Христос в Жизни. Систематизированный свод воспоминаний современников, документов эпохи, версий истор - Гусляров Евгений Николаевич
А. Лопухин. С. 200.
Тиберий унаследовал трон от императора Августа умершего 19 августа 14 г. Пятнадцатый год его царствования продолжался с 19 августа 28 г. до 19 августа 29 г. По Евангелию от Луки, Иисус начал «свое служение» в 28 году…
Г. Гече. С. 229.
…И Иисус пришел в Иерусалим.
Иоанн. 2:13.
Отшествие из Галилеи образует как бы перелом в жизни Иисуса и делит ее на две различные части, Галилея и Иудея -это два отдельных поприща Его деятельности.
А. Дидон. С. 433.
Очень глухие, но согласные намеки всех четырех Евангелий указывают на день Умножения хлебов, как на эту первую точку.
Д. Мережковский. С. 333.
Еще один способ определения времени начала служения Иисуса связан с описанием во 2-й главе Евангелия от Иоанна прихода Иисуса на Пасху [в Иерусалим] весной, после крещения. После этого Иисус говорит о разрушении Храма и заявляет, что Он сможет в три дня воздвигнуть его. Иудеи, пораженные до глубины души, говорят: «Сей храм строился сорок шесть лет, и Ты в три дня воздвигнешь его?» Ирод начал строительство Храма в 19 г. до Р. Х., и если мы отсчитаем от этой даты 46 лет, то можем заключить, что Иисус произнес эти слова на Пасху в 27 г. по Р. Х. Таким образом, исторические ссылки, данные Лукой и Иоанном, находятся в полном соответствии друг с другом.
Р. Сантала. С. 106.
История его служения Аллаху и рассказы о его спутниках содержатся в Коране. Христиане утверждают, что Иса (Иисус из Назарета) ан-Насари, то есть Мессия, следовал религии своих предков и что он начал учить, когда ему было двадцать девять или тридцать лет…
Ал-Масуди.
Золотые луга и россыпи самоцветов, V .
Когда автор четвертого Евангелия подходит к общественному служению Иисуса, он так поясняет читателям, чего им следует ждать: «Увидите небо отверстым, и ангелов Божиих восходящих и нисходящих на Сына Человеческого». Иоанн вовсе не хочет сказать, что он опишет, как летают вверх и вниз крылатые создания. Евангелист подразумевает, что во всей истории и в каждой ей части проницательный читатель увидит связь двух миров. Читатель узнает, что в этом единственном служении соприкасались, как нигде, небо и земля, Бог и человек…
Ч. Додд. С. 29–30.
Можно было пройти из Назарета в Иерусалим прямым путем, через Самарию, дня в три; но, так как самаряне, почитая галилейских паломников «нечистыми», не давали им ни воды, ни огня, ругались над ними, били их, а иногда и убивали, то те предпочитали обходный, более трудный и опасный от разбойников, путь через лесные и горные дебри Переи.
Д. Мережковский. С. 111.
Три главных пути вели из Галилеи в Иерусалим: один, западный, соединялся с большой дорогой между Птолемаидой и Газой, проходил через равнину Сааронскую, сворачивал близ Лидды и поднимался на Иудейские горы, минуя Самарию. Другой, прямее, шел без всяких поворотов по равнине Изреельской, проходил Самарянскою страною и приводил в Святой Город через Вефиль, Раму и Гаваон, нынешний Тель-эль-Фуль. Третий путь шел вдоль Геннисаретского озера, направлялся в Иорданскую долину, проходил мимо Скифополя и Архелаиды, обходил гору Сартабах, спускался к Фасахлиде и Иерихону и продолжался пустыней, через Вифанию и Виффагию, до Масличной горы. Таков был путь караванов, следовавших западным берегом озера; по нему, вероятно, и следовал Иисус, покинув Капернаум.
А. Дидон. С. 214.
Дорога тянулась, постоянно поднимаясь на Елеонскую гору, через зеленые луга под тенью деревьев, а потом внезапно поворачивала круто к северу. С этого поворота виделся как на ладони Иерусалим. В ясной атмосфере, возникая из глубины тенистой долины, которая его окружала, восставал перед Ним город, с которым связаны были тысячи воспоминаний, и утреннее солнце, падая на мраморные башни и позолоченные крыши храма, отражалось огненным блеском, заставлявшим зрителя отвести поневоле глаза. Такой блеск подобного города во все времена производит неизгладимое впечатление. Многие путешественники из евреев и язычников придерживали своих лошадей и глядели на это зрелище с невыразимым волнением. Я сам, в среду на святой неделе, 14 апреля 1870 г., не при солнечном восходе, а при полном свете месяца, проезжал из Вифании этим местом и никогда не забуду впечатления, возбужденного во мне внезапным видом города, с его куполами, минаретами и мелькающими огоньками, когда он видится при лунном освещении. Но на тогдашний Иерусалим в «его царственной мантии гордых башен» надо было смотреть, как на одно из чудес света.
Ф. Фаррар 2 . С. 123.
Иерусалим был тогда не только центром иудейского богопочитания, но и средоточием религиозной науки. Две враждебные друг другу школы делили между собой мыслящих людей того времени, — то были школы Гиллеля и Шаммаи. Одна, более уступчивая и снисходительная, обращала все свое внимание на нравственную сторону Закона и объявляла ее более важной, чем обряд; другая, более мелочная и узкая, привязывалась к букве Закона и старалась всем навязать непосильное бремя Моисеевых предписаний, еще увеличивая их тысячами мелочных подробностей…
А. Дидон. С. 133.
Совершенная бесплодность природы в окрестностях Иерусалима, однако, питала изначальное нерасположение Иисуса к этим местам. Долины здесь лишены воды, почва камениста и неплодородна. Только вид на Мертвое море имеет кое-какую привлекательность, в других же местах природа однообразна. Один лишь холм Миспа, со своим напоминанием древнейшей истории Израиля, достоин внимания. Во времена Иисуса город представлял почти тот же вид, что и ныне. В нем не было древних памятников, так как до Асмонеян евреи оставались чуждыми всякому искусству; только Иоанн Гиркан начал украшать город, а Ирод Великий сделал его одним из великолепных городов Востока. Постройки Ирода могли поспорить с самыми совершенными постройками древности своим величественными видом, совершенством исполнения и красотой материала.
Э. Ренан. С. 175–176.
Даже и ныне, когда спускаются сумерки в мрачные ущелья Иосафата, град Давида и Христа возникает величественно и живописно из глубины темных долин. На его куполах и минаретах отражается умирающий свет заката, и кажется, что они вечно ожидают ангелов правосудия. Там Иисус давал своим ученикам свои последние поучения о будущем принесенной Им религии и о грядущих судьбах человечества, завещая им свое земное и небесное обетование.
Э. Шюре. С. 395.
Полнейшее отсутствие понимания природы, ведущее к некоторой сухости, узости и суровости, придавало чисто иерусалимским созданиям характер грандиозный, но в то же время бесплодный, печальный и отталкивающий. Со своими напыщенными учеными, фанатичными законниками, лицемерными и желчными святошами, Иерусалим не мог покорить человечества. Север же (имеется в виду Галилея. — Е. Г.) дал миру наивную Суламифь, смиренную хананеянку, страстную Магдалину, доброго кормильца Иосифа и Деву Марию. Один только север произвел христианство. Иерусалим, напротив, есть настоящая родина упорного иудаизма, который, будучи основан фарисеями и утвержден Талмудом, прошел все Средние Века и дошел до наших дней.
Э. Ренан. С. 94.
К городу (накануне праздника Пасхи) постоянно прибывали огромные караваны, привносившие в нем и его окрестностях все большее и большее оживление. Тут можно было видеть иудеев рассеяния из всех возможных стран. Под сенью храма встречались между собою парфяне, мидяне, еламитяне, жители Месопотамии в одеждах далекого Востока, со своими длинными караванами верблюдов и мулов; партии из всех провинций Малой Азии, Каппадокии, Понта, Фригии и Памфилии, с отличительными чертами в одежде и языке; большие массы зажиточных иудеев из Египта, главного местопребывания иноземных иудеев, из Ливии и из Киренаики в Африке; паломники даже из императорского Рима и из далеких городов и селений пустынной Аравии. Одним словом, весь иудейский мир собирался в одно место.
