Христос в Жизни. Систематизированный свод воспоминаний современников, документов эпохи, версий истор - Гусляров Евгений Николаевич
В течение некоторого времени Антипа, пользовался благосостоянием, и его тетрархия, несмотря на ее малость, была богата и плодородна. Подобно остальным членам своего семейства, преданный роскоши, и подобно им, желая сразу приобрести славу строителя и раболепством польстить императорской римской фамилии, он перестроил Беф-Харан в южной части Переи и назвал его Ливией, в честь жены Августа, которой Саломия (сестра Ирода Великого. — Е. Г.)при своей смерти завещала свои иудейские имения. Затем он перестроил Сепфориду, которую на время сделал своей столицей, и крепость Махер, которую превратил в город с великолепным дворцом. Его последним и самым важным делом было строительство нового города на озере Галилейском, который он назвал Тивериадой в честь своего друга императора Тиверия [Тиберия]. По окончании в нем построек, он сделал этот город своей столицей. Тивериада была очаровательна по своим природным красотам, занимала центральное положение в области и находилась близ целебных, часто упоминаемых древними писателями, горячих источников Калиррои. Но при возведении этого города ему пришлось столкнуться с предубеждениями иудеев. При раскопке почвы для фундамента города рабочие наткнулись на остатки старого кладбища. Раввины не преминули объявить это место нечистым, и потому, всякий иудей, который бы дерзнул вступить в него, должен был подвергнуться семидневному очищению. Так как поэтому иудеи чуждались новооснованного города, то, чтобы населить его, Ирод должен был прибегнуть к большим поощрениям и льготам и даже даром предоставить землю рабам и нищим. Еще более оскорбил он фарисеев построением стадиума и украшениями роскошного дворца, построенного в этом новом городе. Фасад дворца был украшен изображениями животных, что строгие иудеи считали явным нарушением божьей заповеди. Быть может, по этой причине, а вероятно и вообще по нерасположению к Ироду, который, как хитрая лисица постоянно замышлял разные козни, Спаситель ни разу не входил в Тивериаду, хотя она так близко находилась к главным местам Его галилейского служения и несмотря даже на то, что Ирод построил в ней огромную синагогу.
Ф. Фаррар 3 . С. 114–115.
Из окон своего дворца Ирод Антипа имел великолепный вид на Мертвое море, на все течение Иордана, на Иерусалим, маститый Хеврон с его древними патриархальными воспоминаниями, на броды Иордана и скалы Енгади к западу, а на север пред ним открывался вид на горы Галаадские, вздымавшиеся за дикими высотами Фазги… Кругом царствовала дикая пустынность, и только кое-где по ложбинам встречались пальмы, маслины и виноградные лозы; а народное суеверие прибавляло, что среди других чудес там росло одно особое растение, огненно-красное цветом, имевшее силу-де изгонять демонов и исцелять болезни, хотя доставать его можно было только ценою жизни.
А. Лопухин. С. 310–311.
В такой-то местности и в такое-то время столкнулись два эти человека — Ирод Антипа и Иоанн Креститель. Такой была сцена, на которой разворачивалась одна из самых жестоких драм древнего мира…
Ч. Додд. С. 10.
Впервые Иоанн выступил на общественное служение на берегах нижнего Иордана.
А. Лопухин. С. 163.
...Местность эта простирается от берегов Мертвого моря до пределов Самарии, длиной в двадцать миль и средней шириной в шесть километров.
А. Дидон. С. 172.
Часах в двух пути к востоку от жалкой деревни, составляющей остаток Иерихона, и в восьми или девяти часах от Иерусалима Иордан быстро течет по направлению к Мертвому морю, находящемуся также неподалеку отсюда. Беря начало в горах Ливанских, приняв в себя в качестве притоков источники в Кесарии Филипповой, пройдя затем болотистое озеро Меромское и далее чрез великолепное озеро Галилейское, река от выхода из этого озера до того места, где она минует Иерихон, имеет всего только 90 верст по прямой линии, но до 300 верст, если считать все ее излучины и повороты. Близ Иерихона она имеет до 13-14 сажень в ширину и от 3 футов до сажени в глубину, так что по местам ее легко можно переходить вброд, кроме времени полноводий, бывающих весной, осенью и зимой, когда переход чрез нее становится весьма опасным. В этой именно части Иордана войско Веспасиана, во время последней иудейской войны, загнало массу иудеев в реку, когда она выходила из берегов, и их погибло в ней так много, что «нельзя было перейти реки по причине переполнявших ее мертвых тел, причем и Мертвое море было также наполнено трупами, унесенными в него рекою».
А. Лопухин. С. 163.
И случилось так, что Иоанн крестил и пришли к нему фарисеи и крестились, и весь Иерусалим.
Фрагмент Евангелия эбонитов. С. 66.
Иоанн приходившему креститься от него народу говорил: порождения ехиднины! кто внушил вам бежать от будущего гнева? Сотворите же достойные плоды покаяния и не думайте говорить в себе: «отец у нас Авраам»; ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму. Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь. И спрашивал его народ: что же нам делать? Он сказал им в ответ: у кого две одежды, тот дай неимущему; и у кого есть пища, делай то же. Пришли и мытари креститься, и сказали ему: учитель! что нам делать? Он отвечал им: ничего не требуйте более определенного вам. Спрашивали его также и воины: а нам что делать? И сказал им: никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованьем.
Лука. 3.7–14.
…Если мытари будут честно исполнять свой долг, если воины не будут пользоваться своей силой для оскорбления других и будут оставаться верными своему знамени, довольствуясь своим скромным положением, то это и будет признаком их доброго покаяния, их верности своей совести, которая и низведет на них благословение Божие.
Появление его произвело на народ тем более громадное впечатление, что проповедь его касалась самого животрепещущего вопроса о пришествии Мессии.
А. Лопухин. С. 170–171, 165.
Для себя он не требовал никакой славы, кроме славы Предтечи; для своего крещения никакого значения, кроме посвящения в тайны Царства, которое наступает. Когда депутация от синедриона спрашивала его, кто он; когда весь народ задумывался о том, Христос ли он или нет, — Иоанн, не колеблясь ни на минуту, отвечал, что он не Христос, не Илия, ни другой из пророков…
Ф. Фаррар 2 . С. 52–53.
Когда же народ был в ожидании, и все помышляли в сердцах своих о Иоанне, не Христос ли он, — Иоанн всем отвечал: я крещу вас водою, но идет Сильнейший меня, у Которого я недостоин развязать ремень обуви; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем. Лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое, и соберет пшеницу в житницу Свою, а солому сожжет огнем неугасимым. Многое и другое благовествовал он народу, поучая его.
Лука. 3. 15–18.
…Он был рупором, он был Богом, говорящим через человека.
Митр. Антоний Сурожский. С. 27.
После бури и молний, Бог пришел в пещеру Илии в сладостном веяньи ветра. Сладостным ветром было и пришествие в мир Иисуса. Но лежала «секира при корне дерева». Жуткими пророчествами возвестил Предтеча о Грядущем за ним.
И. Бунин. С. 191.
Свою духовную пищу он главным образом черпал из глубоких и возвышенных пророчеств Исайи. Дошедшие до нас немногие отрывки его проповеди изобилуют образами, заимствованными из этой именно пророческой книги: как у пророка Исайи, так и у него, этими образами были — ехиднино порождение, виноградник Божий, срубание высохших дерев, сожжение огнем, молочение хлеба и веяние, равно как и раздача хлеба и одежды бедным.
