Активная сторона беcкoнечнocти - Кастанеда Карлос (читать книги без регистрации .txt) 📗
Я рассказал дону Хуану, что обнаружил странную вещь, которую совершенно забыл, — что мне и в голову не приходило подумать об УКЛА, пока однажды соседка моей подружки по колледжу не приехала в Лос-Анджелес и мы не встретили ее в аэропорту. Она собиралась изучать музыковедение в УКЛА. Ее самолет прибыл после обеда, и она попросила меня, чтобы я отвез ее в университет, чтобы взглянуть на то место, где она собирается провести следующие четыре года своей жизни. Я знал, где университет, потому что я столько раз проезжал мимо его ворот на бульваре Сансет по дороге на пляж. Но я никогда не был в университетском городке.
Это было во время каникул между семестрами. Несколько человек, которых мы расспрашивали, направили нас на музыкальный факультет. Университет был безлюден, но я субъективно наблюдал настолько необыкновенные вещи, которых никогда прежде не видел. Это был праздник для моих глаз. Казалось, что здания живут какой-то собственной энергией. Предполагаемое беглое знакомство с музыкальным факультетом превратилось в огромное турне по всей территории университета. Я влюбился в Калифорнийский университет. Я сказал дону Хуану, что единственной вещью, омрачавшей мой восторг, было раздражение моей подруги из-за того, что я настоял на том, чтобы обойти всю огромную территорию университета.
— Какого черта ты здесь ищешь? — закричала она, возражая мне. — Как будто ты никогда в жизни не видел университетов! Когда увидел один, увидел их все. Мне кажется, ты просто стараешься впечатлить мою подружку своей чувствительностью!
Я не старался, и горячо сказал им, что искренне впечатлен красотой окружающей обстановки. Я чувствовал столько надежды в этих зданиях, столько обещаний, и все же я не мог выразить своего субъективного состояния.
— Я училась почти всю жизнь, — сказала моя подруга сквозь зубы, — и меня тошнит от этого, я устала. Никто здесь ни черта не найдет! Здесь только пустая болтовня, и они даже не готовят человека справляться со своими обязанностями в жизни.
Когда я сказал, что хотел бы здесь учиться, она еще больше разъярилась.
— Иди работать! — закричала она. — Пойди и справься с жизнью с восьми до пяти, и брось эту чушь! Это и есть жизнь: работа с восьми до пяти, сорок часов в неделю! Посмотришь, что это тебе даст! Взгляни на меня — теперь я суперобразована, но я не подхожу для работы.
Я знал только то, что никогда не видел настолько прекрасного места. Тогда я пообещал себе, что во что бы то ни стало пойду учиться в УКЛА. Мое желание имело прямое отношение ко мне самому, но все же оно было продиктовано не потребностью в самом удовольствии. Оно было скорее из области благоговения.
Я сказал дону Хуану, что раздражение моей подружки настолько покоробило меня, что заставило взглянуть на нее по-другому, и, насколько я помню, это был первый раз, когда чьи-то слова вызвали во мне такую глубокую реакцию. Я увидел в моей подружке черты характера, которых раньше не замечал, черты, которые меня до смерти напугали.
— Наверное, я составил о ней ужасное мнение, — сказал я дону Хуану. — После нашего визита в университет мы отдалились друг от друга. Как будто Калифорнийский университет вошел между нами как клин. Я знаю, что глупо так думать.
— Это не глупо, — сказал дон Хуан. — Это совершенно обоснованная реакция. Я уверен, что, когда ты ходил по университетскому городку, ты встретился с намерением. Ты намеревался там быть, и тебе нужно было отбросить все, что мешало этому.
— Но не перебарщивай в этом, — продолжал он. — Прикосновение воинов-путешественников очень легкое, хотя и совершенствуется. Рука воина-путешественника из тяжелых железных тисков превращается в руку привидения, руку из осенних паутинок. Воины-путешественники не оставляют никаких отметок и следов. В этом — вызов для воинов-путешественников.
Слова дона Хуана погрузили меня в глубокое и мрачное состояние самообвинения, так как я из своего небольшого пересказа узнал, что у меня очень тяжелая хватка, я навязчив и деспотичен. Я сказал дону Хуану о своих размышлениях.
— Сила перепросмотра, — сказал дон Хуан, — в том, что он расшевеливает весь мусор жизни человека и выносит его на поверхность.
Затем дон Хуан описал тонкости осознания и восприятия, которые являются основой перепросмотра. Вначале он сказал, что сейчас познакомит меня с системой концепций, которые я ни в коем случае не должен считать теориями магов, потому что эта система выработана шаманами древней Мексики как результат непосредственного видения энергии, протекающей во Вселенной. Он предупредил меня, что познакомит меня с частями этой системы, не делая ни малейшей попытки классифицировать или ранжировать их по какому-то заранее установленному стандарту.
— Меня не интересуют классификации, — продолжал он. — Ты всю жизнь все классифицировал. Теперь тебе придется избегать классификаций. Недавно, когда я спросил тебя, что ты знаешь о тучах, ты рассказал мне названия всех туч и процент влажности, ожидаемый от каждой из них. Ты был настоящим метеорологом. Но когда я спросил, знаешь ли ты, что ты лично можешь сделать с этими тучами, ты не имел не малейшего представления, о чем я говорю.
— У классификаций есть свой собственный мир, — продолжал он. — Когда начинаешь классифицировать что-то, классификация оживает и управляет тобой. Но так как классификации не были созданы как дающие энергию вещи, они всегда остаются мертвыми бревнами. Это не деревья; это просто бревна.
Он объяснил, что маги древней Мексики увидели, что вся Вселенная состоит из энергетических полей в форме светящихся нитей. В какую бы сторону они ни смотрели, они видели мириады этих нитей. Они также увидели, что эти энергетические поля структурируются в потоки светящихся волокон; потоки, которые являются постоянными, вечными силами Вселенной, и что эти маги назвали поток или струю нитей, относящуюся к перепросмотру, темным морем осознания, или Орлом.
Он сказал, что еще эти маги выяснили, что каждое живое существо во Вселенной прикреплено к темному морю осознания круглым световым пятном, которое было заметно, когда эти существа воспринимались как энергия. Дон Хуан сказал, что в этом световом пятне, которое маги древней Мексики назвали точкой сборки, собирается восприятие с помощью загадочного аспекта темного моря осознания.