Джуна. Одиночество солнца - Савицкая Светлана (бесплатные полные книги .txt) 📗
Юна – символ материнской несправедливости?
Если Вахтангу достались слезы и любовь, то Юне – философия и легкость пера матери.
Юнии, или Юне, посвящены многие стихотворения Джуны. Легенды и притчи – «Альтернатива», «Воительница», «Загадочная добродетель», «Зимний ноктюрн», «Золотая овца», «Притча Алеса», «Притча Сардиса», «Притча Юнии», «Прегрешение» и другие.
Жанр, обозначенный Джуной как притча, более похож на романтический рассказ с множественными продолжениями и набором одних и тех же главных действующих героев. Причем в эти рассказы, подобно Сервантесу, Джуна вставляет стихи. Если все притчи Джуны соединить вместе, получатся некие хроники жизни на далекой планете или, к примеру сказать, роман «Дон Кихот», где дочь ее Юния и биографией, и чувствами, и стремлениями, и волшебством поэтики характера сильно схожа с самой Джуной, своеобразным Дон Кихотом нашего времени.
Сумасшедшее чувство любви Джуны ко всем детям без разбора, даже к тем, что находились еще в утробах матерей, как мне показалось, вызвано ранними собственными потерями. Она с младых ногтей не проходила мимо изодранных, побитых, обиженных, больных. Вытаскивала из каких-то колодцев, лечила тех, кто падал с велосипеда, попадал в истории. А ведь раньше мы все были вольные. За нами не ходили родители до пенсии, как теперь. Мы выходили гулять утром и появлялись только к обеду, а потом к ужину. Играли в «войнушку» и «казаки-разбойники». И это было естественно и нормально. Джуна в первую очередь помогала детям. Потом – взрослым. Она рассказывала множество сл у чаев, когда она буквально вытаскивала детей с того света. Лечила беременных. Лечила. Лечила. Лечила. Не потому, что добра или недобра. Ею правило безудержное чувство необходимости это делать. Без всяких вариантов.
В трудное время ее жизни, когда не было средств на об учение и подчас на кусок хлеба, она старалась осознать редкий свой дар, понять, как он работает, чтобы помочь как можно большему числу людей. Для этого нужны были знания.
Образование базовое и образование души
Итак, мы заполнили некие белые пятна биографии Джуны. После восьмилетки ей пришлось покинуть дом приемных родителей навсегда и переселиться в места со стабильным заработком, которые бы позволили ей и учиться на заочном, и работать по призванию.
Скорее всего, после двух курсов Ростовского техникума кино и телевидения на отделении кинооборудования, брошенных по причине беременности и ранних родов в 1967 году, ей удалось отдать документы и оплатить свое обучение в ростовском Народном заочном университете «Знание».
Но воспоминания самой Джуны далее географически стабильно связаны с Тбилиси. По ее словам, она много лет служила горничной в санатории, работала и барменом в баре. После курсов массажистов стала показывать чудеса своего врачевания. Это был один из элитных и дорого оплачиваемых комплексов КРЦАНИСИ. Его построили во времена Сталина. Курировал строительство лично Берия. Санаторий обслуживал исключительно грузинскую элиту. Партийных работников. Работников КГБ. Министерства и правительство.
Далее заработал закон судьбы. Или, как это принято теперь называть, кармы. Он, как цепная реакция, когда поможешь одному, тот расскажет, и поможешь другому, третьему, узнает начальство и начальство начальства, пока не дойдет до самого главного начальства, которому, несмотря на статус и все деньги, помощь такого медиума, как Джуна, все равно нужна.
Неслучайные встречи с лидером решили всё
Втом же самом профилактории или санатории Евгения и встретила грузина, что сделал ей предложение. Сколько лет прожила она с ним, точно и доподлинно не известно. Да и не важно. Никто и никогда не видел фото «референта Шеварднадзе», как обозначила его пресса. Нет о нем ни слова ни в Интернете, нигде. Странное такое существо с именем Виктор Ираклиевич Давиташвили.
Однако сама Джуна не раз рассказывала с глубинной внутренней обидою и вздохами, что «жила в грузинской семье, не поднимая головы, на правах прислуги».
– Света! Знаешь, что такое попасть в семью к нацменам? Невесткой? Это – постирай. Это – погладь. Вымой пол. Выбей ковры. Говори только по-грузински. Это – отработай на основной работе и еще приди домой и отработай вдвое больше! А супружеский долг! Ужас! И я лечила их всех. Вот этими вот руками, лечила! Их и всю родню. А как я готовила на всю семью! И жарила. И парила. И пекла. И свекровь очень любила, как я готовлю. Лучше меня никто не готовил, Света! У меня чистота была идеальная. Посуда блестела! Хрустело крахмальное постельное белье!
Вот эта ее фраза «не поднимая головы» меня особенно потрясла. Джуночка. Моя дорогая Джуна, обуреваемая максимализмом, половину жизни жила «не поднимая головы, на правах прислуги»…
А потом произошло то, что должно было случиться. Джуна полюбила. И не просто влюбилась. А до самой глубины своего волшебного, бездонного, космического сердца. Она встретила очень высокопоставленного чиновника. (Имя его неизвестно. Подвиг его бессмертен.) И этот таинственный генерал или полковник КГБ, судя по лицу их общего сына Вахтанга, лицо кавказской национальности, тоже полюбил Джуну. Он, по всей вероятности, уже имел семью. А при социализме и при режиме нравственности, что исторически установился в ЦК КПСС, партийные работники строго преследовались за прелюбодеяние. Их связь Джуна скрывала все эти годы.
