Мелхиседек. Книга 2. Человек - Нюхтилин Виктор Артурович (лучшие бесплатные книги txt) 📗
Бескорыстие человека, совершающего добрые дела, не предполагая за них благодарности, суть Добро. А бескорыстие повесы, раздарившего всё, свое собственное и приобретенное наследно, имущество по своим бабам, и оставившего своих детей на бобах, - нравственное преступление.
Патриотизм человека, любящего свою Отчизну, несмотря на то, что она бедна и не очень удачлива - хорошо. А патриотизм человека, помышляющего силами своего богатого и сильного государства закабалять и грабить слабых соседей - плохо. Хотя в обоих случаях человек бескорыстно ничего не хочет лично себе, а радеет только о своей Родине.
Заканчивая с этим, скажем, что, в общем-то, ничего нового группа данных категорий нам не дает. Кроме одного. Самого важного. И все, очевидно, это уже давно увидели. Причем это присуще всем трем группам, но мы говорим об этом только сейчас, потому что далее предмет разговора будет непосредственно предварять собой последнюю группу (Добро и зло) нравственных категорий.
Да, действительно, рассмотрев и разобрав все группы категорий, и сделав о них важные предварительные выводы, мы подошли уже к самым последним и самым важным категориям, так и не поняв, все же, что такое … нравственность. Не удивительно ли: начав обзор категорий с целью выяснения для себя, что же такое Добро и зло, мы вгрызлись в них по самую мякоть, судим, оцениваем, делаем выводы и заключения, так и не зная, - что есть нравственность, а что - нет? Причем с самого начала мы весьма уверенно оперировали ее категориями, и все было стройно и понятно, но сказать теперь, наконец-то, что мы конкретно имеем в виду, когда говорим о моральных категориях - мы по-прежнему не можем! Как же мы, не зная того, что хотим узнать, можем безошибочно узнавать это незнаемое, и с помощью этого самого, не знаемого нами, оценивать на истинность то, что пытается под него рядиться? Такое можно не колеблясь делать только тогда, когда уже знаешь, что ищешь! Если мы не испытываем затруднений в том, чтобы определяться для себя в каждом конкретном случае, что нравственно, а что нет, то не наводит ли такая легкость на мысль, что мы уже знаем, что такое Добро и зло? Мысль настолько естественна, но и настолько поразительна, что принять ее сразу не получается.
А, может быть, нравственность просто осталась для нас сокрытой в своей формулировке внутри самих категорий, и мы просто не смогли ее оттуда экстрагировать (вытянуть сердцевину)? На это не похоже - мы каждый раз брали нравственные критерии и оценки не из самих категорий, а откуда-то со стороны. Нам совершенно не нужно было в них копаться терминологически, чтобы смело их оценивать. Мы оценивали их не из них самих. Следовательно, источник оценки также находится не в них самих. А источник оценки - это и есть сама нравственность, как естественно здесь это понимать. То есть нравственность - не в существе самих категорий.
Может быть, морали вообще нет, раз мы берем ее ниоткуда? Это уж совсем не так - ведь мы понимаем друг друга и понимаем то, о чем говорим и что имеем в виду! Если собрать аудиторию всех возрастов и всех социальных групп, и задавать им конкретные вопросы о нравственности или безнравственности тех или иных поступков, то ответы "да" или "нет" будут раздаваться в один голос. Следовательно, мы действительно знаем, что такое нравственность! Но если спросить эту же проверенную аудиторию: "А теперь скажите, добрые люди, что такое мораль и нравственность?", то в ответ не раздастся ни одного уверенного писка. Знаем, но не можем это знание для себя сформулировать логически! Это как раз то знание, которое может быть единственно правильным - сверхлогическое! Это то, на что мы надеялись! Знаемое, но не познаваемое! Признак Его близости! Похоже, мы попадаем в цель.
Отсюда, переходя к понятиям Добра и зла, мы можем, прежде всего, сказать: Добро - это то, что мы знаем и что принимаем за нравственный критерий. Это - где-то в нас. А зло - это то, что мы знаем и отвергаем, и это тоже - в нас. Вспоминая о том, что главное преимущество Жизни над нежизнью состоит в способности живого программироваться на что-то Богом, мы можем предположить, что такое знание Добра, как высшее знание сопричастности непознаваемому, может программироваться Им к нашему образу действий в истории. То есть, нравственность - это то, что мы знаем о том, чего Бог от нас хочет.
Вспоминается при этом знаменитый афоризм Бернарда Шоу: "Мы уже научились летать в небе как птицы, плавать под водой подобно рыбам, и теперь должны научиться жить на земле как люди". Никто ведь не задается недоумением - что Шоу имел в виду? И сам Шоу также не поставил после этих слов запятой, за которой бы последовали слова "а именно" с двоеточием. Все это знают и без расшифровки. "Как люди" - значит по критериям Добра. Всем и так все ясно. Двоякого толкования даже не предполагается! Очевидно, что такое знание было вложено в человека от Сотворения, реализуется через взаимоотношения людей в истории, но является ли оно, в конце концов, также двояко оцениваемым? Может ли Добро быть злом и наоборот?
Это древний спор, и он пока остается без победителей. Существуют разные версии решения этой проблемы. Одна говорит, что зло - это противоположность Добру и существует в мире самостоятельно, представляя собой самостоятельного равнозначного противника Добру. Другая говорит о том, что Добро и зло нераздельны, как свет и тень, и наличие одного обеспечивается существованием другого. Имеется в виду, что мир дуален (составлен из двух неразделимых противоположностей) и живет именно такими движениями всего между этими двумя противонаправленными по содержанию, но неудержимо устремленными друг к другу по своей природе полюсами, в каждом единичном по смыслу явлении мира, и в нравственности в том числе. Третья говорит о том, что мир лежит во зле, а Добро являет собой чистую совершенную идею, которая находится в нематериальном совершенном мире идей и отражается в материальном мире в виде зла, испытывающего чувство несовершенства по отношению к той идее, которая искажается в реалии физического мира непременно порочным образом в силу невозможности высокой идеи равноценно реализовываться в иллюзорной материи (уф!). Четвертая говорит о том, что зла вообще нет, а есть только Добро, поскольку у Бога все хорошо в этом мире, и только человек приписывает по своим понятиям тому или иному явлению характер зла, именуя злом то, что вызывает у него страдания, недовольство или душевный дискомфорт. Ну, и пятая говорит о том, что в мире происходит борьба двух личностей - дьявола и Бога, каждая из которых своим злом или Своим Добром пытается пересилить другую.
Само по себе разобраться в том, что из всего этого правильно, а что нет - не помешало бы. Но сделать это надо из самого смысла нашего разговора: а каково может быть наше место во всех этих вариантах теорий, и какова может быть наша задача, которую Он на нас возлагал бы, если бы одна из этих концепций была верной? Без этой целеустремленности наш разговор приобрел бы вид, оторванный от основной логики всего нашего пути решения вопроса - через что спасется человек и попадет в Царство Божие? Поэтому мы кратко попробуем найти себе место в каждой из этих трактовок Добра и зла. Таким вот именно образом, значит, подойдем к этому, а не с пустым любопытством профессионального интереса.
Мы не будем пытаться оспорить ни одну из этих позиций, поскольку каждая из них остается не оспоренной окончательно уже тысячи лет. Не стоит браться за то, что другие уже пытались сделать неоднократно, но безрезультатно. Иногда неплохо поучиться и на чужих ошибках. Мы заранее предположим, что все они могут быть правильными, и просто попытаемся втиснуться в них по очереди со своим скромным промыслом - что через нравственность, как через имеющуюся в нас программу Бога, мы должны были бы сделать в каждом из обрисованных случаев? То, что нас удовлетворительно устроит и обнадеживающе воодушевит, то мы и выберем для себя.
Начнем мы с идеи противоборства сатаны и Бога. По всей вероятности, нам придется от нее отказаться. Во-первых, мы не можем себе серьезно предположить, что кто-то может бороться с самим Богом. Признать такое - это признать, что есть что-то, равное по силам и возможностям Богу. А это - ересь, потому что, чем тогда существенно дьявол отличался бы от Бога? Тогда мы должны признать, что есть два бога, добрый и злой, а в этом случае между ними должны быть противоречия, что предполагает наличие двух противоположных полюсов еще до Сотворения мира, и нам тогда не ясно будет: кто был Причиной мира - добрый бог или злой бог? Две причины у одного следствия не бывает, следовательно, из процесса Сотворения одного из богов следует исключить. Кого? Если доброго, то тогда мир - порождение зла, и создавший его злой бог все равно осилит доброго, потому что добрый вынужден возникать на чужой территории и уходить назад, ибо он в системе зла никогда не сможет находиться по причине своей несовместимости с противоположным по знаку мироустройством. В этом случае рано или поздно, несмотря на все партизанские включения в события истории доброго бога, она все равно завершится царством зла, как процессом изначально спроектированным под это. В таком случае - зачем нам нужны какие-то задачи в области нравственности, если все обречено на зло? Наши попытки бесполезны и ничтожны. Можно забыть о всяческих своих задачах окончательно, даже если доброму богу и удалось на какое-то время посеять в наших душах знание о Добре. Оно все равно не реализуется в конце времен.
