Ливень без туч - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" (чтение книг txt) 📗
Интеллект крестьянина, конечно, не может этого понять. И ты не можешь понять Божественное интеллектом, потому что интеллект очень примитивен. Маленький ребенок сможет прочитать стихотворение только по буквам, и таким образом красота будет потеряна, потому что красота поэзии в ее целостности.
Когда ты смотришь на мир из ума, то видишь мироздание по частям, по кускам. Мыслить - значит анализировать, разбивать на части. Именно это делает наука - анализирует, чтобы знать. Если ты говоришь, что цветок очень красив, ученый скажет: "Сначала мы возьмем его в лабораторию и проанализируем. Мы разделим его на элементы, мы разложим его на составляющие - сколько в нем воды?.. Мы рассечем его, проанализируем и скажем подробно, из чего он сделан". Ученый разделит его на части, разложит по бутылочкам и надпишет этикетки, но не спрашивай его: "В какую бутылочку ты положил его красоту?" Он скажет: "Я не нашел никакой красоты. Все его части в этих бутылочках; у меня ничего не осталось. Все здесь, ты можешь его взвесить. Эта красота, наверное, была твоей иллюзией, потому что я не нашел никакой красоты, когда рассек цветок. И я ничего не упустил, вес остался прежним".
То же самое невежество движет попытками понять человека. Проведено было много экспериментов. Умирающего взвешивали сначала живым, потом мертвым. Если душа покидает тело, мертвый должен весить меньше. Но вес не уменьшается - часто он даже увеличивается!
Ты удивишься, узнав, что, когда душа покидает тело, вес тела становится больше. Потому что, когда прекращается дыхание, пропадает способность тела поддерживать себя в целостном состоянии. В тело проникает столько воздуха, что иногда оно начинает весить больше. Когда тело надувается воздухом, оно весит не меньше, а больше. Поэтому взвешивать тело, чтобы найти, покидает ли его душа, бессмысленно. Душа - это целостность тела; это сама поэзия жизни.
Душа познается не в анализе мыслей, но в опыте любви. Если ты когда-нибудь кого-нибудь любил, тогда ты знаешь, что этот человек - не только тело. Вот критерий того, действительно ли ты любишь. Если ты видишь только тело возлюбленной, возлюбленного, сына, жены или друга, ты не любишь. Если бы ты знал любовь, то понял бы, что любовь - это не только тело; она безгранична, безгранично больше тела. Тело это только мгновенное явление; то, что внутри, - вечно, бессмертно. То, что внутри, это сама эссенция существования. Это кульминация сознания. Но, чтобы увидеть это, нужны глаза, видящие все целое.
Любовь видит целое - это взгляд с высоты птичьего полета. Точно так же, если птица летит в небе и смотрит вниз, она видит все во всей полноте. Идя по дороге, ты видишь одно дерево, второе дерево, третье дерево, четвертое дерево: ты разделяешь. Летящая в небе птица видит все деревья в одно и то же время. Любовь дает такой подход. Ты словно птица, летящая в небе, которая с высоты своего полета видит жизнь во всей ее целостности, на всем ее протяжении. Это переживание Божественного.
Человек, который знает, знает целостность существования. Человек, который знает только части, не может выйти за пределы мира. Хотя все части принадлежат целому, это целое больше, чем просто полная сумма частей. Пойми это правильно: все части принадлежат одному целому, но само целое больше сочетания всех своих частей. Целое можно увидеть по частям, но оно на этом не кончается. Оно внутри частей, но у частей есть ограничения. Целое неограниченно.
Например, ты видишь небо над своим двором: несомненно, небо есть, но кусочек его над твоим двором - это еще не все небо. То, что ты видишь над двором, тоже небо, но небо существует и за пределами двора. То, что внутри твоего тела, не все Божественное - не все небо, - хотя это тоже божественно. Душа - это небо, обрамленное двором. Божественное - это когда стены двора разрушены и больше не существуют. Чтобы разрушить двор, ничего не нужно делать, нужно только разбить стены. Из-за этих стен создается иллюзия, когда они разрушены, иллюзия исчезает.
Двойственность есть не-любовь, недвойственность есть любовь. Дело в том, как смотреть на целое. Чтобы смотреть на целое, ты должен подняться выше. Не ходи по земле; ты должен летать в небе! Чтобы узнать целое, ты должен отбросить эту привычку дробить на части. Познание состояния не-мысли есть любовь, познание состояния не-мысли есть медитация. Бытие в состоянии не-мысли есть медитация, любовь. В тебе не должно оставаться никаких мыслей. Когда ты глубоко в любви, мыслей становится меньше.
Иногда ты сидишь радом с возлюбленной и чувствуешь, что тебя окружает молчание. Ты становишься тихим, будто не осталось ничего, о чем можно говорить. Или - нужно столько сказать, но как это сказать? - это трудно вложить в слова. Кажется, что вложить это в слова было бы ложью, грехом. В проговаривании великолепие этого явления будет утрачено, разрушено. Слова не могут выразить то, что начинает расти, кристаллизуется внутри. Слова не могут это выразить, слова ограниченны. Они предназначены для рыночной площади, лавки, конторы, рабочего места - не для любви.
Поэтому если два человека вместе сидят в молчании, знай, что они в глубокой любви. Или, если два человека любят друг друга, ты увидишь, что они в глубоком молчании. Влюбленные становятся молчаливыми. И, если ты научишься искусству быть молчаливым, тогда ты станешь влюбленным. Тогда, если ты сидишь в молчании рядом с кем-то, ты будешь соединен любовью. Если ты сидишь в молчании под деревом, ты будешь в причастии с деревом. Если ты сидишь в молчании у реки, ты будешь в гармонии с рекой, а если ты сидишь и молча смотришь на звезды в небе, внезапно ты почувствуешь, что соединен со звездами. Раскрылись какие-то невидимые двери, какая-то завеса сдернута.
Любовь видит целое. Чтобы видеть целое, ты должен быть молчаливым, потому что только в молчании ты целый. Тогда стены твоего двора падут, и ты станешь как небо. Лучше выразиться вот так: если хочешь знать Божественное, тебе придется стать как Божественное. В любви человек становится Божественным. Только в любви сохраняется Божественное - внутри и снаружи, сверху и снизу - во всех направлениях. Тогда волны исчезают, и остается лишь океан.
Те, у кого в жизни нет любви, живут в мире материи. Они сходят с ума из-за денег, власти, престижа, успеха, амбиций и тысяч других видов безумия - и все же в их жизнях нет любви. И из-за этого начинает появляться все это безумие.
Ты никогда не замечал, что амбициозный человек не может любить? Чем больше у него амбиций, тем больше он говорит: "Завтра... любовь придет завтра. Сегодня деньги, сегодня власть".
Или он говорит: "Сегодня приближаются выборы, как я могу любить? Я должен ехать в Дели. Как я могу вспомнить о том, чтобы пойти в храм?" Он говорит: "Сейчас не время петь песни, время наполнить деньгами кошелек". Он говорит: "Я молод, почему я должен тратить жизненную энергию на любовь? Сейчас я должен зарабатывать деньги; когда мои руки станут слишком слабыми, чтобы зарабатывать деньги, я буду любить, молиться и искать Божественное. Есть лишь несколько дней, чтобы наслаждаться, и так много нужно сделать".
Пойми это - это второе, что нужно понять: тем, у кого в жизни нет любви, понадобятся другие амбиции, потому что какие-то амбиции необходимы, чтобы заменить любовь. Иначе они будут совершенно пусты. Когда любви нет, ты пуст, и эту пустоту нужно заполнить тем или иным мусором. Иначе ты не сможешь жить, иначе жизнь станет невозможной.
Я читал воспоминания одного еврея, который сидел в гитлеровской тюрьме. Он пишет, что люди в тюрьме были как трупы. В их жизнях не осталось смысла. Весь смысл исчез из их жизней; если раньше и был какой-то смысл, в тюрьме его не стало. Этот человек был врачом, он изучал этих людей. Он был очень удивлен тем, что внезапно... Он знал этих людей до тюрьмы, и они были полными энтузиазма, очень динамичными, энергичными. В тюрьме вся эта энергия внезапно исчезла, вся динамичная энергия была утрачена - они стали как трупы. Люди стали сходить с ума и совершать самоубийства. Те, кто не совершил самоубийство и не сошел с ума, болели. Эта болезнь была свидетельством их желания умереть, они словно хотели умереть.
