История Рампы. (THE RAMPA STORY) - Рампа Лобсанг (читать книгу онлайн бесплатно без TXT) 📗

— Лобсанг. Ты много страдал. Ты выстоял, но сейчас не время для самоуспокоенности. Есть еще задача, которую тебе предстоит выполнить.

Последовала пауза, словно Говорящего неожиданно прервали, и я с тяжелым сердцем замер в настороженном ожидании. За прошедшие годы на мою долю выпало более чем достаточно нищеты и страданий. Более чем достаточно перемен, погонь, преследований. Дожидаясь продолжения, я ловил мимолетные телепатические мысли прохожих. Девушки, нетерпеливо постукивающей каблучками на автобусной остановке под моим окном: «Нет на свете ничего хуже этих городских автобусов. Может, он вообще никогда не придет?» Человека, доставившего посылку в соседний дом: «А не попросить ли мне у босса прибавку к жалованью? Милли даст мне чертей, если я не принесу ей денег!» — И только я от нечего делать стал размышлять о том, кто такая эта Милли, — так же как ожидающий у телефона человек, — как настойчивый Внутренний Голос отозвался снова.

— Лобсанг! Мы приняли решение. Пришло тебе время снова взяться за перо. Следующая книга станет делом всей твоей жизни. Главная тема, которую ты должен в ней отразить, — это то, что один человек может перейти в тело другого человека, если другой на это согласен.

Я смятенно вздрогнул и чуть было не прервал телепатическую связь. Опять я ? И писать об этом ? Я был «противоречивой натурой» и в силу этого ненавидел каждое мгновение писательского труда. Сам-то я знал, что я таков, каким себя описываю, и что все написанное мною до сих пор было истинной правдой, но как это поможет наскрести материал для прессы, впавшей в летнюю спячку? Это было выше моих сил. Я был смущен, ошеломлен, и на сердце было тяжко, как у приговоренного к смерти.

— Лобсанг! — В телепатическом голосе появились жесткие нотки; его скрипучая резкость электрическим разрядом пронзила мой смятенный мозг. — Лобсанг! Об этом судить не тебе, а нам. Ты увяз в сетях Запада. Мы же можем стоять в стороне и делать оценки. Тебе ведомо лишь то, что происходит поблизости, мы же видим весь мир.

Я скромно промолчал, ожидая продолжения послания и внутренне соглашаясь с тем, что «Им», несомненно, виднее. После небольшого перерыва Голос возник снова.

— Ты много и незаслуженно страдал, но страдал ты за правое дело. Твой предыдущий труд многим принес добро, но сейчас ты болен, и суждения твои относительно будущей книги неверны и предвзяты.

Слушая все это, я взял в руки древний кристалл, покоящийся на беспросветно черном сукне, и стал вглядываться в него. Вскоре стекло затуманилось и стало белым, как молоко. В тумане появился разрыв, и белые облака разошлись, словно занавес, открывая свет зари. Теперь я и видел, и слышал. Дальние гималайские вершины, укрытые снежными мантиями. Неожиданно острое ощущение падения, настолько реальное, что я почувствовал, как во мне поднимаются все внутренности. Обзор становится все шире, и вот, наконец, Пещера, Новый Дом Знания. Я увидел Престарелого Патриарха, воистину древнего старца, сидящего на сложенном коврике из шерсти яка. Несмотря на ранг Верховного Настоятеля, на нем было простое выцветшее ветхое платье, казалось, такое же старое, как и он сам. Высоколобая голова блестела, как старый пергамент, кожа старческих сморщенных рук туго обтягивала удерживающие ее кости. Это был глубоко почитаемый человек с сильной аурой власти, отличавшийся той невыразимой безмятежностью, какую дает истинное знание. По окружности, центром которой был он, сидели семеро лам высокого ранга. Сидели они в позе медитации, распрямив ладони, с пальцами, замершими в древнем символическом сплетении. Их слегка склоненные головы были повернуты ко мне. В кристалле все это было видно так, словно я находился вместе с ними в подземном вулканическом зале, словно я стоял перед ними. И беседовали мы так, словно между нами был физический контакт.

— Ты сильно постарел, — сказал один.

— Твои книги многим принесли радость и свет. Не дай обескуражить себя немногим завистникам и злопыхателям, — сказал другой.

— Железная руда может думать, что подвергается в печи бессмысленным пыткам, но когда закаленный клинок из прекрасной стали оглядывается назад, он уже думает иначе, — сказал третий.

— Мы теряем время и энергию, — сказал Престарелый Патриарх. — У него больное сердце, и он стоит в тени Иного Мира. Нам не следует чрезмерно истощать его силы и здоровье, ибо перед ним поставлена четкая задача.

Снова наступила тишина. Но теперь это была исцеляющая тишина, ибо в это время Ламы — Телепаты вливали в меня животворную энергию, ту самую энергию, которой мне так часто не хватало после второго приступа коронарной недостаточности. Образ перед моими глазами, образ, частью которого, казалось, был я сам, становился все ярче, чуть ли не ярче моего реального окружения. Затем Старец поднял на меня глаза и заговорил.

— Брат мой, — сказал он, что было великой честью, хотя и сам я был полноправным настоятелем. — Брат мой, мы должны донести до ведома многих истину о том, что одна «личность» может добровольно покинуть свое тело и позволить другой «личности» занять и оживить это покинутое тело. Твоя задача состоит в том, чтобы поделиться с людьми этим знанием.

Вот это был удар. Моя задача? Я никогда не хотел предавать такие сведения огласке, предпочитая помалкивать даже тогда, когда предоставление подобной информации сулило мне материальную выгоду. Я полагал, что большинству людей слепого в эзотерическом отношении Запада лучше ничего не знать об оккультных мирах. Мне встречалось великое множество «оккультистов», познания которых были на деле ничтожно малы, а малые познания очень опасны. Мое самонаблюдение было прервано Настоятелем.

— Как тебе хорошо известно, мы находимся на пороге Нового Века, Века, в котором Человеку предназначено очиститься от суетности и жить в мире с другими и самим собой. Народонаселение во всех странах стабилизируется, не сокращаясь и не увеличиваясь, уйдут в прошлое всякие воинственные намерения, поскольку страна с растущим населением неизбежно прибегает к военным действиям, чтобы обеспечить себе большее жизненное пространство. Мы дали бы людям знания о том, что тело может быть отброшено, подобно старой одежде, ставшей ненужной ее носителю, и передано другому для какой-либо определенной цели.

Я невольно вздрогнул. Да, мне было известно все это, но я никак не ожидал, что мне доведется об этом писать. Меня пугала даже сама эта мысль.

Старый Настоятель коротко усмехнулся и сказал:

— Я вижу, Брат мой, что эта идея, эта задача тебе не по душе. Однако даже на Западе, в том, что именуется христианской верой, отмечено множество случаев «одержимости». То, что большинство подобных случаев рассматривается как проявление сил зла или черной магии, достойно сожаления и отражает всего лишь точку зрения тех, кто мало знает об этом предмете. Твоей задачей будет написать так, чтобы имеющие глаза увидели, а те, кто к этому готов, — узнали.

— Самоубийства, — подумал я. — Люди бросятся сводить счеты с жизнью, чтобы бежать от долгов и неприятностей, либо предоставляя кому-то другому свое тело ради оказания услуги.

— Нет, нет, Брат мой, — сказал Старый Настоятель. — Ты заблуждаешься. Никто не может скрыться от своих долгов, покончив с собой, и никто не может покинуть свое тело и перебраться в другое, если отсутствуют особые условия, гарантирующие такой переход. Мы должны дождаться полного прихода Нового Века, и никто не вправе покинуть свое тело, пока не истечет отведенный ему жизненный срок. До сей поры совершить такое можно лишь с разрешения Высших Сил.

Я смотрел на сидящих передо мной людей, наблюдая за игрой золотого сияния над их головами, за яркой синевой мудрости в их аурах, за переливами света от их Серебряных Нитей. Сверкающий живыми красками образ мудрых и чистых людей, суровых аскетов, отрешенных от мира, хладнокровных и уверенных в себе.

— Им-то хорошо, — пробормотал я. — Им не приходится испытывать на себе беспощадную сумятицу жизни на Западе.