Собрание творений. Том 4. Догматика Православной Церкви. Пневматология. Эсхатология - Преподобный Иустин (Попович) (полные книги .TXT) 📗
Тело — бремя для души, особенно когда наполнено оно неподъемным, свинцовым грузом греха и смерти. А через грех и привязанность к пороку в нас царствует смерть. Впрочем, как бы ни любили мы грех, богообразная и устремленная к небу сущность души все-таки чувствует его тяжесть, воздыхает и скорбит, желая как можно скорее от него избавиться. Проницательно усматривая все свои грехи, а равно и грехи мира и тварей, христиане — как чувствуют они себя в этом мире? Живут они в скорбях и воздыханиях, потому что все страдания и вся боль мира сего стекаются в их чуткие и сострадательные души, так что стенают они стенаниями всех тварей, наказуемых болезнями и смертью за беззакония людей. Поэтому святой Апостол, все-сострадалец, стяжавший обильную благодать, и восклицает от имени всех христиан: Мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего (Рим.8:23). Своим грехопадением люди вовлекли сей мир в такие мучения, в такой ад, что в нас, христианах, Сам Дух ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными (Рим.8:26). В таком мире христиане естественно воздыхают, желая облечься в свое небесное жилище, которое от Бога и от наших стенаний и молитв, постов и милостыни, любви и терпения и прочих евангельских подвигов. Это небесное жилище — истинное отечество порывающейся к небу человеческой души, которая по происхождению — вся с неба. Всё, что в христианине Христово, — всё это влечет его ко Владыке Христу на небесах, всё небесное притягивает его к небу, всё Божественное — увлекает к Богу. Во всем этом непрестанно тоскует он по своему вечному обиталищу, по своему нетленному и нерукотворенному дому, по дому от Бога, уготованному на небесах. Тело его — келья воздыханий, в которой его душа непрестанно воздыхает по горнему, Христову, небесному миру, где ее истинное вечное отечество.
Без этого небесного жилища христианин ощущает себя нагим, не облеченным в свои вечные одежды, которые никакая смерть и никакой грех не могут ни порвать, ни износить, ни привести в ветхость. Тело, в которое облечена его душа на земле, разорвано, точно завеса, изъедено молью грехов и червями страстей. И чувствует христианин, что это не та одежда, которая достойна небесной и вперенной в Бога души. Поистине это — обноски, в которые облечена небесная царица. Разве не будет она страдать от этих лохмотьев? Ведь ей приличествует лишь боготканное одеяние, сотканное Богом в наших трудах — в небесных, евангельских добродетелях. В это одеяние мы, христиане, облекаемся своими евангельскими подвигами. Душа, если облекла она себя в непрестанную молитву — то вот, она оделась в свое небесное жилище: она не нага, чтобы попирать ее, и растлевать, и издеваться над ней демонам через искушения и страсти. Точно так же, если облечется она в евангельскую любовь, в кротость, в терпение, в смирение, в пост, в благость, в милосердие, — то, делая всё это, наденет на себя блистающие, бессмертные и вечные небесные ризы, не рвущиеся и не ветшающие, ибо они из такой материи, которую ни моль, ни черви не могут повредить, ни воры украсть. Лишь облеченный в свое небесное жилище человек не чувствует себя на земле нагим, то есть не стыдится того, что он — человек: он поборол свои страсти и грехи и подчинил и душу, и тело евангельским законам жизни, так что знает, куда идет, для чего живет и ради чего подвизается. Поэтому святой Апостол и говорит: Только бы нам и одетым не оказаться нагими (2Кор.5:3). Если же не облечет он свою душу в небесное жилище, то разве христианин, да и вообще человек, не чувствует себя нагим, то есть разве его душа, эта небесная царица, не ощущает своей наготы и не подвержена она напастям всех смердящих страстей, грехов и всякого рода смерти? Если не облечем мы себя — и тело, и душу, и совесть — в небесные, евангельские добродетели, в их святые, Божественные силы, то и наше тело, и наша душа, и наша совесть легко станут добычей нечистых помыслов, порочных вожделений, убийственных искушений, да и вообще всех видимых и невидимых врагов человеческого рода. Без евангельских подвигов, без щита и брони, без всеоружия Божия любая стрела лукавства и искушений способна нас поразить, ранить и даже убить (см. Еф.6:11—18). А человек? Человек весь и телом, и душой — создан для бессмертия и вечной жизни (см. Прем.2:23). И Господь Иисус Христос пришел спасти всего человека — как его душу, так и тело, потому и воспринял Он на Себя не только человеческую душу, но и тело, чтобы и душе, и телу даровать бессмертие; и вечную жизнь. Будучи Спасителем всего человека, Он спасает и душу, и тело от смерти и греха, посему и воскрес Он телом, и вознесся с телом; и тем самым отверз двери спасения и бессмертия как человеческому телу, так и человеческой душе. Поэтому наша христианская цель: и тело, и душу облечь в Христово бессмертие. Всё это совершается, когда станем мы членами Христова Тела, Церкви. Тогда облекаемся мы во Христа Крещением, святым Причащением и прочими святыми таинствами и святыми подвигами: одеваем тело в тело и душу в душу, смертное в бессмертное. Поэтому святой Апостол благовествует:
Ибо мы, находясь в этой хижине, воздыхаем под бременем; потому что не хотим совлечься, но облечься (= дабы земное облекли мы в небесное), чтобы смертное поглощено было жизнью (2Кор.5:4). Когда смертное в нас поглощается жизнью? — Когда мы во Христа крещаемся, когда Владыкой Христом причащаемся, тогда всё в нас смертное облекается в бессмертное: и тело одевается своим бессмертием, и душа, и совесть. Мы, собственно, тогда переоблачаемся: совлекаем с себя всё греховное, смертное, тленное и надеваем одежду нетления, ризу бессмертия и вечности. Если на нас такое одеяние, то мы никогда не окажемся нагими, то есть никогда наше человеческое не лишится Божественного, наше земное — небесного. Ибо человек без Бога, человеческое естество без естества Божиего — это и есть нагота. При такой наготе мы не защищены и подвержены любому поруганию и стыду: вражеские силы могут легко нас и опозорить, и уязвить, и связать, и поработить, и сокрушить.
Наше призвание — «облечь земное в небесное», то есть всё наше людское, человеческое облечь в Христово, в Богочеловеческое, в Божественное. Делаем же мы это в подвиге святых евангельских таинств и добродетелей: каждая из них одевает и нашу душу, и совесть, и тело в что-то Божественное, бессмертное, небесное, вечное. Так, евангельское смирение, если вселяется оно в человеческую душу через его личное усилие, постепенно вытесняет из души гордость, то есть такой грех, который умерщвляет в душе многие чувства: выталкивая же гордость, оно постепенно изгоняет смерть и смертное и облекает душу в смиренные евангельские чувства: переоблачает ее в небесную одежду, в небесное жилище. Тогда душа не чувствует себя ни нагой, ни отягощенной. То же самое бывает, когда в человеческой душе найдут пристанище и прочие евангельские добродетели: покаяние, молитва, пост, любовь, милосердие и другие. Через их посредство мы на земное надеваем небесное, постепенно вбираем в себя бессмертие, соединяемся со Христом, обогочеловечиваемся. Ибо что такое христианство? Это жительство в Богочеловеческом Христовом Теле — в Церкви, преодоление в себе всякой смерти и последовательное введение всего себя — и души, и совести, и тела — в бессмертие. Это всегда тройной подвиг и трехсторонняя борьба: борьба со смертью, с грехами, с бесами. И всегда тройная победа: над смертью, над грехом, над диаволом. Потому в этом и состоял спасительный подвиг Спасителя, то есть в победе над грехом, смертью и диаволом. Что бы ни делал христианин, он, на самом деле, неустанно борется с этими тремя своими врагами. И нет ни более высокой, ни вообще иной для него цели, кроме сей: победить грех, смерть и диавола. Это — цель христианства, это — цель человечества, ибо человек сотворен для безгрешности, для бессмертия, для Бога. А достижение этой цели возможно лишь через победу над грехом, смертью и диаволом. Это тождество и единство цели христианства и человечества и подчеркивает богомудрый Апостол. Ведь христианство в своем Богочеловечестве — это и есть единственная истинная человечность, истинное человечество: оно подает людям Богочеловеческие всепобеждающие силы к осуществлению того, для чего человечество и создано. Поэтому святой Апостол и благовествует:
