Тайны мирового разума и ясновидение - Мизун Юрий Гаврилович (мир книг txt) 📗
Ученик В.М.Бехтерева Л.Л.Васильев продолжил опыты по телепатической связи. Он был профессором Ленинградского университета. Эти исследования ученого вызвали резонанс в научных кругах не только России, но и в различных странах мира. В исследованиях Л.Л.Васильева применялись современные ему средства объективной электрофизиологической регистрации. Можно уверенно сказать, что полученные под руководством Л.Л.Васильева результаты не оставили никаких сомнений в существовании телепатии.
Основной вопрос, который интересовал и интересует всех в данной проблеме, это — что является переносчиком информации. Многие ученые и практики в начале нашего века очень надеялись, что таким носителем являются электромагнитные волны. Это естественно, поскольку электромагнитные (в частности радиоволны) были недавно открыты и с помощью их Попов установил первую радиосвязь. Можно сказать, что все были помешаны на радиоволнах, и никто не хотел сомневаться в том, что передача мыслей на расстоянии при телепатии осуществляется именно радиоволнами. Но опыты, проведенные Л.Л.Васильевым, всех разочаровали: они убедительно показали, что телепатическая связь не может осуществляться радиоволнами (и вообще волнами электромагнитной природы). Доказать это, на наш теперешний взгляд, было несложно. Как известно, электромагнитные волны не могут проникнуть внутрь помещения, которое со всех сторон обшито металлом. Поэтому говорят, что такое помещение заэкранировано от электромагнитных волн. Собственно, в экспериментах с кроликами, описанных ранее, которые находились на атомных подводных лодках, была именно эта ситуация: они находились в хорошо экранированных помещениях. Но тем не менее связь между животными на разных лодках осуществлялась. Это же было показано в опытах Л.Л.Васильева, но не на животных, а на людях.
Странно все-таки идет развитие творческой мысли в обществе. Именно тогда, когда расчищается для нее путь в правильном направлении, она останавливает свое движение. Своими опытами Л.Л.Васильев разрушил красивое заблуждение, что телепатия осуществляется радиоволнами и, казалось бы, открыл путь к исследованию истинного носителя информации во время телепатической связи. Но это оттолкнуло от исследований телепатии многих, которые посчитали, что тем самым они утратили почву под ногами. А надо было просто искать новый путь, новое объяснение, хотя в то время это было и не просто, так как уровень понимания многих принципиальных вопросов, связанных с данной проблемой, был значительно ниже, чем сейчас.
Как проводились опыты Л.Л.Васильевым и сотрудниками?
Васильев также при проведении своих опытов использовал гипноз, имея возможность управлять теми уровнями мозга, которые отвечают за телепатическую связь. При этом у исследователя появляется возможность получить доступ к тем образованиям ствола головного мозга, которые регулируют важнейшие соматические функции организма, обеспечивая при этом процессы, необходимые для передачи информации биологическим путем.
Для проведения каждого опыта формировались две комиссии. Одна комиссия находилась при гипнотизере (индукторе), от которого исходила информация. Вторая комиссия была при том
лице, которое эту информацию должно было принимать, т.е. при детекторе или, как говорят специалисты, при перципиенте. Мы будем это лицо называть детектором (то есть приемником), считая его легче воспринимаемым.
В этих опытах роль комиссий принципиальна. Индуктор-гипнотизер заранее не знает, что он должен сообщать в телепатическом сеансе детектору. Ему эту информацию, то есть задание, дает комиссия, которая находится при нем. Если у В.М.Бехтерева оба лица находились рядом, но спиной друг к другу, то в опытах Л.В.Васильева они находились в разных районах Ленинграда. Комиссия, которая находится при детекторе, помечает и записывает все, что с ним происходит, фиксируя в точности время происходящего.
Конкретно опыт проводится так. Комиссия в определенный момент времени приказывает индуктору начать сеанс по мысленному усыплению детектора. Комиссия, находящаяся при детекторе, регистрирует точное время, когда тот засыпает. В таком состоянии можно проводить опыт. Для этого комиссия при индукторе дает конкретное задание, приготовленное для гипнотизера. По этому заданию он должен своей мысленной командой вызвать у детектора определенные заданием движения. В задании определяются не только сами эти двигательные акты, но и время, когда они должны быть произведены. Результаты поведения детектора, его движений точно регистрируются комиссией, которая находится при нем.
После этого обе комиссии встречаются, сопоставляют свои записи и анализируют полученные результаты. Таких и подобных им опытов Л.Л.Васильевым и его сотрудниками было проведено много. Они подверглись очень придирчивому (а где-то и тенденциозному) контролю со стороны арбитров международного ранга, если можно так сказать. Результаты опытов были признаны положительными, достоверными. Они были обобщены Л.Л .Васильевым в опубликованной им книге, где он отдал должное замечательному французскому невропатологу П.Жане, у которого, как он пишет, он позаимствовал применяемую в опытах методику. В книге приведены (в приложении) и некоторые результаты самого П.Жане. Французский ученый мог не только внушать гипнотический сон на расстоянии, но и успешно управлял действиями детектора на расстоянии. Указывается, что его пациентка-детектор прошла по его мысленным командам в гипнотическом состоянии значительное расстояние по улицам города.
Что касается исследований Л.Л.Васильева, то они вскоре были прекращены, а руководимая им лаборатория закрыта. Занятия подобными исследованиями слишком сильно расходились с познанием мира в материалистическом русле. Но эти исследования оставили заметный след в познании человеком своей природы.
Дальнейшим этапом исследований телепатии можно считать эксперименты американского ученого Стенли Криппнера. В своих экспериментах Криппнер использовал современную аппаратуру, в том числе и электрофизиологическую. Методика исследований была изменена. Гипноз не применялся. Проводилась регистрация во время самого обычного сна.
Схема проведения экспериментов выглядела так. К человеку-детектору подключали датчики с тем, чтобы регистрировать его состояние. В таком состоянии он без всякого внушения засыпал на кушетке в экспериментальной камере. Регистрирующим прибором был энцефалограф, что позволяло контролировать особенности процесса засыпания и сна. Внушение индуктор начинал после того, как детектор погружал в сон (об этом было объективное свидетельство энцефалографа). В опытах использовалась колода карт. Индуктор извлекал из колоды карту с определенным рисунком и мысленно внушал детектору все черты этого рисунка. Основным объективным контролером в этих опытах выступал энцефалограф. Когда человек находится в глубоком сне без сновидений, то прибор регистрирует медленные волны. Если в записи появляются более быстрые колебания, то это является свидетельством, что человек начинает видеть сны. Индуктор при проведении внушения спящему одновременно мог наблюдать за показаниями энцефалографа. Это давало ему возможность убедиться, что под влиянием его внушения испытуемый начал видеть сновидение, поскольку в это время фаза спокойного сна переходила в фазу активности.
Испытуемый имел возможность посмотреть сон, содержание которого ему было внушено индуктором. После этого испытуемого будили и просили тут же во всех деталях пересказать виденные во сне образы. Запись рассказа производилась с помощью магнитофона. После этого экспертная комиссия должна была по заранее разработанным признакам сопоставить рисунок, который внушал индуктор, с описанием, которое дал детектор. Для экспертов была разработана 100-балльная шкала для более точной оценки степени такого совпадения.
Вполне естественно, что полных (со ста баллами) совпадений
не было. Это заложено уже в самой методике. Ведь если бы даже человек просто описывал словами рисунок, глядя непрерывно на него, то он вряд ли мог добиться того, чтобы эксперты признали это совпадение абсолютно стопроцентным. Поэтому оценки экспертов всегда были ниже 100. Чтобы это было понятно, приведем фрагмент из опыта. Индуктор внушает детектору рисунок рыбы. После этого детектор описывает виденный им сон следующими словами: "Я иду по берегу моря и вижу, как рыбаки сушат сети". Совпадения вроде нет, так как в рассказе нет того рисунка, который индуктор внушал. Но в то же время нельзя не видеть, что детектор попал не "в молоко". Ведь связь между содержанием сна и внушаемым рисунком несомненна. Но если говорить о передаче информации, то она, конечно, не полная. Не 100, а 60 процентов.
