Интуиция. Знание за пределами логики - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" (книги хорошего качества .TXT) 📗
Не без причины даже такой человек, как Гаутама Будда, был против того, чтобы посвящать в свою коммуну женщин. Он хотел, чтобы это была чисто мужская коммуна, и чтобы в ней не было никаких женщин. Я против этого подхода, но я понимаю его причину. О его причине нужно подумать. Он осознавал, что как только появятся женщины... что тогда делать с бессознательным умом мужчин? Это вопрос психологии, не религии.
Зигмунд Фрейд, Юнг или Адлер - пигмеи рядом с Гаутамой Буддой. Бесчеловечным кажется не посвящать женщин, но если заглянуть в его прозрение, вы удивитесь: у этого человека были серьезные основания. Дело было не в женщине; он настаивал на самом деле не на том, чтобы не пускать женщин. Он говорил: "Я знаю, что вы не сможете победить бессознательное". В действительности это было не осуждением женщин, это было осуждением учеников. Он говорил, что принятие женщин создало бы ситуацию, в которой бессознательное захватило бы всю власть.
Он всеми возможными способами пытался это предотвратить. Он говорил своим монахам, чтобы они ходили, глядя только себе под ноги, чтобы они не могли увидеть лицо женщины на дороге или где-нибудь еще; самое большее, они могли увидеть ноги. Он говорил своим монахам: "Не касайтесь женщины, не говорите с женщиной". Один из его учеников настаивал. Он сказал:
- В некоторых ситуациях: например, женщина упала на дороге, больна или умирает, - ты хочешь, чтобы мы не заговорили с ней, не спросили, где она живет? Ты хочешь, чтобы мы ее не касались и не отнесли домой?
Он сказал:
- В таких редких ситуациях, да, вы можете касаться женщины и говорить с ней - но осознавайте, что это женщина.
Это настояние: "Осознавайте" - не против женщины, оно против твоего бессознательного. Если ты очень осознан, возможно, бессознательное не сможет проникнуть в сознательный ум и пересилить его.
Все религии были против женщины - не потому, что они были женоненавистническими, нет; они просто пытались защитить монахов, священников и пап. Конечно, я не согласен с их методологией, потому что это не способ защитить; фактически это делает тебя более воспламеняющимся. Монах, который никогда не касался женщины, который не разговаривал с женщиной, - власть инстинкта над ним будет сильнее, чем над человеком, который жил с женщинами, разговаривал с ними и был с ними таким же непринужденным, как и с любым мужчиной.
Монахи и монахини гораздо более подвержены инстинкту. Если ты совершенно отсекаешь инстинкт от удовлетворения, он может стать очень сильным - почти как наркотик - и опьянить тебя, заставить галлюцинировать. И в Средние века были монахи, которые исповедовались перед специальным судом, который сзывал Папа. Это был верховный суд, перед которым всем честным монахам и монахиням предлагалось исповедоваться: "Имели ли вы сношения с дьяволами и ведьмами?" И тысячи признавались: "Да, ночью приходят ведьмы, ночью приходят дьяволы".
Монастырские стены и ограды, конечно, не могут им помешать; это ведьмы и дьяволы! Они точно описывали, как выглядит дьявол, как выглядит ведьма, каким они подвергались сексуальным искушениям, которым они не могли противостоять. Этих монахов и монахинь погребали заживо, чтобы это было уроком для остальных.
Но никто не побеспокоился подумать о том, что к тебе никакая ведьма не придет, даже если ты будешь держать двери открытыми. К тебе никакой дьявол не придет. Почему эти дьяволы и ведьмы приходят только к католикам? - странно! Что плохого сделали бедные католики?
Причина проста. Они подавили секс настолько, что он раскалился в их сознании до кипения. И когда они пытаются заснуть, их сны о чем-то так живы, красочны и реалистичны - в зависимости от того, насколько они были этого лишены. Просто постись день или два, и ты увидишь: каждую ночь во сне тебе будут сниться роскошные пиры. И чем глубже становится пост и чем ты становишься голоднее, тем более и более твой пир будет становиться вкусным, ароматным, красочным, реалистичным. Может случиться, что через двадцать один день поста тебе может начать сниться еда наяву, в состоянии бодрствования. Спать больше не нужно; теперь бессознательное начинает просачиваться в сознательное, даже когда ты бодрствуешь. Многие монахи и монахини признавали, что это было не только ночью; дьяволы и ведьмы приходили заниматься с ними любовью и днем. И они ничего не могли сделать, это было просто за пределами их сил.
Другие религии делали то же самое. Мое усилие здесь прямо противоположно усилиям всех религий, потому что я вижу, что они сделали. Намерение было хорошим, но их понимание было недостаточно глубоким. Я хочу, чтобы женщины и мужчины жили вместе, были знакомы с телами друг друга, с различиями, полярностями, чтобы не было необходимости в том, чтобы носить что-то подавленное в бессознательном.
Как только твое сознание совершенно освободится от подавлений, у твоего инстинкта появится другое качество. Он будет присоединен к разуму. Когда бессознательное больше не подавлено, когда нет никакой Берлинской Стены между сознательным и бессознательным - стены можно удалить, потому что нет никакого подавления, и нет необходимости в том, чтобы прятать бессознательное - тогда ты можешь входить в бессознательное и выходить из него так же легко, как в своем доме переходишь из одной комнаты в другую.
Это твой дом - Гурджиев часто использовал метафору дома, сравнивая человека с трехэтажным домом.
Первый этаж - это бессознательное, второй этаж - это сознательное и третий этаж - сверхсознательное. Как только между твоим разумом и инстинктом нет конфликта, ты впервые становишься человеческим существом; ты больше не принадлежишь к животному царству. И, по-моему, это абсолютно необходимо каждому, кто хочет знать истину, жизнь, существование; каждому, кто хочет знать, кто он такой.
Как ты можешь узнать себя, подавив девять десятых своего ума? Так много всего в себе ты подавил в подвал, и войти туда - выше твоих сил. Все религиозные люди живут в страхе, в дрожи. Чего они боятся? Они боятся собственного бессознательного и собственных подавленных инстинктов, которые стучатся в двери сознательного: "Открой дверь, мы хотим войти! Мы хотим быть претворенными в реальность, хотим быть осуществленными". Чем более они голодают, тем становятся опаснее. Ты окружен голодными волками - каждый инстинкт это голодный волк. И в этом мучении живут так называемые религиозные люди - окруженные голодными волками.
Я хочу, чтобы вы подружились со своим бессознательным. Пусть ваша биология будет удовлетворена до предела. Просто попытайтесь увидеть суть: если биология совершенно удовлетворена, нет никакой борьбы между сознательным и бессознательным. Ты становишься целым, насколько это касается ума; твой ум будет одним целым. Это высвободит в тебе огромный разум, потому что большая часть твоего разума уходит на подавление. Ты сидишь на вулкане, пытаясь удержать вулкан от извержения. Вулкан начнет извергаться - твоя власть так мала, что она не может сдерживать его вечно; напротив, когда он начнет извергаться, тебя разорвет на столько маленьких частей, что невозможно будет снова собрать их вместе.
Многие сумасшедшие в мире, в сумасшедших домах - кто они? Что случилось с ними? Они распались на части, и нельзя собрать их вместе. Невозможно собрать их вместе, если только не осуществить их подавленные инстинкты. Но есть ли кто-нибудь, чтобы хотя бы сказать это? Из-за того, что я говорил это почти тридцать пять лет, я стал самым непопулярным человеком в мире. Только вчера я увидел в журнале "Штерн" на передовице статью на пятнадцать страниц о моей коммуне, и это только часть серии. Она выйдет в пяти частях, в пяти номерах этого журнала. Заглавие на обложке было: "Государство Секса". Мне это действительно понравилось! И страннее всего то, если просмотреть эти пятнадцать страниц, вы удивитесь. Кто живет в государстве секса? Редакция "Штерна", его редакторы и сотрудники, или мы?
В этом магазине обнаженные, голые женщины - и не просто голые, потому что совершенно голая женщина не так волнует. Ее наготу нужно сделать еще более волнующей, одев ее в сексуальную одежду, таким образом, чтобы некоторые части тела были открыты, а некоторые спрятаны. Таким образом можно снова играть в прятки. Ты можешь начать видеть сны о том, как выглядит эта женщина за всей этой одеждой. Она может быть такой красивой за всей этой одеждой - фактически все женские тела одинаковы, и все мужские тела одинаковы, как только свет выключен, и все краски и различия исчезают. Темнота приносит такое коммунистическое равенство, что в темноте ты можешь любить даже свою жену.
