Свобода Шамана - Серкин Владимир Павлович (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt) 📗

Шаман отвечает не бессистемно. То есть закономерности периодов времени между моими вопросами и его ответами установить пока не удалось, но закономерности пространства…

Ответы можно получить только в определенных местах или ситуациях. Например, мы можем подробно обсуждать многие темы во время ходьбы или плавания в лодке, на скамейке для наблюдения за льдами или на скамье в хижине. Есть места, где Шаман отвечает кратко и без обсуждений (у костра, у печи зимой, когда лежит на своих нарах). Есть места (и дела), когда он совсем не реагирует на мои обращения (во время еды, изготовления отваров, в танце, в определенных зонах в хижине и вокруг нее).

Интересно, он сам осознает эти свои привычки?

— Поговорить можно только в определенных местах?

— О, Наблюдатель заметил.

— (Я проигнорировал и иронию, и тот факт, что Шаман как-то увидел метод, решив обдумать это позже.) Почему? Ведь это ограничивает свободу общения.

— Полного запрета нет. Но соблюдение мест дает энергию и глубину общения.

— Как?

— В привыкании тоже есть сила и энергия.

— Можно пример?

— Привычка в определенным местах мыслить и чувствовать определенным образом.

— Принцип понятен. А пример?

— Если привык за обедом обсуждать дела, не удивляйся, когда вместо вкуса еды чувствуешь тяжесть проблем.

— И в постели тоже?

— (Шаман улыбнулся.) Тебе пора сходить в город. Если часами обсуждаете проблемы в постели, не удивляйся, когда жена не в тот момент спросит о ремонте.

— А «зоны снов»?

— Правильно: в разных местах и позах видишь разные сны.

Отметив «зоны» в хижине Шамана и возле нее (для разделки рыбы, для изготовления хозяйственных предметов, для сушки трав, для общения с «Духами»…), я набросал и перечень нужных зон в квартире. С мыслью о том, что работоспособность в специально организованной зоне повысится, появились и сомнения.

— Знаешь, всегда мог работать в любой обстановке: в транспорте, на заседаниях, в очереди… Еще в университете на военных сборах, когда ждали машину или построения, я один мог работать, остальные болтали или маялись. Не пропадет ли эта полезная способность, если начну работать только в «зоне работы»?

— Уверен, что полезная?

— Когда учился, в метро тратил час до универа и час обратно. И там всегда готовился к занятиям. И если ехать по другим делам — тоже. Два-четыре часа подготовки каждый день все пять лет.

— Так вагон метро и был твоей «зоной учебы».

— Да-а. И сейчас в самолетах и на заседаниях «закрываю» мелочевку по работе.

— (Шаман хохотнул.) «Зоны закрытия мелочевки».

— Понял. Настоящими «зонами» являются определенные ситуации.

— А что другие делали в ситуациях, когда ты учился или работал?

— Большинство просто маялись.

— А которые не маялись?

— Общались. Анекдоты, пикировки, дела.

— Вспоминай еще.

— Один проговаривал свои мантры, еще один молился. Один делал свои упражнения.

— Еще!

— Да-а. Постараюсь учесть.

Поев, наблюдаю за утилизацией хлебных крошек муравьями. Двое рабочих вцепились в одну крошку жвалами и тянут в разные стороны. Мешают друг другу. Потом как-то боком потащили крошку в сторону муравейника. Каждый в одиночку тащил бы быстрее.

Шаман живет один и установил свои зоны. А если жена, дети, родственники? Им тоже нужны свои зоны. Не будет ли конфликта?

— Как бы ты установил свои «зоны», если бы в хижине жил с родней?

— Определи зоны, где домочадцы мешают друг другу и постарайся развести их во времени или в пространстве.

— Устроить еще ванную? (Сыронизировал я.)

— Бывает, что дополнительная ванная или телевизор помогают решению проблем гораздо лучше психолога.

(Когда Шаман не игнорирует иронию, а отвечает, крыть обычно нечем. Действительно, бывает).

Практики универсального знания

Возвращаемся по берегу в землянку, набрав голубики и грибов. Тяжелые серые тучи с редкими просветами висят над морем. В просветах желтыми столбами стоят солнечные лучи, бликуя на волне. Ветер рвет с волны соленую морось. И сыро, и хочется пить. Под камнями иногда журчит вода, но добраться трудно. Камни большие, не откатишь. Поднялись по крутой осыпи метров на двести и нашли наконец открытую воду. Ручей уходит в промоину, образуя небольшой водоворот.

Наблюдаем, как первый осенний листок кружится в водовороте и непостижимым образом периодически выскакивает наверх. В какой-то момент показалось, что водоворот превратился в глаз со зрачком-листочком, глянул, встретил наши взгляды и тут же прикинулся обычным ручьем. «Ты видел, видел?» — спросил я Шамана.

— Подмигнул тебе?

— Нет, просто посмотрел.

— А мне еще и подмигнул. (Смеется.)

— Так он что… видит нас?

— Местные называют это «Дух ручья».

— И он может с нами взаимодействовать?

— На тонком уровне.

— А было взаимодействие?

— Все пьют из ручья. По этому поводу Дух ручья обычно не вступает во взаимодействие. Но поблагодарить не помешает.

— А по какому поводу вступает?

— Если вредишь ручью, Дух ручья наносит тебе урон.

— Как?

— Сказал же — на тонком уровне. Можешь поначалу ничего не заметить, но жизнь пойдет похуже.

— Болезни, неудачи свои и родных?

— И это, например.

Добрались до хижины, искупались, переоделись, напились чаю. Вернее, напился до испарины я. Шаман пьет чай медленно и весьма в меру. Сидим на «ледяной» [28] скамейке и смотрим на вечерний отлив.

— Где ты учился про Дух ручья?

— Не учился. Просто одно знание ведет к другому.

— Как это?

— Если что-то знаешь о том, как устроен мир, можешь в нужной ситуации понять и устройство деталей.

— Ты знаешь, как устроен мир?

— Немножко.

— Существуют универсальные знания?

— Сумевший задать вопрос…

— Что-то знаешь об этом?

— И ты знаешь.

— Я бы не спрашивал.

— У тебя столько образования, степени ученые. Попробуй рассказать сам, каким должно быть универсальное знание.

— Ну, это, наверное, должно быть не знание, а какая-то методологическая схема, подход.

— Вот видишь.

— Так такая схема есть в пентаграммах, мандалах!

— Есть в некоторых, но «увидеть» можно, лишь достигнув определенного уровня. Да и много искажений.

— Понял: пора строить свою универсальную схему и развивать ее, сверяя с древними.

— Задающий вопрос… [29].

— Вряд ли я смогу точно воспроизвести сложную древнюю схему.

— Нужна не искаженная чужая, а точная своя.

— Да-а! И прогнозы будущего?

— Ты уже понял. Дальше можешь или начать ее составлять, или забыть про нее.

Всему приходит срок. Снегоступы Шамана ломаются реже моих, но тоже иногда ломаются. Чиним снегоступ. Мороз примерно двадцать пять и ветер примерно двадцать пять. И снегоступ «полетел» не в лесу, а на открытом месте. Условно спрятавшись от ветра за снежный заструг, крутим руками ремни и стальную проволоку [30]. По очереди: я — по две-три минуты. Шаман — по четыре-пять. Потом руки замерзают и «не держат» усилие. Починку затягивать нельзя — сам замерзнешь.

Однако это и не в первый, и не в пятый раз. Починка не мешает продолжать разговор.

— Интересно получается в последние годы. Покупаю книжку, которая кажется полезной, с чем-то соглашаюсь и понимаю, что знал это раньше.

— Сколько таких случаев?

— Не менее десятка.

— И?

— Что «и»?

— Какой вывод?

— (С полминуты я молчал.) Ух! То есть период не только учиться, а обдумывать и действовать?