Магия ворожбы и гадания - Соколова Антонина (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
8. «Встану, не благословясь, пойду, не перекрестясь, во чисто поле. В чистом поле стоит тернов куст, а в том кусте сидит толстая баба, сатанина угодница. Поклонюсь тебе, толстой бабе, сатаниной угоднице, и отступлюсь от отца и от матери, от роду и племени. Поди, толстая баба, разожги у красной девицы сердце по мне, рабу (имя)».
9. Наговаривают на воду, на пряник или на что-нибудь другое и дают выпить или съесть той, которую хотят приворожить.
«Стану я, раб Божий, благословясь, пойду, перекрестясь, из дверей в двери, из ворот в ворота, выйду я в чистое поле. Сидит в чистом поле Сама Пресвятая Богородица, Мать Божия. Как Она скрипит и болит по Своему Сыну, так бы по рабу Божию (такому-то) раба Божия (такая-то) скрипела, и болела, и в огне горела, не могла бы она ни жить, ни быть, и ни пить, и ни есть. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь».
10. «На море, на окиане есть бел-горюч камень алатырь, никем неведомый; под тем камнем сокрыта сила могуча, и силы нет конца. Выпускаю я силу могучу на (такую-то) красную девицу; сажаю я силу могучу во все составы, полусоставы, во все кости и полукости, во все жилы и полужилы, в ее очи ясны, в ее щеки румяны, в ее белу грудь, в ее ретивое сердце, в утробу, в ее руки и ноги. Будь ты, сила могуча, в (такой-то) красной девице неисходно; а жги ты, сила могуча, ее кровь горячую, ее сердце кипучее на любовь к (такому-то), полюбовному молодцу. А была бы красная девица (такая-то) во всем послушна полюбовному молодцу (такому-то) по всю его жизнь. Ничем бы красная девица не могла отговориться, ни заговором, ни приговором, и не мог бы ни стар человек, ни млад отговорить ее своим словом. Слово мое крепко, как бел-горюч камень алатырь. Кто из моря всю воду выпьет, кто из поля всю траву выщипит, и тому мой заговор не превозмочь, силу могучу не увлечь».
11. «Во имя Отца и Сына и Святого Духа, аминь! В печи огонь горит, палит и пышит, и тлит дрова; так бы тлело, горело сердце у рабы Божией (имя) по рабу Божиему (имя) во весь день, по всяк час, всегда, ныне и присно, и во веки веков, аминь».
12. «Встану я, раб Божий, и пойду в чистое поле под восточную сторону. Навстречу мне семь братьев, семь ветров буйных. „Откуда вы, семь братьев, семь ветров буйных, идете? Куда пошли?“ – „Пошли мы в чистые поля, в широкие раздолья сушить травы скошенные, леса порубленные, земли вспаханные“. – „Подите вы, семь ветров буйных, соберите тоски тоскучие со всего света белого, понесите к красной девице (имя) в ретивое сердце; просеките булатным топором ретивое ее сердце, посадите в нее тоску тоскучую, сухоту сухотучую“».
13. «На море, на окиане есть бел-горюч камень алатырь, никем неведомой, под тем камнем сокрыта сила могуча, и силы нет конца. Выпускаю я силу могучу на (такуюто) красную девицу; сажаю я силу могучу во все составы, полусоставы, во все кости и полукости, во все жилы и полужилы, в ее очи ясны, в ее щеки румяны, в се белу грудь, в се ретиво сердце, в утробу, в ее руки и ноги. Будь ты, сила могуча, в такой-то красной девице неисходно; а жги ты, сила могуча, ее кровь горючую, ее сердце кипучее на любовь к такому-то полюбовному молодцу. А была бы красная девица (такая-та) во всем послушна полюбовному молодцу (такому-то) по всю его жизнь.
Ничем бы красная девица не могла отговориться: ни заговором, ни приговором, и не мог бы ни стар человек, ни млад отговорить ее своим словом. Слово мое крепко, как бел-горюч камень алатырь. Кто из моря всю воду выпьет, кто из поля всю траву выщипит, и тому мой заговор не превозмочь, силу могучу не увлечь».
14. «Господи, благослови, истинный Христос. Пойду я, раб Божий (имя), благословясь и перекрестясь, в чистое поле, на синее море. В синем море морская рыба. Закину невод, вытяну рыбу морскую. Как тяжело рыбе морской без воды жить, так бы тяжело было и рабе Божией (или рабу Божию, имя) без раба Божия (или рабы Божией, имя) жить. Ни день бы она передневала, ни ночь бы она переночевала, спала бы – не засыпала, в еде бы не заедала и в питье бы не запивала. В море рыба с рыбой сходится, так бы и раба Божия (имя) со мной сходилась и от меня бы не отходила, смотрела бы, не насмотрелась, баяла, не набаивалась и любовь бы ко мне имела всегда, ныне и присно, и во веки веков. Аминь».
15. «Исполнена есть земля дивности. Как на море, на окиане, на острове на Буяне есть бел-горюч камень алатырь, на том камне устроена огнепалимая баня, в той бане лежит розжигаемая доска, на той доске тридцать три тоски. Мечутся тоски, кидаются тоски, и бросаются тоски из стены в стену, из угла в угол, от пола до потолка, оттуда чрез все пути и дороги и перепутья, ветром и аером. Мечитесь тоски, киньтесь тоски и бросьтесь тоски в буйную ея голову, в тыл, в лик, в ясные очи, в сахарныя уста, в ретивое сердце, в ее ум и разум, в волю и хотение, во все ее тело белое и во всю кровь горячую, и во все ея кости, и во все составы: в 70 составов, полусоставов и подсоставов. И во все ея жилы, в 70 жил, полужил и поджилков, чтобы она тосковала, горевала, плакала бы и рыдала по всякий день, по всяк час, по всякое время, нигде б пробыть не могла, как рыба без воды. Кидалась бы, бросалась бы из окошка в окошко, из дверей в двери, из ворот в ворота, на все пути, и дороги, и перепутья с трепетом, тужением, с плачем и рыданием, зело спешно шла бы и бежала, и пробыть бы без него ни единыя минуты не могла. Думала б об нем, не задумала, спала б, не заспала, ела бы, не заела, пила б, не запила, и не боялась бы ничего, чтоб он ей казался милее свету белаго, милее солнца пресветлаго, милее луны прекрасныя, милее всех и даже милее сну своего, по всякое время: на молоду, под полн, на перекрое и на исходе месяца. Сие слово есть утверждение и укрепление, им же утверждается, и укрепляется, и замыкается. Аще ли кто от человек, кроме меня, покусится отмыкать страх сей, то буди яко червь в свище ореховом. И ничем, ни воздухом, ни бурею, ни водою, дело сие не отмыкается».
16. «Встану я, раб Божий (имя), благословясь, пойду, перекрестясь, из избы дверями, из двора – воротами в чистое поле, погляжу я, посмотрю под восточную сторону. Под восточной стороной стоят есть три печи: печка медная, печка железная, печка кирпичная. Как оне разожглись, распалились от неба до земли, так бы разжигало у рабы Божией (имя) к рабу Божьему (имя), легкое, печень и кровь горячу; не можно бы ей ни жить, ни быть, ни есть, ни пить, ни стать, ни лежать – все на уме меня держать. Недоговорено-переговорено, простре лите мои слова пуще востраго ножа и рысьяго когтя».
17. «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, аминь. В печи огонь горит, палит и пышет и тлит дрова; так бы тлело, горело сердце у рабы Божией (имя) по рабу Божиему (имя) во весь день, по всяк час, всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь».
18. «На море, на океане, на острове Буяне живут три брата, три ветра: один северный, другой восточный, третий западный. Навейте, нанесите вы, ветры, печаль, сухоту рабе (имя), чтобы она без раба (имя) дня не дневала, часа не часовала. Слово мое крепко».
19. Говорить на пряник, который должен быть подарен любимой девушке.
«Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Стану я, раб Божий (имя), благословясь, пойду, перекрестясь, из избы дверьми, из дверей воротами, в чистое поле и взмолюся трем ветрам, трем братьям: „Ветр Моисей, ветр Лука, ветры буйные, вихори! Дуйте и винтите по всему свету белому и по всему люду крещеному; распалите и присушите медным припоем рабу (имя) ко мне, рабу Божию (имя). Сведите ее со мною – душа с душею, тело с телом, плоть с плотию и не уроните, по всему белому свету гуляючи, той присухи крепкой ни на воду, ни на лес, ни на землю, ни на скотину и ни на могилу. В воду сроните – вода высохнет; на лес сроните – лес повенет; на землю сроните – земля сгорит; на скотину сроните – скотина посохнет; на могилу к покойнику сроните – костье в могиле запрядает. Снесите и донесите, вложите и положите в рабицу Божию (имя), в красную девицу, в белое тело, в ретивое сердце, в хоть и плоть. Чтоб красная девица не могла без меня, раба Божия (имя), ни жить, ни быть, ни дни дневать, ни часа часовать, о мне, о рабе Божием (имя), тужила и тосковала“. В чистом поле сидит баба-сводница, у той у бабы у сводницы стоит печь кирпична, в той печи кирпичной стоит кунжан литре; в том кунжане литр всякая веща кипит, перекипает, горит, перегорает, сохнет и посыхает: и так бы о мне, рабе Божьем (имя), рабица Божья (имя) сердцем кипела, кровью горела, телом сохла и не могла бы без меня, раба Божия (имя), ни жить, ни быть, ни дни дневать, ни часа часовать; ни едой отъестись не могла бы от меня, ни питьем отпиться, ни дутьем отдуться, ни гулянкой загулять, ни в бани отпариться. Тем моим словам ключ и замок, аки крест на церкве. Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь. Аминь. Аминь».
