Дневники св. Николая Японского. Том ΙI - Святитель Японский (Касаткин) Николай (Иван) Дмитриевич (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗
2–й ряд (слева направо): Петр Сасагава, Павел Ниицума, Тимофей Хариу, Матфей Кагэта, иеромонах Владимир Соколовский, священник Митрофан Ян Цзи (первый китайский священник; убит во время боксерского восстания в Китае в 1900 г.), архимандрит Флавиан из Пекина, епископ Николай, архимандрит Анатолий Тихай, священник Павел Савабэ, священник Иаков Такая, священник Павел Сато, священник Тит Комацу, священник Петр Кано, диакон Димитрий Крыжановский. 3–й ряд (слева направо): чтец Евфимий Ли Юй из Китая, Павел Накаи. Крайний справа — регент Дмитрий Львовский. 4–й ряд. Крайний слева — регент Яков Тихай. Крайний справа — чтец Павел Ван Вэнь из Китая
Православный приход г. Осака, около 1895 г.
Сотрудники и воспитанники Токийского детского приюта. Крайняя слева — директор приюта Феодора Китагава.
Крайний справа — управляющий Петр Кацураги (около 1902 г.)
Икона Благовещения Пресвятой Богородицы,
написанная первой японской иконописицей Ириной (Рин) Ямасита
С двух часов мы вчетвером (о. Яков, Юкава, Лука Мацуура — молодой катихизатор, и я) отправились посещать дома христиан. Обошли 9 домов: служащих Церкви в качестве старшин, больного врача Николая, где в доме 11 человек христиан, и прочих. Христиане здешние небедны: все имеют свои дома и торгуют или портняжат и прочее. Вечером, и к семи–то часам, едва собрались настолько, чтобы можно было начать служение вечерни не в пустой Церкви. После службы я сказал поучение о службе Богу, в видах которой — распространился особенно о необходимости для всех христиан, где начинается Церковь, заботиться о распространении ее, что привело к речи о необходимости увеличить здесь число «фукёоин»; теперь, точно в насмешку, поставлены здесь фукёоин’ами два подростка: Вениамин, сын о. Якова, и Андрей, сын врача Николая, — оба лет по восемнадцать; только один Такума взрослый, да и тот перст об перст не ударил по своей должности. Положили к вечеру завтра приготовить избирательные листки с именами вновь рекомендуемых для сей должности. — Говорили еще о необходимости перестроить церковный дом, чтобы не упал он и не раздавил все в нем; нужно–де одноэтажный, а для того нужно увеличить участок и прочее, но ничем пока не решили. Иоанн Морита, отец бывшей в Женской школе Марии, приготовил было проект: «Мы, сложившись, составим 200 ен, а 300 дайте Вы»; но я обещал подписать от себя ен 15 — больше нисколько; Морита, видимо, обиделся; но довольно с него, что, будучи человеком состоятельным, воспитал дочь на церковный счет; бесцеремонности же пределов положить нельзя; притом все Церкви строят свои молитвенные дома на свой счет — было бы несправедливостью помочь только здесь; всем же помогать Миссия не в состоянии.
Здесь в Церкви истинное сокровище — подаренная нашим Наследником Цесаревичем икона Святителя Николая превосходной иконописи и великолепной отделки придворного мастера Хлебникова. Выставляется она в Церкви во время богослужений на столике; в прочее же время прячется из опасения, что могут украсть. Получена она о. Яковом на судне «Память Азова» после представления его Наследнику Цесаревичу в здании здешнего Губернского Правления (Кенчё); о. Якову велено было явиться на судно для получения иконы.
9/21 сентября 1891. Понедельник.
Кагосима.
Утром расспрашивал о. Якова и катихизаторов о Церкви и христианах, причем о. Яков являл такую апатичность и медленность, что пришлось сделать ему выговор; каждое слово, точно клещами, от него нужно было вытягивать. Матфей Юкава лучше его знает Церковь и христиан. Но существенный недостаток у Юкава — слабость христианину: «Если у тебя чёттомо ёодзи най, приходи вечером в шесть часов к вечерне и на братское собрание потом»; а между тем вчера — не только воскресенье, но и двунадесятый праздник — значит, христиане обязательно должны быть на богослужении и церковном собрании, не говоря уже о том, что Епископ ныне здесь и всего на три дня; и все учение Матфея — вот в таком роде — «если» да «пожалуйста» и прочее. О. Яков мало отличается от него в этом отношении. Говорил им, что Христово учение — «ей и аминь» — учение властное и определенное; его нужно преподавать как положительный закон, — не грубо, конечно, но со властию; и для человеческих душ именно это нужно: человек не станет колебаться мыслию, пойти ему в Церковь, или нет, а прямо пойдет; так и во всем прочем касательно Христова Закона.
День до вечера был занят посещением христиан, причем до полудня посещено девять домов, после полудня восемь, но в одном из них, в предместье Нисида, собрались христиане из четырех домов. К радости, я нашел, что совсем закоснелых христиан нет; не ходившие до сих пор в Церковь все обещались отныне ходить; две семьи, ушедшие в протестантство: Иоанна Накамура (жена Хеврония; точильщик сабель) и Павла Синовара (брата певца Луки Орита) возвращаются в православие; старик Петр Хонда, десять лет не ходивший в Церковь — по «окотари», как сам говорил, обещался исправиться. Только жаль, что младший брат катихизатора Фомы Танака, двадцати лет, ушел к протестантам; отец и мать их, значит, смотрят на христианство, должно быть, как на средство к прожитию; Фома–де мало получает в православии (хоть, однако, родителям посылается из Миссии помощь — 2 ены в месяц, и сын может давать ены 4), так пусть младший попытает протестантство: недавно отпустили в школу протестантов в Нагасаки; отец (Василий Томита) говорит, что он был против этого, но нельзя верить ему — старик, видимо, умный, сын не мог бы идти против его желания. — После полудня пришлось посещать больше бедняков; например, Павла Есида, жена которого забыла имя и свое, и детей; бедность неприглядная; муж работает в фотографии, старший сын — Кирилл, лет шестнадцати — режет гребешки (я заказал ему один для себя — ко времени, когда чрез два года опять буду здесь); хижина совсем покривилась. В Нисидамаци, в доме Иоакима Оноуе собралось много соседних христиан, между прочим, жена Якова Нива Вера с двумя детьми и мать ее; жаль смотреть на бедных; муж после побродяжничества у разных протестантов и сидения в тюрьме стал теперь католиком в Кобе и требует, чтобы жена тоже перешла к католикам; я убеждал ее крепко держаться православия и настойчиво убеждать мужа вернуться на путь их спасения, иначе погибнут все с бродягой Нива. Иоаким Оноуе обещался дать в своем доме место для молитвенных собраний по вечерам перед праздниками: катихизатор будет приходить учить детей молитвам, отправлять вечерню и говорить поучение. — В семь часов вечера, согласно вчерашнему условлению, молитвой открыто было женское собрание; участвовали 23 женщины; говорили: Вера Адаци (лет шестнадцати) житие святых мучениц Софии, Веры, Надежды, Любви, — Мария Морита о Рождестве Богородицы; первая плохо читала по книге, вторая бойко на память рассказала. Положили отныне делать собрания ежемесячно, троим приготовлять речи, двоим быть хозяйками — с малым расходом на угощение и так далее. — Потом мужчины выбирали фукёоин’ов, но ничего не вышло; определил завтра кончить.
10/22 сентября 1891. Вторник.
Кагосима.
Утром Матфей Юкава привел фотографа Савву, который при жене держал наложницу и прижил от нее дочь. К счастью, оказалось, что он наложницу отправил уже в Токио совсем, а дочь оставил у себя как бы дочь своей законной жены; пред женой извинился и прощен ею; других наложниц, вопреки слухам, не имел. Видимо, сам сокрушается о своем бедном житии бывшем и изъявляет, по–видимому, самое твердое решение никогда к нему не возвращаться; в Церковь обещался ходить и даже заботиться о распространении христианства. Он старший по времени и лучший фотограф в городе; имеет сына тринадцати лет, которого думает со временем даже пустить в заграничное образование. Привел Юкава и другого бывшего доселе блудного Моисея Кавасака, тридцати четырех лет; этот, по–видимому, с заснувшею совестью, и чудовищные вещи наговорил: «В Кагосима женщины дурных нравов, не блюдут целомудрие; так я, чтобы выбрать себе хорошую жену, испытываю их, после крещения уже трех переменил (крестился два года назад); теперешняя живет со мной четыре месяца, тоже собираюсь отпустить, не нравится», — «Да ведь это, если человек сто наберется в Кагосима вот таких, как ты, так вы, действительно, всех до единой в Кагосима женщин развратите, пробуя их, годится ль вам в жены!» И еще жалуется, что «женщины дурны здесь»… Возражений против этого не находится, но твердит свое, что жену хочет выбрать. Пришел и о. Яков убеждать его. Насилу согласился переменить поведение, оставить нынешнюю свою женщину женой у себя, но холодно и неискренно — едва ли исполнит обещание. После полдня посетили остальных христиан — домов 8, а также ученого Номура, содержащего китайскую школу (человек 30 мальчиков) и одного слушающего учение у католиков и православных вместе и прямо клонящегося на сторону православия.
