Иисус, которого я не знал - Янси Филип (книга бесплатный формат .TXT) 📗
Перефразируя этот вопрос, я спрашиваю, является ли нашей первоочередной целью изменить внешнее политическое царство или следовать трансцендентному Царству Божиему? В таких государствах, как Соединенные Штаты, эти две возможности легко перепутываются.
Я вырос в церкви, которая гордо ставила свой «христианский флаг» в один ряд со «звездами и полосами», и мы чувствовали приверженность к ним обоим. Люди применяли к Соединенным Штатам пассажи из Ветхого Завета, которые очевидно относились к тому времени, когда дела Господа проявлялись тут и там в земном царстве, в народе Израиля. Например, я часто слышу, как в качестве формулы национального возрождения цитируются следующие слова: «И смирится народ Мой, который именуется именем Моим, и будут молиться, и взыщут лица Моего, и обратятся от худых путей своих, то я услышу с неба и прощу грехи их и исцелю землю их». В общем и целом, этот принцип, конечно, может быть применим, но специфика этого обещания, данного Богом народу, в том, что оно является частью соглашения между Богом и древними евреями; это соглашение было скреплено освящением храма Соломонова, места, где Бог мог жить на земле. Есть ли у нас повод для того, чтобы утверждать, что Господь заключил подобное соглашение и с Соединенными Штатами?
Действительно, есть ли хотя бы намек на то, что Бог относится к Соединенным Штатам или к какой–нибудь другой стране как к реально существующей в качестве нации? Иисус рассказывал свои притчи о Царствии отчасти для того, чтобы опровергнуть подобные националистические замечания. Господь являет себя, прежде всего, не в нации, а в царстве, которое обращено к нациям из другого мира.
*
Когда я теперь размышляю над историями, рассказанными Иисусом о Царстве, я чувствую, что многие трудности у сегодняшних христиан проистекают из смешения этих двух царств: осязаемого и неосязаемого. Каждый раз, когда проходят выборы, христиане спорят по поводу того, не является ли тот или другой кандидат «божьим человеком» в Белом Доме. Мысленно переносясь назад, во времена Иисуса, я с трудом могу представить себе, чтобы он размышлял над тем, не является ли Тиберий, Октавий или Юлий Цезарь «божьим человеком» в империи. Римские политики не имели никакого отношения к Царству Божиему.
Сегодня, когда в Соединенных Штатах церковь заметно ограничивается в правах, оказывается, что церковь и государство являются лидерами в разных сферах. Чем больше я пытаюсь постичь слова Иисуса о Царствии Божием, тем меньше я беспокоюсь за эту тенденцию. Наша истинная задача, на которой должна сконцентрироваться наша энергия, не в христианизации Соединенных Штатов (уже проигранное сражение), а в стремлении к Царству Божиему в мире, который становится все более враждебным. Как сказал Карл Барт: «[Церковь] существует … для того, чтобы дать миру новое знамение, которое радикально отличается от того, как живет [мир], и которое противопоставляет ему свой мир, полный обещаний».
Смешно, но если Соединенные Штаты действительно скатываются вниз по скользкому склону нравственности, то, может быть, стоит позволить церкви — как это было в Риме и в Китае — дать «новое знамение … полное обещаний». Я должен признать, что я бы предпочел жить в стране, где большинство людей следуют Десяти заповедям, обходятся друг с другом как граждане одной страны и раз в день склоняют свои головы в умиротворенной, а не партизанской молитве. Я чувствую некоторую ностальгию по тому климату, который существовал в обществе 1950–х годов, в котором я рос. Но если эту атмосферу уже не вернуть, я не буду из–за этого убиваться. Пока Америка скользит, я буду работать и молиться за то, чтобы мы обрели Царство Божие. Если врата ада не одолеют церковь, то современная политическая сцена едва ли представляет собой серьезную угрозу.
В Штутгарте, в Германии, в 1933 году Мартин Бубер дискутировал с одним исследователем Нового Завета по поводу того, почему он, еврей, восхищавшийся Иисусом, не может, тем не менее, принять его. Христианам поведение евреев, беспрестанно ждущих появления Мессии, кажется пустым упрямством. Почему не признать Иисуса Мессией? «Церковь основывается на своей вере в то, что Христос пришел, и что в этом заключается прощение, дарованное Господом человеческому роду. Мы в Израиле неспособны в это поверить… Мы обладаем более глубоким, более истинным знанием о том, что мир не был возвращен к своим основаниям — что мир не получил отпущения грехов. Мы чувствуем его непрощенность». Классическая фраза Бубера получила мучительное подтверждение в следующие несколько лет, поскольку в 1933 году Адольф Гитлер пришел к власти в Германии, рассеяв последние сомнения по поводу того, получил ли мир прощение. Как мог настоящий Мессия допустить, чтобы этот мир продолжал свое существование?
Единственное возможное объяснение заключается в учении Иисуса о том, что Царство Божие неоднозначно. Оно значит «сейчас» и оно значит «еще нет», настоящее, но также и будущее. Иногда Иисус делал акцент на настоящем, когда говорил, что Царство «в руках» или «внутри вас». Но случалось, что он намекал на то, что Царство лежит в будущем, когда учил учеников молитве: «Да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле как на небе». Мартин Бубер совершенно прав, отмечая, что воля Божия, очевидно, будет исполнена не на земле, а на небесах. Очень многие важные аспекты указывают на то, что Царство еще не наступило полностью.
Возможно, что сам Иисус согласился бы с такой оценкой, какую дает нашему миру Бубер. «В мире будете иметь скорбь», — сказал он своим ученикам. И предупреждал их о грядущих бедствиях: «Также услышите о войнах и о военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь, ибо надлежит всему тому быть, но это еще не конец». Существование зла гарантирует, что история будет исполнена борьбы, и что мир останется непрощенным. Какой–то период времени Царство Божие должно существовать в рамках активного восстания против Господа. Царство Божие наступает постепенно, незаметно, подобно секретной силовой операции по вторжению на территорию царства, управляемого сатаной, как это выразил К. С. Льюис:
Зачем Бог, замаскировавшись, высаживается в этом оккупированном врагами мире и начинает организацию тайного общества, чтобы победить дьявола? Почему Он не приходит в силе, как завоеватель? Не потому ли, что Он недостаточно силен? Положим, христиане думаю, что Он собирается появиться в силе; мы не знаем, когда. Но мы можем угадать, почему Он медлит: Он хочет дать нам шанс встать на Его сторону по своей воле… Бог придет. Но мне интересно, вполне ли понимают те люди, которые просят Бога вмешаться открыто и прямо в дела нашего мира, как это будет выглядеть, когда Он явится. Когда это произойдет, это будет концом мира. Когда автор выходит на сцену, пьеса окончена.
Самые преданные ученики Иисуса с трудом воспринимали это двойное видение Царства Божия. После его смерти и Воскресения, когда они наконец поняли, что Мессия приходил не как царь–победитель, но окутанный человечностью и слабостью, даже тогда одна мысль не давала им покоя: «Не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю?» Без сомнения, они думали об осязаемом царстве, которое придет на смену римской власти. Иисус отмел все вопросы и приказал им нести его слово до конца мира. Это произошло в тот момент, когда, к их огромному удивлению, он исчез из вида и когда, некоторое время спустя, ангелы объяснили им: «Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо». Тот тип царства, о котором они мечтали, конечно, должен будет наступить, но не сейчас.
Признаюсь, что много лет я избегал мысли о втором пришествии Иисуса — отчасти, я уверен, это было реакцией на манию пророчеств, существовавшую в церкви моего детства. Доктрина казалась странной, она напоминала слухи, которые привлекали людей, верящих в летающие тарелки. Я по–прежнему не вполне представляю себе, как второе пришествие должно выглядеть во всех деталях, но теперь я воспринимаю его как необходимую кульминацию Царства Божия. Если дело дошло до того, что церковь теряет веру в возвращение Христа и довольствуется тем, что она удобно устроилась в этом мире, вместо того чтобы находиться на службе у Царства из другого мира, то мы рискуем потерять веру во всемогущего Бога.
