Сверхспособности человека, удивившие БОГА - Кашницкий Савелий (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
Ну, а различие в том, что Термен проделал не акустический, а оптический эксперимент и направлен он был не в следующую временную фазу жизни (загробный мир), а в предыдущую (мир сперматозоидов).
Лев Сергеевич, как упоминалось выше, был дважды широко известен в России: на рубеже 10-20-х годов и в 70-80-е, когда его вдруг вторично «открыли» журналисты.
Представить этого человека можно было бы всего двумя словами: изобретатель телевидения. Да, да, именно ему обязаны мы сегодняшним нашим образом жизни, невозможным без TV. И приоритет Термена подтверждает такое авторитетное издание, как Британская энциклопедия. Помимо телевидения, Термен создал простой и изумительно звучащий музыкальный инструмент, на котором можно играть, не прикасаясь к нему руками — лишь приближая и удаляя ладони. Терменвокс — так называется инструмент — его создатель демонстрировал в крупнейших городах мира, а в 1927 году открыл свою студию в Нью-Йорке. Быстро разбогатев от продажи терменвоксов и обучения игре на нем, Лев Сергеевич получил достаточно средств для проведения собственных научных исследований, задуманных еще в годы совместной работы с академиком Абрамом Иоффе в Ленинграде.
Голодная, нищая Россия 20-х годов, хотя и позволила Термену провести первый в истории сеанс «электрического дальновидения», не дала возможности подобраться к проблеме микроскопии времени. Он осуществил замысел в 1932 году в своей нью-йоркской лаборатории с одобрения и при духовной поддержке своего друга Альберта Эйнштейна.
Итак, Термен рассуждал следующим образом. Когда мы рассматриваем в микроскоп бактерии, эритроциты, сперматозоиды, увеличивая объект в тысячи раз, почему-то совершаем одну и ту же детскую в своей нелепости ошибку: линейные размеры изменяем, а время протекания процессов оставляем неизменным. Неслучайно картина, которую мы наблюдаем в микроскоп, статична и малоинформативна. Хорошо уяснив с помощью Эйнштейна, что пространство и время взаимосвязаны, он» считал необходимым, обращаясь к микромиру, изменять масштаб времени сообразно изменению линейного масштаба.
Для этого Термен соорудил специальный лентопротяжный механизм, позволяющий ускорять бег кинопленки в камере в сотни раз. И начал вести киносъемку через окуляр микроскопа, соотнося увеличение объекта со скоростью движения ленты.
То, что он увидел на экране, было фантастической сказкой, уносящей за сегодняшние пределы познания.
Снимая сперматозоидов (здесь нет грамматической ошибки: использую форму склонения одушевленных существ), он увидел целую цивилизацию. Они разумны, они взаимодействуют. У них своя иерархия, свои армия, построения, турниры, в которых победитель умерщвляет побежденного. Отбор по признакам физических данных ведется в мире сперматозоидов постоянно. Вся их жизнь — подготовка к единственному состязанию, в котором сильнейший из сильных, опередив конкурентов, добирается до женской яйцеклетки.
К сожалению, исследования по микроскопии времени были прерваны неожиданным возвращением Термена в СССР, где он был тотчас арестован и сослан на Колыму.
Замысел Ошерова, что вполне очевидно, очень близок. Может, стоит его дополнить и развить. Допустим, снимать на кинопленку звездное небо (где еще. как не там, обитать душам?) или пространство над свежей могилой в течение первых девяти дней после смерти (парапсихологи уверяют: только им видимая аура умершего в эти дни еще витает невдалеке от тела), причем скорость движения кинопленки должна быть 0,24 сантиметра в секунду (в 100 раз медленней обычной). И вдруг мы увидим ту жизнь, о которой прежде рассказывали только люди с феноменальными способностями?
Раз уж научная мысль подобралась к таким рубежам, видно, настало время заглянуть за предел земного существования. Тем более так хочется убедиться, что с остановкой сердца не кончается жизнь.
Человек может получать СМС-ки с того света
«Митька, скорей сюда, твои родители на связи!» — «Сейчас прилечу». Два последних слова были произнесены голосом погибшего в автокатастрофе Мити. С этих фраз, пойманных в радиоэфире, полтора года назад началось ежедневное общение Вадима Свитнева с сыном, живущим в ином мире.
Нажимая кнопку звонка перед квартирой Свитневых, я внутренне напрягся, приготовившись к нелегкой встрече с людьми, потерявшими сына. Однако передо мной оказались веселые, жизнерадостные люди.
Их улыбки, звучащие в доме шутки как-то не вязались с тем, что всего три года назад здесь произошло несчастье.
Наталия Александровна призналась, что год после происшествия провела в слезах и унынии. Но когда убедилась, что сын жив, и общение с ним стало ежедневным, в их дом опять вернулась жизнь.
Я не сразу понял, что слова родителей о живом Мите отнюдь не образные. Мне-то казалось, таково материнское сердце: умерший сын всегда жив.
— Нет же, поймите, — уверяла меня Наталия Александровна, — он ест, пьет, спит по ночам, веселится, грустит, учится, работает — точно как мы с вами. Там такая же жизнь, как у нас. Только лучшая: жизнь без болезней, страха, старости и смерти. Причем я категорически против разговоров о жизни души, покинувшей тело. Это полноценная жизнь, только происходит она в другом измерении, недоступном нашим органам чувств.
«Нас пятеро: отец, мать и трое сыновей. Пять лучей, пять пальцев одной руки, а вместе — целое, семья, — дала мне прочитать запись в своем дневнике Наталия Свитнева. — Здоровые, счастливые, веселые, молодые, на пороге лучезарного завтра. Нужны ли краски, чтобы описать то, что обрушилось на нас 10 октября 2006 года в 10 часов вечера на Петергофском шоссе и почему мы со всего разгона нашей счастливой жизни влетели в полный мрак отчаяния, страха и растерянности?! Случившееся разделило нашу жизнь на две части: «до» и «после».
Вадим Константинович, военный инженер-гидроакустик в отставке, кандидат технических наук, поначалу отвлекался от горя чтением литературы о транскоммуникациях — опытах установления связи с умершими, которые успешно ведутся за рубежом на протяжении последнего полувека.
Как только радио вошло в повседневную жизнь, среди шумов на «пустых» радиочастотах порой стали различать голоса, смутные, нечеткие, но голоса конкретных умерших. С появлением телевидения образы ушедших то и дело встречались на пустых каналах. Визиты близких, покинувших наш мир, участились с изобретением магнитофона, видеокамеры. А мобильные телефоны и Интернет вызвали просто шквал транскоммуникаций.
Вадим Константинович тоже начале фильтрации шумов радиоэфира. Потом, когда убедился, что в мире умерших ждут наших попыток связи и используют любую техническую возможность для контакта, усовершенствовал свой арсенал: стал формировать на компьютере «нарезку» из различных слоговых звукосочетаний, а «потусторонние личности» воздействуют на эту звуковую смесь так, чтобы отдельные звуки и слоги стали более слышимы — в результате получаются осмысленные слова и фразы.
Первой фразой, принятой им оттуда на модернизированную аппаратуру, стали слова: «Победившие страх, ответьте!» В ходе первых сеансов связи ответы сына были лаконичными: «Погибнуть невозможно», «Я вернусь», «К нам приходят ваши мысли», «Я здесь полностью живой».
Порой слова Мити несли эмоциональную окраску — как видно, не чуждую обитателям загробного мира: «Ну, слава богу, ты додумался! На станции все ликуют!»
— Наша связь не зависит от расстояния, — убежден Свитнев. — Это известное физическое явление: между двумя элементарными частицами, если они порождены одним источником, существует устойчивая связь, не зависящая от расстояния. Возможно, контакт с потусторонним миром объясняется таким межпространственным информационным взаимодействием, обоснованным законами квантовой механики.
Митя словно приучал родителей к самой идее ежедневных диалогов. Мама стала записывать все, что удавалось различать сквозь ревущий, «космический» шум.
