Карта Шута - Доля Роман Васильевич (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗
Машина Времени
Я вечное, бесконечное, никем и ничем неуничтожимое сознание. Я прародитель всего живого. Я источник любви и самой жизни. Проявляясь на Земле в образе человека, я познаю себя в малом, вновь проходя все ступени эволюции. Как человек, я несу ответственность за всё, что происходит на Земле.
Всё, что я создам и раскрою в себе, станет той картиной мира, в которой будет пребывать моё сознание.
Записки ИЗ дневника
Лабиринт мягко полыхал всполохами и был спокоен. Ник стоял у истоков понимания самого себя и всей этой огромной Машины времени.
– Вот она – Точка Сборки! – С легкой руки Карлоса Кастанеды решил он. – Я и есть это самое Время!
Метафора сТочкой Сборки явно выглядела фальшиво.
– Нет! Кастанеда этого не описывал. Проще назвать лабиринт Миром Предтечи*. Вообще-то я знаю это место. Я часто бывал здесь в своем детстве, особенно когда поднималась высокая температура. Я проваливался внутрь этого вихря и падал, падал, падал ввечность. Пространство состояло из плазмы стального цвета и по внешнему виду напоминало ртуть. Это та бездна, из которой проявляется всё сущее. Именно в этом безвременье отдыхает Всевышний между периодами творения. Затем, в падении, некие предохранители резко выдергивали восприятие из пике и возвращали сознание назад. И вновь начиналось падение. Наверное, через болезнь, я стремился воссоединиться со своей изначальной сутью. Сторожа сознания не позволяли проваливаться глубже. Дальше была опасность не проснуться. Душа просто не вернулась бы в тело. Встреча откладывалась до лучших времен.
Светозар говорил об этом феномене:
– Когда ты будешь готов, ты встретишься с Силой, превосходящей все мыслимые и немыслимые представления о себе и окружающем мире. Ты будешь испуган и искушен, но ни в коем случае тебе не стоит пугаться. Это рано или поздно происходит со всеми людьми, но лишь единицы принимают вызов. Многие ищут это место годами, а то и столетиями, но немногим оно открывается. Те, кто приходит раньше времени, погибают. Лучше бы они этого не делали. Все, что их ждет, – это психиатрическая клиника или рабство на протяжении сотен тысяч лет в одном из удаленных миров.
– А что с ними происходит? – встрепенулся Ник.
– Выгорает энергетическая схема их личности в эфирном двойнике.
– И что, уже ничего нельзя сделать?
– Можно, только если заменить выгоревшую схему, но на это способны лишь исключительно духовно продвинутые личности. Например, Кабир*, Иисус, Шанкарачарья*.
Мощь вселенского компьютера впечатляла. Ник бросил камушек в свинцовую гладь мерцающей плазмы. На подлете к поверхности камушек испарился. Но не все было здесь так гладко и безупречно, как казалось, иначе так просто Ник не попал бы сюда. У него просто не возникло бы такой возможности. Вероятно, его вызвал сюда сам лабиринт.
– Для чего я ему понадобился? – ломал голову Ник.
– Да и почему он, а не я командует этим парадом?
Сновидение было настолько реальным, что отличить сон от явибыло невозможно. С момента ухода Зара (полное имя – Светозар) Ник, неожиданно для себя, обрел дар осознанных сновидений. Это, скорее всего, была прощальная «шутка» мастера, тайно посвятившего его в мир новых возможностей. Собственно, путешествие в астрале выглядело довольно просто. Ник ложился спать или погружался в медитацию, сидя в кресле. Между сном и бодрствованием он входил в другого Ника, который отделялся от спящего, и занимался уже своими делами в параллельном измерении. Ник открывал глаза в своем теле сновидений и ни в чем не находил разницы. Собственно, дубль был точно таким же, как физическое тело. Все на месте: и руки, и ноги, и ощущения, и знания. Иногда, правда, требовалось тело воссоздавать силой мысли. Но это распространялось на более утончённые миры. Отличие же состояло в том, что в астрале он обладал большей степенью свободы и огромными возможностями. Он мог силой мысли переносить себя на различные расстояния, проходить сквозь стены, мате– риализовывать предметы, наблюдать за душами людей, общаться с такими же, как он, путешественниками и даже заниматься любовью с Ксюхой. Ксюха в этом мире была другой; более настоящей и женственной. Секс был настолько удивительным и божественным, что затмевал все ощущения физического мира. Кто кому здесь назначал свидания, был ещё тот вопрос. Но явно без Ксюхиного намерения здесь не обходилось.
– А не является ли это иллюзией? – размышлял он по возвращении в наш мир.
– Нет, – сам же и отвечал себе. – Я общаюсь с той проекцией Ксюхи, которая рада нашим встречам. Она меня сама сюда вызывает. В материальном мире она не может быть раскрытой, как здесь. Там она заблокирована Матрицей. В верхнем астрале она свободна и может быть тем, кем является на самом деле. Здесь царит формула «быть, а не казаться»! Утром она проснется с улыбкой и неясными воспоминаниями о чём-то удивительном.
Вообще-то этот или тот мир был более ярким, живым и истинным, чем обычный. Здесь варилась вся кухня чувств Ника. Здесь было всё наполнено жизнью и яркими красками, как в далёком детстве. В детстве каждый день казался бесконечным и был настолько живым, что все звуки, краски и ощущения проживались на полную катушку. Тогда Ник возвращался в естественное восприятие, которое не было зацементировано стрессами. Единственное, что его пугало в астрале, это боязнь потерять связь с физическим миром. Становиться бродячим духом он не собирался.
Однажды Ник решил во сне войти в другое – более тонкое – сновидение. Это неожиданно получилось, и он попал в новое тело сновидений. Обнаруженный мир не был таким ярким и цветным, как астральный. Чувства здесь были приглушенными, но мысль работала четко и ясно. Ник легко стал умножать трехзначные числа, материализовывать силой мысли предметы и с огромной скоростью осознавать космическиеистины. Этот мир открывал такие невероятные и сверхтонкие глубины сознания, что просто дух захватывало. Именно с этого уровня стал доступен Лабиринт.
…Лабиринт мерцал мягкими всполохами стальных оттенков. От него исходил ровный гул, как от огромнейшего вселенского компьютера. Гул очень напоминал мантру «Ом», если в звуковом ряду не делать пауз. К центру Лабиринта вели линии узора. На самом деле, это были некие полупрозрачные тоннели или коридоры. На первый взгляд, Лабиринт казался самодостаточной, сверхразумной машиной времени и генератором мощных энергетических полей. Казалось, что Машина безупречна в своём строении. Присмотревшись внимательнее, Ник обнаружил, что некоторые коридоры затемнены, а отдельные фрагменты явно не функционировали. Лабиринт чем-то напоминал Шаманский Лес. Однако если в Шаманском Лесу требовалось восстанавливать эфирные схемы сознания, то здесь была необходима ювелирная огранка и безупречные знания. Лабиринт требовалось местами восстанавливать и заново перенастраивать. Но больше всего его внимание притягивало нечто непонятное в центре Лабиринта.
– Что или Кто это? – размышлял он. – Что это нечто из себя представляет?
От этого нечто исходила такая мощная волна вселенской тоски, что Ника пробирал ледяной холод. Казалось, что он прикасался к сотням тысяч грешников. Они пронзали каждую клеточку сознания миллионами ледяных игл боли. Хотелось забыть это место и никогда больше о нем не вспоминать. Но Ник уже знал: там, где он уходит от решения вопроса, всегда возникают информационные закладки «на память». Рано или поздно они накапливаются и со временем приносят большие неприятности.
– Следует пройти через весь кон Лабиринта. Необходимо освободить это Нечто. Необходимо восстановить своим сознанием разрушенные схемы Лабиринта. Важно войти в его геометрический центр, чтобы разгадать эту тайну Великого Узора. Здесь сокрыты мои сверхчеловеческие возможности. Так я обрету новые знания и новые стратегические смыслы и цели, – думал Ник.
