Разоблаченная Изида. С комментариями. Том 2 - Блаватская Елена Петровна (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
Описывая систему Василида, Ириней, цитируя гностиков, заявляет следующее:
«Когда несотворенный, не имеющий имени Отец увидел нравственное разложение человечества, он послал своего первородного Nous в мир в виде Христа для искупления всех, кто верит в него, из власти тех, кто строил мир (Демиурга и его шести сыновей, планетарных гениев). Он появился среди людей как человек Иисус и творил чудеса. Этот Христос сам не умер, но вместо него страдал Симон Кирийский, которому он одолжил свою телесную форму, так как божественная сила, Nous Вечного Отца, не телесен и не может умереть. Поэтому, кто бы ни утверждал, что Христос умер, – тот все еще находится в плену невежества, а кто отрицает это, тот свободен и понял цель Отца [306].
До сих пор и рассматривая сказанное в его абстрактном смысле, мы не видим ничего кощунственного в этой системе. Она может быть ересью по отношению к богословию Иринея и Тертуллиана [307], но в ней определенно нет ничего святотатственного против самой религиозной идеи, и она каждому беспристрастному мыслителю покажется намного больше проникнутой уважением к божеству, чем антропоморфизм существующего христианства. Ортодоксальные христиане называли гностиков докетами, или иллюзионистами, за то, что последние верили, что Христос не подвергался и не мог подвергнуться смерти в действительности – в физическом теле. Позднейшие брахманистские книги точно так же содержат много такого, что противно полному почтительности чувству и идеи божественности; и так же, как гностики, брахманы трактуют легенды, могущие шокировать божественное достоинство Духовных существ, называемых богами, приписывая их майе., или иллюзии.
Народ, выросший и воспитанный в течение бесчисленных веков среди всех тех психологических феноменов, о которых цивилизованные (!) народы читают, но которые отвергаются как невероятные и нестоящие, не может рассчитывать на то, что его религиозная система будет понята, не говоря уже о том, чтобы она была по достоинству оценена. Глубочайшие и наиболее трансцендентальные умозаключения древних метафизиков Индии и других стран все основаны на том великом буддхийском и брахманистском принципе, на котором покоится вся их религиозная метафизика, – на иллюзорности чувств. Все то, что конечно, есть иллюзия; все то, что вечно и бесконечно, есть реальность. Форма, цвет, то, что мы слышим и чувствуем или видим нашими смертными глазами, существует лишь постольку, поскольку это может передаваться каждому из нас через наши чувства. Для человека, родившегося слепым, Вселенная не существует ни в формах, ни красках, но она существует в своей privation [308] (в аристотелевском смысле) и является реальностью для духовных чувств слепого человека. Мы все живем под мощной властью воображения. Только высочайшие и невидимые оригиналы, эманированные из мысли Непознаваемого, являются реальными и перманентными существами, формами и идеями; на земле мы видим только их отражения, более или менее правильные и всегда зависящие от физической и ментальной структуры лица, которое их видит.
За бессчетные века до нашей эры индусский мистик Капила, которого многие нынешние ученые считают скептиком, ибо они судят о нем с обычной им поверхностностью, – великолепно выразил эту идею в следующих выражениях:
«Человек (физический человек) так мало имеет значения, что едва ли что-либо может продемонстрировать ему его истинное существование и истинное существование природы. Возможно, что то, что мы рассматриваем как Вселенную и как различные существа, которые, как нам кажется, составляют ее, – не имеют в себе ничего реального и являются только продуктами продолжающейся иллюзии – майи – наших чувств».
И современный Шопенгауэр, повторяя эту философскую идею 10 000-летней давности, говорит: «Природа несуществующа per se… Природа – это бесконечная иллюзия наших чувств».
Кант, Шеллинг и другие метафизики сказали то же самое, и их школы утверждают эту идею. Объекты чувств, всегда будучи обманчивыми и изменчивыми, не могут быть реальностью. Только дух не изменяется, следовательно, он один только не есть иллюзия. Это чисто буддхистская доктрина. Религия гнозиса (знания), несомненная боковая ветвь буддхизма, целиком основана на этом метафизическом учении. Христос страдал за нас духовно, и притом намного острее, чем страдал иллюзорный Иисус, когда его тело мучили на кресте.
В представлениях христиан Христос – это только второе имя Иисуса. Философия гностиков, посвященных и иерофантов понимала это по-другому. Слово Христос, Χριστος, подобно всем греческим словам, необходимо отыскать в его филологическом источнике – санскрите. В этом языке Крис означает «священный» [309], и от того индусское божество было названо Крис-на (чистый или священный). С другой стороны, в греческом языке Христос имеет несколько значений, как, например, помазанный (чистое масло – хрисм) и другие. Во всех языках, хотя синоним этого слова означает чистую и священную сущность, оно означает первую эманацию невидимой божественности, проявляющуюся ощутимо в духе. Греческое Логос, еврейское Мессия, латинское Verbum, индусское Вирадж (сын) – одно и то же; они олицетворяют идею о коллективных существах – пламенах, отделившихся от единого вечного центра Света.
«Человек, совершающий благочестивые, но [лично-] заинтересованные деяния (с целью только собственного спасения), может достигнуть степени дэв (святых) [310]; но совершающий те же благочестивые деяния без личной заинтересованности окажется освобожденным навсегда от пяти элементов» (материи).
«Осознавая Верховную Душу во всех существах и все существа в Верховной Душе, предлагая свою собственную душу в жертву, он отождествляет себя с Существом, которое сияет в своем собственном великолепии» [ «Законы Ману», кн. XII, шл. 90, 91].
Таким образом, Христос как единство есть только абстракция: общее представление о коллективной совокупности бесчисленных духовных существ, являющихся непосредственными эманациями бесконечной, незримой, непостижимой ПЕРВОПРИЧИНЫ – это индивидуальные духи людей, которых ошибочно называют душами. Они суть божественные сыновья Бога, из которых некоторые только осеняют смертных людей – но таких большинство; иные навсегда остаются планетарными духами, а другие – малое и редкое меньшинство – соединяются в течение жизни с некоторыми людьми. Такие богоподобные существа, как Гаутама Будда, Иисус, Тиссу, Кришна и некоторые другие, соединились со своими духами навсегда – поэтому они стали богами на земле. Другие, например Моисей, Пифагор, Аполлоний, Плотин, Конфуций, Платон, Ямвлих и некоторые христианские святые, объединялись с ними временами и заняли в истории степени полубогов и вождей человечества. Когда они сбрасывают с себя свои земные обиталища, их освободившиеся души, отныне навсегда соединившиеся со своими духами, снова присоединяются к сияющему сонму, который держится вместе единым духовным единением мыслей и деяний и носит название «помазанные». Отсюда возникла идея гностиков, которые, говоря, что «Христос» духовно страдал за человечество, имели в виду, что главным образом страдал его божественный дух.
Идеи Маркиона «ересиарха»
Такими же, и даже более возвышенными были идеи Маркиона, великого «ересиарха» второго века, как называют его противники. Согласно Тертуллиану, Иринею, Клименту и большинству его нынешних комментаторов, а именно Бунзену, Тишендорфу, Уэсткотту и многим другим, он появился в Риме в 139–142 гг. н. э. Креднер и Шлейермахер [311] оба согласны по поводу его благородного и безупречного характера, его чистосердечных религиозных устремлений и возвышенных взглядов. Должно быть, велико было его влияние, так как Епифаний, писавший более чем два века спустя, свидетельствует, что последователей Маркиона можно было найти по всему миру [312].
