Религии и тайные учения Востока - Аткинсон Вильям Волкер "Рамачарака Йог" (полные книги TXT) 📗
Под именем «йоги», в ее прежнем общепонятном и общепринятом значении, подразумевалось «единение», «союз», «соединение» и т. п. Этим символизировалось единение индивидуальной души с божеством, относительного с реальным, конечного с бесконечным, – таково первоначальное значение «йога» и «йоги» в индийских системах философии. Но преобладание йоги системы Патанджали, а в особенности методов и упражнений, ею предписываемых, обусловили то, что этот термин приобрел между индусами еще второстепенное значение и теперь он обычно употребляется в смысле «усилия», «упражнения», «напряжения», «сосредоточения» и т. п.; таким образом был потерян из виду самый дух учения, по причине увлечения методами и средствами. В первом афоризме Патанджали этот термин «йога» употребляется в смысле: контроль или сдерживание читты (ментальное начало).
Как мы уже сказали, система йоги Патанджали потеряла свое первоначальное значение и стала все более и более рассматриваться как система упражнений, методов и т. п. Многие стали изучать ее для приобретения психических способностей, часто преследуя эгоистические цели, хотя такое употребление способностей, связанное с мирскими выгодами, ясно осуждалось самим Патанджали, точно так же как и приобретение этих способностей в целях выступления с ними публично, для устраивания зрелищ, из пустого тщеславия, для достижения известности и т. п. Учение основателя системы состояло в том, что эти упражнения и методы должны применяться единственно лишь в целях развития ума, для того чтобы он мог ясно созерцать и свободно воспринимать Истину, которая ведет к независимости и свободе души; что эти методы должны служить средством для умерщвления плоти и овладения умом, для того чтобы дух мог побороть материальные стеснения и препятствия, сбросить с себя ограничивающие его и удерживающие оболочки и возвратиться опять в свое блаженное состояние отдыха и покоя вне житейских бурь самсары.
Тем не менее, факт остается фактом, что упражнения и методы затемнили самое учение, и теперь с именем «йога» связана скорее мысль о первых, чем о втором для многих умов и в Индии, и на Западе. Об этом предмете одно классическое сочинение отзывается таким образом: «Огромное влияние, каким философская система йоги во все времена пользовалась в Индии, меньше обусловливалось ее философскими умозрениями, или ее нравственными повелениями, чем чудесными следствиями, какие, предполагалось, достигаются путем практики йоги; немалую роль играло в этом и ободрение с ее стороны любимой склонности правоверных индусов к совершению над собой разных жестокостей». И действительно, это совершенная правда, так как нет ни одного истязующего себя факира (или ложного йога), который не ссылался бы на авторитет йоги в деле своих возмутительных упражнений и ужасных самоистязаний, например, в сидении в одном положении целыми годами, или в постничании и изнурительных условиях жизни, в засохшей руке, которую «йог» держит выпрямленной годами, в ногтях, проросших сквозь ладони рук, в всклокоченных волосах, служащих гнездом для птиц, в неописуемо грязном и мерзком виде «йога», – потому что таковы именно формы искажения йоги фанатиками и самообольщенными энтузиастами, которым имя в Индии – легион. И нет ни одного фокусничающего и колдующего факира в Индии, выполняющего свои фокусы посредством ли простой плутовни или посредством развития способности сосредоточиваться и действовать путем гипноза (смотри главу об индийских кудесниках), который не ссылался бы на авторитет йоги как на основание для его деяний. Если бы Патанджали предвидел извращенное применение и последствия его учений, если б он мог догадаться, что его ценные методы и упражнения ожидает такое унижение, он не решился бы предоставить их миру. Поскольку он считал это необходимым, он даже предостерегал от такого искажения и позора; – но полюбуйтесь, какие получаются результаты, если откровенно говорят людям «как делать вещи», если даже руководятся при этом лучшими побуждениями и намерениями. И еще народ спрашивает, почему посвященные люди не предоставляют на общее пользование свои высшие, тайные учения и наставления относительно того, как достичь оккультной власти. Факиры и лже-йоги Индии, а также темные дела некоторых западных пачкунов в оккультной области – служат ответом на этот вопрос.
Но даже не принимая всего только что сказанного во внимание и становясь на высшую точку зрения, приходится признать, что так называемая «практическая сторона» учений Патанджали заставила пренебречь его философской доктриной. По словам одного хорошо известного авторитета: «Йога – это на самом деле система практической дисциплины для достижения окончательного освобождения пуруш из сковывающего рабства материи». Его философия изложена и отвергнута, причем сопровождается таким заключением того же авторитета: «Теории йоги о науке, космологии, физиологии и психологии представляют в сущности те же теории, что и санкхья; и цель окончательного освобождения задумана первоначально таким же образом». Итак Патанджали, великий индийский учитель и философ, рассматривается ныне в истории философии как «человек, который дал нам раджа-йогу, или практические методы и упражнения, в своих Афоризмах». Вот награда за его «практичность» даже в Индии, – в стране, о которой Запад думает, что она гнушается практической стороны вещей.
Особое послание (5) йога Рамачараки
Мы продолжаем в этом месяце рассмотрение аксиом Истины, или тех символов, посредством которых мы стараемся приблизиться к уразумению природы Истины. Прибегая к этим символическим аксиомам, мы можем отчасти представить себе более ясно природу Истины в области наших отношений к ней. Мы приглашаем вас рассмотреть две следующие аксиомы Истины и сделать соответственные заключения.
VII. Мы можем рассматривать Истину при посредстве символа любви. Мы знаем, что существует Все-Любовь; точно также мы знаем, что существует Все-Благость. Высшие области нашего бытия доставляют нам уверенность в этом. А так как Истина есть единственный возможный источник любви, то она должна быть Все-Любовью. Кроме Истины не что иное не может быть Все-Любовью. Истина есть более чем Все-Любовь: она есть сама Все-Любовь. Не может быть никакой действительной любви вне или в стороне от Истины. Всякая действительная любовь должна получать свое начало, выражаться, проявляться и истекать только благодаря Истине. Все иное не истина.
VIII. Мы можем рассматривать Истину при посредстве символа жизни. Мы знаем, что существует жизнь во вселенной, так как мы наблюдаем ее со всех сторон, и наш разум диктует нам, что она должна проистекать из одного общего источника.
А так как Истина есть единственное Бытие, Существование и Субстанция, то она одна только может обладать Все-Жизнью. Но истина есть более чем Все-Жизнь; она есть сама Все-Жизнь. Не может быть никакой жизни вне или в стороне от Истины, так как нет нигде ничего другого, из чего жизнь могла бы проистекать. И вся жизнь, доступная нашему познаванию, должна была проявиться, выразиться и проистечь из Истины. Всякая другая жизнь не истина.
Вышеприведенные положения, касающиеся Истины, составляют то, что известно под названием аксиом Истины. То есть, они представляют положения об Истине, которые очевидны каждому, кто серьезно к ним отнесется, и которые не требуют доказательств и доводов. В этих аксиомах содержатся сведения из высших плоскостей, доступных душе человека и его разуму. Они составляют основны начала познания Истины, и по мере того как мы будем подвигаться вперед, нам часто представится надобность ссылаться на них. Поэтому мы советуем каждому читателю внимательно взвесить эти аксиомы и сохранить их, по возможности, в памяти.
В нашем послании на следующий месяц мы дадим аксиомный перечень, при помощи которого будет легче удержать в душе и в памяти основные начала символических аксиом.
Наше размышление на следующий месяц состоит в следующем:
«Истина есть Все-Любовь; Истина есть Все-Жизнь. Вне Истины не может быть никакой любви и никакой жизни. Все-Любовь и Все-Жизнь проистекают из Истины и представляются аспектами и символами ее Всеобъемлемости».
