшего [Иуды] (Деян. 1, 13. 26).
Заимствовав это из сказанного о камнях святым Епифанием86 в применении к начальникам колен Израильских, мы, для упражнения читающих, повторяем здесь как предположения и гадания об истине, известной только Одному открывшему это. Во всяком случае, истинно, что основания и драгоценные камни суть Апостолы, обладающие свойствами один — одного, другой — другого камня, а все вообще — отличительным и лучшим во всех камнях. Поэтому предложенные рассуждения прошу не считать как бы насильно измышленными. Ибо указанием частных свойств добродетели каждого из Апостолов мы не отвергаем их общности и единства, но желаем только раскрыть всецелое тождество, соединяющее их между собою наподобие цепи.
21, 21. А двенадцать ворот — двенадцать жемчужин: каждые ворота были из одной жемчужины.
Двенадцать ворот, очевидно, суть двенадцать учеников Христовых, чрез которых мы узнали Дверь (Ин. 10, 9) и Путь (Ин. 14, 6) Жизни. Они же двенадцать жемчужин, как получившие просвещение и блеск от единственной драгоценной жемчужины (Мф. 13, 46) — Христа.
21, 21. Улица города — чистое золото, как прозрачное стекло.
Одним сравнением нельзя с точностью изъяснить благ вышнего города. Поэтому площадь города по своей многоценности и представилась ему подобной золоту, а по чистоте — кристаллу, ибо у нас то и другое свойство в одном представлено быть может. [Col. 440] Совершенное же разумение Вышнего Города превосходит и слух, и видение, и мысль.
21, 22. Храма же я не видел в нем, ибо Господь Бог Вседержитель — храм его, и Агнец.
Храма же я не видел в нем. Да и какая может быть нужда в храме у города, имеющего охраною и покровом Бога, Которым мы живем и движемся и существуем (Деян. 17, 28)? Ибо Он и храм святых, и обитель, по обещанию,
в них живущий и ходящий (2 Кор. 6, 16). Агнец — это закланный за нас Агнец Божий, с Которым существенно соединен и Животворящий Дух, ниже представленный под образом реки (Ин. 7, 38–39).
