Код Нострадамуса: книга-расследование - Зима Надежда (читать книги онлайн полностью без регистрации TXT) 📗

Вот почему досконально зная всю предысторию, не веришь себе, вчитываясь в льстивые на первый взгляд строки «Послания Генриху II». Этого просто не может быть! «Непобедимому Генриху, самому могущественному и всехристианнейшему королю… Я никогда не перестану превозносить и чтить тот день, когда я впервые возымел счастье предстать перед Вашим неповторимым в своем роде и в то же время дружелюбным Величеством». Неповторимым – да! Но дружелюбным? Впрочем, в любом случае теперь, когда биография пророка лежит перед вами как на ладони, ответьте: что могло заставить Нострадамуса превратиться в придворного льстеца?

Как вообще могло получиться так, чтобы человек, прошедший огонь, воду и медные трубы, закаленный всеми возможными почестями и невзгодами и вдобавок ко всему имеющий прочную связь с Божественным, позволяющую ему видеть то, что скрыто ото всех, вдруг изменил сам себе и всем принципам только лишь для того, чтобы добиться милости монарха, которого (как он знал точно) всего через пару лет уже не будет в живых? Кстати сказать, в любом случае придворный этикет того времени при письменном обращении к королю вполне позволял обходиться гораздо менее звучными эпитетами, чем «всехристианнейший» и т. п.

«Поскольку столь грандиозны твои заслуги… что лишь только ты один достоин носить имя самого могущественного христианского короля». Что же, может быть, это и так, только вот как ни искали мы имя «самого-самого» в энциклопедическом словаре, так и не нашли. Нет там его. Есть Генрих IV и Генрих VIII (английский) – те, кто сделал за свою жизнь что-нибудь существенное, но нашего героя, это, к сожалению, не касается.

«Поэтому я и решил направить мои ночные и пророческие наития Вам, наиразумнейшему и мудрому правителю…» Ну разве это не странно? К моменту написания этих строк король Франции не успел сделать ничего особенно мудрого или разумного. Более того, Нострадамусу, как никому другому, было известно, что и времени на будущие свершения у него тоже не осталось:

Так гласил 35-й катрен 1-й центурии. Тот самый, ради объяснения которого пророк отправился в далекий трудный путь.

В 1559 году это пророчество сбылось вплоть до мельчайших подробностей. Молодой капитан шотландской гвардии граф Монтгомери на заключительном этапе турнира, устроенного королем в честь свадьбы своей дочери с испанским королем, сразился с Генрихом, на чьем щите красовалось изображение льва. Осколок копья Монтгомери проломил золотое забрало короля, так похожее на «золотую клетку», и вонзился в его левый глаз. Спустя несколько дней страшных мучений король скончался. Молодой лев победил старого…

Так почему же, спрашивается, именно этому ничем не выдающемуся человеку, жить которому оставалось считанные месяцы, посвятил Нострадамус самую важную (как мы увидим в дальнейшем) и самую необычную часть своей работы? И почему в так живо нарисованном им портрете Генриха не видно ни единой черты реального короля? Ответ, который напрашивается на все эти вопросы, невероятен. Однако мы считаем, что он единственно приемлемый в данной ситуации.

Нострадамус никогда не писал Генриху II, жадному королю и человеку, которого он не уважал. Он отправлял послание кому-то другому, но хотел, чтобы королевский дом сыграл роль почтальона, доставив письмо прямо до пункта назначения. Поскольку адресат его находился в далеком будущем, то никто лучше правящей верхушки Франции не мог гарантировать посланию сохранность в столь длительном путешествии длиною в несколько веков. Что же касается переводчика, то есть человека, который раскроет потаенный шифр и донесет его до ушей адресата, – то и он, несомненно, когда-нибудь должен был появиться. В нужное время и в нужном месте.

Часть 2

А ларчик просто открывался…

Глава 1

1000 и одна быль доктора Нострадамуса

Каждый из нас немножечко пророк, каждому хоть как-то знакомо состояние предчувствия тех или иных событий. Чаще всего эти предчувствия обманывают, но ведь бывает, что и нет. Впрочем, прорицать самому и пытаться разобраться в чужих предсказаниях – это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Второй способ, если судить по нашему личному опыту, куда как безопаснее, тем более что и ответственность за то, что предсказание не сбылось, всегда можно переложить со своих плеч на могучие плечи первоисточника. И сколько ни говори людям, что нельзя просто так заглядывать в будущее, что либо оно непредсказуемо, либо знание о нем может оказаться вредным, но уж больно хочется заглянуть нам в свой завтрашний день еще до того, как он наступил, а потому и туманные центурии Мишеля Нострадамуса еще долго, наверное, будут будоражить вображение любознательных читателей и авторов всевозможных интерпретаций.

В нашем случае дело тоже обстоит примерно таким же образом, однако, не взваливая на себя бремя славы пророка, мы все же хотели бы сказать, что готовы нести ответственность за истинность слов Нострадамуса относительно наиболее значительных событий нашего ближайшего будущего. И у нас есть на это веские основания. В свете открывшихся нам новых фактов можно утверждать, что, на наш взгляд, наступило время, когда вместо невразумительного оккультиста перед нами должен открыться новый образ доктора Нострадамуса, образ ученого, который знал и отдавал себе трезвый отчет в том, что он делает.

Впрочем, давайте наконец приступим к поиску заветного ключа, позволяющего нам разобраться в невероятно запутанных катренах-четверостишиях, составляющих центурии, и прежде всего хотелось бы задать первый вопрос: а что, собственно, мы ищем? Что представляет собой этот заветный «золотой ключик» от несметных сокровищ пророка? Какая-нибудь тайная шифровка, позволяющая привязать четверостишия к определенным датам? Или, скажем, особый порядок расположения пророчеств? Известно ведь, что трудно искать какую-либо вещь, если мы даже не знаем точно, как эта вещь может выглядеть.

Перед нами лежат пророческие книги, десять с лишним центурий [1], в которых провидец зашифровал свое видение событий грядущих столетий. Более тысячи четверостиший, полупонятных или вовсе не понятных намеков и в довесок к этому еще два предисловия. Первое предисловие Мишель Нострадамус посвятил своему сыну Цезарю. Ну и что? Туману от этого стало не меньше, а даже больше. Почему, собственно, пророк то и дело намекает, что его сын способен отыскать ключ к центуриям, если, будучи отцом, он мог открыть ему этот ключ и без этого? Ну, на худой конец записку оставить, вместо того чтобы доверять информацию типографскому станку. Так нет же, Нострадамус пишет, что нет иной возможности, поскольку к тому времени, как сын достигнет нужного возраста, бумага успеет истлеть! Неужели в шестнадцатом веке бумага была такой нестойкой, что истлевала всего-то за двадцать лет? Что за ерунда?

Второе предисловие, известное как «Послание Генриху Второму» и вошедшее в десятитомный сборник пророчеств, подготовленный пророком к изданию при жизни, таит в себе еще большее число загадок. Само название уже способно навеять кое-какие подозрения – «Непобедимому Генриху, могущественнейшему и всехристианнейшему королю Франции, Второму». Очень интересно. Слово «второй», в латинском написании «SECUNDUS», в переводе на русский может иметь еще одно значение – иной, другой. К тому же, по верному наблюдению многих исследователей, слово «второй», если, конечно, это титул Генриха II, стоит совершенно не на месте. Если допустить, что такая погрешность Нострадамуса неслучайна, это название следует читать совершенно иначе: «Генриху, но не тому, который правил во времена Нострадамуса, а другому». Понимай как хочешь.