Год 2150 - Александер Тия (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
Вспоминается еще одна древняя истина: тот, кто забывает свое прошлое, обречен его повторять снова и снова.
В конце первого дня Карл предупредил меня, что мне лучше бы жить в таких же условиях, которые я создал своим пленникам. Я уверил его, что полностью согласен ощущать головную боль каждый раз, когда буду поддаваться микропривычке злиться. Я был уверен, что с моей более широкой перспективой не буду сердиться. Я не осознавал, что любая неудовлетворенность порождает гнев. Другими словами, когда я видел что-то как скорее отрицательное, чем положительное, я сердился, и ко второму дню у меня самого болела голова.
Я понял, что с Макро-позиции все сущее является одновременно и плохим, и хорошим, и безобразным, и красивым, и провалом, и успехом. Но я не догадывался о том, насколько я сам был не в состоянии видеть две стороны медали, то есть иметь сбалансированную Макро-точку зрения. Я, который считал, что придумал идеальный способ научить своих пленников позитивно мыслить, попался в свою собственную ловушку! К концу третьего дня мы с Гриффом и Джаддом уже могли посоревноваться, у кого больше болит голова. И мне даже казалось, что я их на голову (извините за каламбур) опережал.
К счастью, на следующий день дела пошли лучше. Причиной послужили несколько факторов, самым главным из которых была Неда. Когда Неда увидела, каким несчастным я был вечером третьего дня, она уговорила нас с Карлом позволить ей сходить к Гриффу и Джадду, захватив с собой напечатанные листы моего дневника. Мы оба были против этого, но Неда убедила нас: они не причинят ей никакого вреда, потому что все, что они попытаются ей сделать, вернется к ним самим.
Я возразил, что не хочу так рисковать. К сожалению, от моего спора с Недой у меня только сильнее разболелась голова, и я подумал, что, возможно, она и права. Я согласился, но с условием, что пойду с ней и буду ее охранять.
Мне пришлось попросить Неду открыть дверь в их квартиру, потому что я настолько вошел в роль, что дверная ручка теперь обжигала и мои руки тоже.
Неда так очаровала Гриффа и Джадда, что их головная боль скоро прошла. Ей удалось долго пробыть в их квартире, потому что она начала читать им мой дневник. Я был уверен, что ни один из них еще не был готов принять его всерьез и они посчитают его глупостью, плодом моего болезненного воображения. Но когда Неда начала читать, прерываясь иногда, чтобы что-то объяснить или ответить на вопросы, Грифф и Джадд проявили такой интерес, что не давали Неде остановиться.
Я сказал, что уже поздно, но они согласились нас отпустить, только когда Неда пообещала им прийти на следующий день и дочитать им дневник.
На следующий день Неда провела с Гриффом и Джаддом почти шесть часов, но все еще не дочитала дневник до конца, потому что они задавали ей огромное количество вопросов, о ее жизни и о происшедших с ней изменениях. К моему удивлению, дневник не вызвал у них скептического отношения, а потом Неда еще и заставила меня продемонстрировать некоторые из моих Макро-способностей. Их впечатлила и левитация, и психокинез (я поднял в воздух несколько диванных подушек). Они также вспомнили, что я исцелил их от ран и, по просьбе Неды, вылечил ожоги у них на руках. С тех пор у нас уже не было проблем с дверью. Они к ней не подходили, и я тоже перестал обжигаться.
К концу четвертого дня я увидел, какую огромную помощь Неда оказывает мне в обучении Гриффа и Джадда. Меня также поразило изменение характера Неды. Она стала уверенной в себе, общительной, терпеливой, доброй и, что самое удивительное, полной юмора, радости и смеха. Когда я спросил у нее о природе этих психологических перемен, она ответила:
— Я живое доказательство того, что Макро-философия будущего способна преодолеть любую проблему.
— Но, зная о деяниях Гриффа и Джадда, неужели ты их не боишься? — спросил я.
Неда засмеялась.
— Пока я помню о своем прошлом, ничего в будущем меня не пугает.
— Подожди, — перебил ее я, — ты что, не боишься, что тебя изнасилуют или убьют?
Она шаловливо покачала головой:
— Извини, если мое бесстрашие беспокоит тебя и Карла, но это не значит, что я веду себя безрассудно. Я просто верю в Макро-философию, которая говорит, что у нас абсолютно справедливая Вселенная и с нами произойдет только то, чего мы хотим. Каждый в конце концов познает истинность того, что все едино. Поэтому в будущем нам станет только лучше, мы достигнем высшего осознания и будем сильнее любить друг друга. Со мной произойдет только то, что я выбрала для себя в качестве урока, дающего возможность роста. Так чего же мне бояться?
— Я никак не могу понять, как тебе удалось так быстро научиться смотреть на жизнь с Макро-позиции, — сказал я, качая головой.
— Разве не ты мне говорил, что все человеческие проблемы вызваны сопротивлением неизбежным переменам, которые должны произойти в наших жизнях? — напомнила она мне.
— Да, — ответил я, — но…
— Тогда пойми, — перебила она, — у меня в жизни произошло столько перемен, что я постепенно научилась им радоваться.
— А что, если ты попадешь в аварию, — предположил я, — и потеряешь всю эту недавно приобретенную внешнюю красоту — ты с радостью примешь и эту перемену?
— Да, ' — ответила она, — думаю, что приму, потому что теперь я знаю, что эта красота — всего лишь внешняя оболочка. Я знаю, почему я ее обрела, — потому что мы создали ее с помощью твоей (нет, нашей) веры в философию единства. Я знаю, почему я ее могу лишиться, — потому что я сама сделаю такой выбор и воплощу свое решение в жизнь!
Я твердо верю, Джон, что буду обладать этим телом столько, сколько хочу.
— У тебя хватает веры и желания, — заметил я. — Пока они у тебя есть, ты можешь получить все, что хочешь, если, конечно, не откажешься от этого противоположным желанием или верой.
— Я очень хотела быть красивой и счастливой, — сказала она, — но не верила, что это возможно. Из-за этого я сторонилась других людей, дабы они не видели мою невзрачную внешность. Мой страх перед отказом, из-за которого я старалась не общаться с людьми, был настолько сильным, что он перевешивал мое желание быть красивой и счастливой.
— Звучит настолько запутанно, когда мы высказываем это словами, что я не знаю, как нам объяснить все это Гриффу и Джадду, — вздохнул я.
Неда поддразнила меня:
— Это потому, что тебе не хватает веры, Джон. Я вот верю в то, что это возможно, и хочу это сделать, поэтому у меня все получится.
Я засмеялся:
— Ты убила меня моим же оружием, Неда. Следующие несколько дней я послежу за твоей тактикой. Наверное, ты — ответ на мой крик о помощи в эти первые три изнурительных дня. «Просите, и дано будет вам» [16]. Что ж. Я попросил, и вот она ты. Я лучше уйду с твоей дороги и не буду тебе мешать делать то, что ты задумала.
Своим пленникам я отвел неделю для проявления хоть каких-то признаков растущего осознания, не ожидая, правда, значительных перемен. Однако к воскресенью, через неделю после того, как я привел их сюда, поведение Гриффа и Джадда настолько изменилось, что временами я не верил, что это те же люди, которые напали на трех девушек, изнасиловали и убили двух из них. И все благодаря Неде. Она Я твердо верю, Джон, что буду обладать этим телом столько, сколько хочу.
— У тебя хватает веры и желания, — заметил я. — Пока они у тебя есть, ты можешь получить все, что хочешь, если, конечно, не откажешься от этого противоположным желанием или верой.
— Я очень хотела быть красивой и счастливой, — сказала она, — но не верила, что это возможно. Из-за этого я сторонилась других людей, дабы они не видели мою невзрачную внешность. Мой страх перед отказом, из-за которого я старалась не общаться с людьми, был настолько сильным, что он перевешивал мое желание быть красивой и счастливой.
— Звучит настолько запутанно, когда мы высказываем это словами, что я не знаю, как нам объяснить все это Гриф-фу и Джадду, — вздохнул я.
