О влиянии йогачары на махамудру - Ринпоче Тралег Кьябгон (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
В этом смысле мир является конструктом нашего собственного ума. То, что мы переживаем, – это конструкт нашего ума, независимо от того, прячемся мы под столом или же с достоинством сидим в кресле. Это не имеет особого значения с точки зрения нашего индивидуального конструирования мира.
Адепты йогачары утверждают, что реальность есть «таковость», или татхата. Реальность нельзя постичь, пока мы не проработаем свои отпечатки и склонности и концептуальную параферналию. Иначе мы будем непрерывно конструировать мир искажённым образом вместо того, чтобы постигать реальность, или татхату, как она есть. Татхата означает таковость, или «вещи как они есть». Мы же проявляем неспособность видеть вещи такими, какие они есть.
Если бы йогачары и вправду отрицали существование мира, они бы не использовали выражение «вещи как они есть». Что такое вещи? Чтобы обрести способность понимать вещи как они есть, мы сперва должны преобразить свои повседневные и обыденные переживания мира путём их утончения, осмысления и постепенного обострения наших органов восприятия, так сказать, дабы видеть вещи как они есть, в их естественном состоянии, и не конструировать или искажать что-либо, что перед нами возникает.
Вопросы и ответы
Студент: Стало быть, вещи в действительности нейтральны, но наш ум их окрашивает?
Ринпоче: Современные физики сказали бы, что цвет и всё, что мы воспринимаем, не есть то, что неотъемлемо присуще самим вещам. Мы воспринимаем цвета в результате того, что свет, отражённый от объекта, падает на сетчатку наших глаз, а нервы передают сообщение нашему мозгу, и это интерпретируется как некоторый цвет. Цвет, который вы видите, зависит от вас, состояния вашей нервной системы и вашего психофизического состояния в той или иной ситуации. Всё это не является неотъемлемыми свойствами объектов. Сторонники йогачары утверждают сходные вещи. Мы не видим вещи как они есть: мы видим вещи бессознательно заданными способами. Нас постоянно что-то обусловливает, вновь и вновь. Мы можем оказаться таким образом обусловлены в одной этой жизни. Если же мы верим в реинкарнацию, то что можно сказать о последней тысяче жизней? Нас всё это время ведут под уздцы, и в течение тысяч перерождений мы видим вещи всё более и более искажённым образом. Но данное искажение кроется не в самих вещах, а в том, как мы их конструируем.
Студент: В некоторых индийских философских системах утверждается, что всё есть энергия или сознание. Вы можете это прокомментировать?
Ринпоче: Единственная индийская философская система, которая приближается к данному взгляду, – это адвайта-веданта. Её приверженцы утверждают, что предельная реальность есть Брахман, но Брахман не материален, это духовная сущность, а духовная сущность должна обладать сознанием. Следовательно, предельная реальность будет чем-то вроде космического сознания. Все мириады вещей, которые мы переживаем, суть всего лишь майя, или «иллюзия». Брахман, чистое сознание, на относительном уровне проявляет себя как сагуна-брахман, или «Брахман с качествами», и мир является частью этого. В абсолютном смысле Брахман запределен миру, и мир – это всего лишь иллюзия. Его не существует. Вот что они утверждают.
В системе йогачары мир существует, но он существует в очищенной форме. Индивид также существует, но тоже в очищенной форме. Однако мы не можем провести резкое различие между индивидом, воспринимающим реальность, и реальностью как таковой, поскольку реальность и личность, её воспринимающая, столь взаимосвязаны. Они необязательно становятся одним, но они настолько переплетены друг с другом, что переживание реальности не проявляется так, будто «я здесь», а то, что я переживаю, «вон там». Оно становится совершенно интимным восприятием. Такой тип восприятия называется «недвойственным», что является полной противоположностью викальпе, или «концептуальной параферналии», идее субъекта и объекта и всему подобному. Мы всё больше и больше конструируем реальность из-за нашего жёсткого представления о «я» и «другие». Чем больше мы думаем подобным образом, тем больше мы конструируем мир самыми разными способами. В каких-то аспектах субъект и объект действительно существуют – в предельном смысле. Но в таком случае, как я упоминал, это уже не будет обыденное представление о субъекте и объекте как о двух различных сущностях, которые никак в действительности не взаимодействуют, или как о сущностях, которые, если и взаимодействуют, то всё равно переживаются нами как нечто совершенно отличное друг от друга и даже противоположное друг другу.
Студент: Стало быть, мы разделяем субъект и объект на две сущности, но в действительности они едины?
Ринпоче: Когда приверженцы йогачары или тантры говорят о единстве, они не утверждают, что мир и человек, познающий мир, суть одно и то же в онтологическом смысле. Другими словами, это не «численное» единство, когда более нет двух сущностей. Единство относится к нашему опыту. Например, если вы влюблены, вы можете войти в такую близость с другим человеком, что ощутите своё единство с ним. Однако это не значит, что вы исчезли, стали одним с кем-то ещё или что кто-то ещё стал одним с вами в «численном» смысле. Единство – это переживание. Именно так сказали бы приверженцы йогачары, так сказали бы и тантрики. Наше переживание мира и самих себя становится единым, и не следует думать, что есть реальное физическое единство или «численное» единство, подразумевающее существование только одной вещи и ничего более. Ваше переживание всего происходящего становится всецело созвучным и гармоничным, так что вы переживаете единство со всем. В ином случае, если бы вы были едины с чем-то одним, вы не могли бы стать едины с другими вещами. Если вы становитесь частью чего-то, то не можете стать частью чего-то ещё. Если бы ваше переживание реальности было «численным» единством, вы бы становились настолько едины с этим, что не могли бы соотноситься со своими повседневными ситуациями.
Студент: Я думал, просветлённый может понимать всех, так что он будет един со всеми во вселенной.
Ринпоче: О да, но это не означает, что он совершенно един со вселенной в «численном» смысле. Иначе он не смог бы и с места сдвинуться. Если бы он был совершенно един со всем, что вне его, или если бы всё, что его окружает, было им самим, он не знал бы, смеяться ему или плакать.
Студент: Будда говорил или подразумевал, что может знать всё о любой ситуации, на которую он обращает своё сознание, но также что невозможно для какого-либо существа знать обо всём, что есть, единомоментно. Это означает, что если он обращал своё сознание на определённого человека с целью исследовать его – его прошлые жизни, состояние ума или дальнейшую судьбу, – ему всё это становилось известно. Однако знание всего обо всём на свете совершенно исключено. Это было бы буддийской ересью – верить, что человек способен на подобное.
Ринпоче: Да, всё верно, такова существующая данность. Людям хотелось бы верить, что есть такая вещь, как безграничное всеведение. На самом деле эта данность в некоторых аспектах является характерной чертой буддизма, поскольку ни одна буддийская школа не делает слишком сильных утверждений о вселенной. Не выделяется никакая личность, управляющая вселенной, будь то Бог или некий святой. Вселенная – это вселенная, а святой – это святой. Однако святой может в значительной мере стать частью вселенной, это может оказаться довольно интимным переживанием. Но, если мы и вправду становимся вселенной, тогда в мире не должно быть хаоса. Я говорю это совершенно серьёзно: это не просто теологическая проблема, она имеет даже личностные и философские аспекты. Если человек представляет собой одно со всей вселенной, каким же образом могут происходить ядерные взрывы? Вы же тогда будете одним с атомной бомбой. Всё, что вам потребовалось бы сделать, чтобы остановить взрыв бомбы, – это понизить своё кровяное давление.
