Человек: откуда, как и куда - Безант Анни (список книг .TXT, .FB2) 📗
Конечно, из этого никоим образом не следует, что дети человека, который имеет, например, музыкальное направление, должны пойти по стопам родителя. Поскольку их предыдущие воплощения хорошо известны родителям и школьным учителям, им предоставляются все возможности для развития либо в русле их прошлой жизни, либо в любом другом направлении, которое, как им может показаться, даётся легче всего. Между родителями и школьными учителями существует самое полное взаимопонимание. Один участник, на которого мы обратили внимание, отвёл своих детей к школьному учителю, подробно ему всё объяснил и постоянно заходил к нему, чтобы обсудить, что можно ещё улучшить. Если, например, школьный учитель считает, что какой-то цвет особенно желателен для конкретного ученика, он сообщает о своей идее родителям, и этот цвет будет обеспечен ребёнку как дома, так и в школе. Он будет окружён им, он станет использоваться в его одежде и т. д. Все школы находятся под руководством Учителя Кутхуми, и каждый педагог несёт перед ним личную ответственность.
Позвольте мне привести в качестве примера практику школы при одном из жёлтых храмов, чтобы можно было понять, как они начинают интеллектуальное развитие младших классов. Сначала учитель показывает им маленький сияющий шарик и просит их создать в своём воображении его образ. Некоторые из малышей делают это действительно хорошо. Учитель говорит:
— Вы видите моё лицо, а теперь закройте глаза. Вы всё ещё видите его? Теперь посмотрите на этот шарик. Можете ли вы так же видеть его, когда закроете глаза?
Учитель, используя свою способность ясновидения, может проследить, создают ли дети удовлетворительные образы или нет. Те, кто умеет это делать, готовы тренироваться изо дня в день, используя всевозможные простые формы и цвета. Затем им нужно представить, что некая точка движется и оставляет за собой след, как падающая звезда, дальше их просят представить этот светящийся след, то есть линию. Затем они должны представить, что линия движется под прямым углом к самой себе, и каждая точка на ней оставляет похожий след. Таким образом они мысленно создают для себя квадрат. Затем перед ними ставится задача о всевозможных перестановках и делениях этого квадрата. Он разбивается на треугольники разного вида, и детям объясняют, что, на самом деле, все эти вещи являются живыми символами, которые имеют определённый смысл. Некоторым из этих вещей учат даже совсем маленьких детей.
— Что для тебя значит эта точка?
— Это Единый.
— Кто такой Единый?
— Бог.
— Где Он?
— Он повсюду.
Вскоре они узнают, что двойка означает двойственность духа и материи, что три точки определённого вида и цвета означают три аспекта божества, в то время как три точки другого вида означают душу в человеке. Более поздняя категория также имеет промежуточную тройку, которая, очевидно, означает монаду. Таким образом, связывая великие идеи с простыми объектами, даже маленькие дети овладевают таким количеством теософской информации, которое показалось бы весьма удивительным человеку, привыкшему к более старой и менее продвинутой системе образования. Мы заметили хитроумную детскую игрушку, нечто вроде шара из слоновой кости — по крайней мере, она выглядела, как слоновая кость, — который при нажатии на пружину раскрывался в виде креста с нарисованной на нём розой, как символ розенкрейцеров, из которого появлялось множество маленьких шариков, каждый из которых снова делился. Другим нажатием её можно было закрыть, при этом механизм был скрыт где-то внутри. Этот шар был задуман как символ, иллюстрирующий идею, что Единое становится многими, которые снова возвращаются в Единое.
На следующем занятии этот светящийся квадрат снова перемещается под прямым углом к самому себе и образует куб, а ещё позднее куб перемещается под прямым углом к самому себе и образует тессеракт, и большинство детей способны видеть его и чётко представлять в своём сознании. Детей, у которых есть талант к этому, учат рисовать деревья и животных, пейзажи и сцены из истории, и каждого ребёнка учат делать свою картину живой. Его учат, что концентрация мысли действительно может изменить физическую картину, и дети радуются, когда им удаётся добиться успеха в этом. Нарисовав картинку, как только могут, дети концентрируются на ней и пытаются улучшить её, видоизменяя своей мыслью. Примерно через неделю, занимаясь концентрацией каждый день в течение некоторого времени, они уже способны производить значительные изменения, и четырнадцатилетний мальчик может, благодаря большой практике, делать это довольно быстро.
После этого ребёнка учат создавать из картинки мыслеформу, смотреть на неё, серьёзно размышлять над ней, а затем закрывать глаза и визуализировать её. Сначала у него выходят обычные физические изображения, затем ему дают стеклянный сосуд, содержащий окрашенный газ, и усилием воли он должен создать из газа определённые формы, например, сферу, куб, тетраэдр или что-то в этом роде. Многие дети легко делают это после небольшой практики. Затем их просят сделать из газа сначала фигуру человека, а затем те изображения, которые они уже видели. Когда они начинают легко управлять этой газообразной материей, они пытаются делать это сначала с эфирной, затем с астральной, и наконец, с ментальной материей. Учитель сам создаёт материализации для их изучения, когда это необходимо, и таким образом, они постепенно продвигаются к более продвинутым актам мыслетворчества. Все эти занятия открыты для родителей и друзей, и часто многие пожилые люди приходят и сами выполняют упражнения, разработанные для детей.
Здесь нет ничего похожего на школы-интернаты, и все дети, к счастью, живут дома и посещают те школы, которые им наиболее комфортны. В некоторых случаях дэвы-священнослужители учат детей на смену себе, но даже в этих случаях ребёнка не забирают из дома, хотя обычно он окружён специальной защитной оболочкой, чтобы другие вибрации не мешали влиянию, которое изливает на него дэва.
Ребёнок здесь вообще не приписан к школьному классу, как при нашей старой системе, зато у каждого из них есть список для разных предметов. Например, он может быть в первом классе по одному предмету, но в третьем — по другому, и в пятом — ещё по какому-нибудь. Даже маленьким детям такой порядок кажется более похожим на систему лекционных залов, чем на обычный — с классами. Пытаясь постичь их образование, мы ни на мгновение не должны забывать о влиянии немедленных перевоплощений и, следовательно, о том, что эти дети не только в среднем гораздо умнее и лучше подготовлены, чем другие дети их возраста, но и развиты неравномерно. Некоторые четырёхлетние дети помнят о своём предыдущем воплощении и о том, чему они тогда научились, и поэтому знают больше, чем даже восьмилетние или девятилетние. И опять же, некоторые дети помнят определённый предмет полностью и хорошо, хотя почти полностью утратили свои знания по некоторым другим предметам, которые кажутся столь же лёгкими. Таким образом, мы имеем дело с совершенно необычной ситуацией, и принятые схемы должны ей соответствовать.
В начале учебного дня, когда все дети собрались, они стоят и что-то поют. По расписанию на утро у них четыре урока, но они короткие, и между ними есть перерыв для игр. Как и все их дома, классные комнаты не имеет стен, и потолки поддерживаются колоннами, так что практически вся жизнь детей, как и остальной общины, проходит на открытом воздухе. Тем не менее, даже из этого удобного помещения после каждого урока дети уходят играть в парке, который окружает школу. Девочки и мальчики обучаются вместе. Утренние занятия охватывают то, что можно было бы назвать обязательными предметами, которые изучают все. Во второй половине дня есть несколько дополнительных уроков по необязательным предметам для желающих их посещать, но значительная часть детей ограничивается утренними занятиями.
