Тайная доктрина. Том III - Блаватская Елена Петровна (полные книги .txt) 📗

Это одна из нескольких тайн бытия и воплощения. Другая тайна заключается в том, что когда адепт в течение своего земного века достигает такого состояния святости и чистоты, которое делает его «равным ангелам», тогда при смерти его призрачное или астральное тело становится настолько же плотным и осязаемым, каким было физическое тело, и превращается в реального человека. [108] Старое физическое тело отпадает подобно сброшенной коже змеи, тело же «нового» человека остается или видимым, или, по выбору адепта, исчезает из виду, окружившись оболочкой акаши, которая его заслоняет. В последнем случае три пути открыты перед адептом:

1) Он может остаться в земной сфере (в Вайю или Камалоке), в эфирном месторасположении, сокрытом от человеческого взора, за исключением во время вспышек ясновидения. Так как в этом случае его астральное тело, вследствие своей великой чистоты и духовности не соответствует условиям, необходимым для акашного света, чтобы абсорбировать его полу-материальные частицы, то адепту придется остаться в компании разлагающихся оболочек – не совершая благой или полезной работы. Этого разумеется не может быть.

2) Великим усилием воли он может полностью влиться в свою Монаду и соединиться с ней. Однако, поступая так, он а) лишил бы свое Высшее Я посмертного самадхи – блаженства, которое не есть настоящая нирвана – так как астрал, каким бы чистым он ни был, все же слишком земной для такого состояния; и б) этим он открыл бы себя для кармического закона; так как подобное деяние, в сущности, является результатом личной самости – пожинания плодов, взращенных самим собою и для себя самого – одного.

3) Адепт имеет право отказаться от сознательной нирваны и отдыха для того, чтобы работать на земле на благо человечества. Это он может сделать двояко: или, как сказано выше, путем уплотнения своего астрального тела до физической видимости он может возобновить ту же свою прежнюю личность, или он может воспользоваться совершенно новым физическим телом, будь оно новорожденным младенцем или – как якобы поступил Шанкарачарья с телом мертвого раджи – путем «вхождения в покинутую оболочку» и пребывания там, сколько захочет. Это есть то, что называют «непрерывным существованием». Отдел под заглавием «Тайна Будды» прольет дополнительный свет на эту теорию, непонятную для профанов, а для большинства – просто абсурдную. Такова эта теория в том виде, как она преподается, и каждый волен выбирать, углубляться ли в нее, или же оставить ее без внимания.

Вышеизложенное представляет собою просто небольшую часть того, что могло быть дано в «Разоблаченной Изиде», если бы тогда настало время, как оно настало теперь. Невозможно изучать и пользоваться оккультной наукой, если не отдаться ей целиком – сердцем, душою и телом. Некоторые из ее истин слишком внушающи страх, слишком опасны для среднего ума. Никто не может безнаказанно играть таким страшным оружием. Поэтому, как Павел говорит, «незаконно» о них говорить. Примем это напоминание и будем говорить только о том, что «законно».

Цитата из Уайльдера, приведенная выше, кроме того, относится только к психической или духовной магии. Практические учения оккультной науки совсем другие и мало таких сильных умов, которые годны для них. Что же касается экстаза и тому подобных самоозарений, то это может быть достигнуто человеком самим без какого-либо учителя или посвящения, ибо экстаз достигается внутренним приказом и властью Я над физическим Эго; что же касается приобретения власти над силами природы, то это требует длительной тренировки или же способности человека, уже родившегося «природным магом». Между тем, убедительно советуется тем, кто не обладает ни одним из требуемых качеств, ограничиваться чисто духовным развитием. Но даже это трудно, так как первым необходимым особым свойством для этого является непоколебимая вера в свои собственные силы и в божество внутри самого себя; иначе из человека разовьется просто безответственный медиум. Через всю мистическую литературу древнего мира мы прослеживаем ту же самую идею духовного эзотеризма, что личный Бог существует внутри самого поклоняющегося, а не где-то вне его. Это личное божество не есть пустое дуновение или выдумка, но бессмертное Существо, посвятитель посвященных, теперь, когда небесные посвятители первобытного человечества – Шишты предшествующих циклов – больше не находятся среди нас. Подобно подводному течению, быстрому и прозрачному, она течет, не смешивая своей кристальной чистоты с мутными, загрязненными водами догматизма, навязанного антропоморфического божества и религиозной нетерпимости. Мы обнаруживаем эту идею в искаженной и варварской фразеологии «Кодекса назареев», в возвышенном неоплатоническом языке четвертого Евангелия более поздней религии; в древнейшей Веде и в «Авесте», в «Абхидхарме», в «Санкхья» Капилы, и в «Бхагавадгите». Мы не можем достичь адептства и нирваны, блаженства и «царствия небесного», если мы не соединимся неразрывно с нашим Rex Lux, Господом Великолепия и Света, нашим бессмертным Богом внутри нас. «Ахам эва парам Брахман» – «Воистину я Высочайший Брахман» – всегда было единой живой истиной в сердце и уме адептов, и именно это помогает мистику стать адептом. Прежде всего нужно признать свой собственный бессмертный Принцип, а затем только можно завоевать или взять Царствие Небесное силою. Только это должно быть достигнуто более высоким – не средним, даже не третьим – человеком, так как последний из праха. Также не может второй человек, «Сын» – на этом плане, так же как его «Отец» является Сыном на еще более высоком плане – что-либо сделать без помощи первого, «Отца». Но для успеха нужно отождествиться со своим божественным Родителем.

Первый человек из земли, перстный; второй человек (внутренний, наш более высокий) – Господь с неба... говорю вам тайну [1 Кор., XV, 47,50].

Так говорит Павел, упоминая лишь двойного и тройного человека ради лучшего понимания непосвященных. Но это не все, ибо Дельфийская заповедь должна быть выполнена: человек должен познать самого себя для того, чтобы стать совершенным адептом. Однако, как мало тех, кто могут приобрести это познание не только в его внутреннем мистическом смысле, но даже в его буквальном смысле, ибо это веление Оракула имеет два значения. Это ничто иное, как доктрина Будды и бодхисаттв.

Таков также мистический смысл того, что было сказано Павлом коринфянам, что они – «храм Бога», ибо эзотерически это означало:

Эти слова в точности передают то же самое значение, что и «воистину, я – Брахман» ведантистов. Также последнее утверждение не более кощунственно, чем утверждение Павла, если бы какое-то кощунство вообще имелось в каком-либо из этих утверждений, что отрицается. Только ведантист, который никогда не рассматривает свое тело, как самого себя, или даже как часть самого себя, или что-нибудь другое, как только иллюзорную форму, чтобы другие могли его видеть, – построил свое утверждение откровеннее и искреннее, нежели Павел.

Дельфийская заповедь «Познай самого себя» была ясно понятна каждому народу древности. Так оно есть и теперь, за исключением христиан, так как, кроме мусульман, эта заповедь является неотъемлемой частью каждой религии Востока, включая обученных каббалистически евреев. Однако, чтобы понимать ее смысл полностью, требуется прежде всего верить в Перевоплощение и все его тайны; и не так, как изложено в доктрине французских реинкарнистов школы Аллана Кардека, а так, как они изложены и преподаны эзотерической философией. Человек должен, короче говоря, знать, кто он был, прежде чем прийти к познанию того, что он есть. А сколько среди европейцев таких, кто способны развить внутри себя абсолютную веру в свои прошлые и будущие перевоплощения, даже только как в закон, не говоря уже о мистическом узнавании своей непосредственно предшествующей жизни? Получаемое в молодости образование, традиция и тренировка мышления – все противостоит в течение целой жизни такому верованию. Культурные люди воспитаны на той наиболее пагубной идее, что огромные различия, обнаруживаемые между единицами одного и того же человечества или даже расы, есть результат случая; что пропасть между человеком и человеком в их общественном положении, рождении, интеллекте, физических и мыслительных способностях – причем каждое из этих качеств имеет непосредственное влияние на каждую человеческую жизнь – обязаны своим происхождением просто слепому везению или невезению, и только наиболее набожные среди них находят сомнительное утешение в мысли, что это – «воля Божия». Они никогда не проанализировали, никогда не остановились, чтобы подумать о глубине того позора, который наброшен на их Бога, если глупо отвергается самый великий и справедливый закон многократного нового рождения человека на этой земле. Мужчины и женщины, стремящиеся к тому, чтобы на них смотрели как на христиан, и иногда истинно и искренне пытающиеся вести Христо-подобную жизнь, никогда не приостанавливались, чтобы поразмыслить над словами их собственной Библии. «Ты Илия?» – еврейские священники и левиты спросили Крестителя [Иоанн, I, 21]. Их Спаситель преподавал Своим ученикам эту великую истину эзотерической философии, но, поистине, если Его Апостолы овладели ею, то, кажется, никто другой так и не добрался до ее истинного значения. Не добрался даже Никодим, который на утверждение: «Если кто не родится свыше, [110] не может увидеть Царствия Божия» [Иоанн, III], отвечает: «Как может человек родиться, будучи стар?», за что и получает упрек замечанием: «Ты – учитель Израиля, и этого ли не знаешь?» – так как никто не имел права называться «Мастером» и Учителем, не будучи посвященным в тайны а) духовного возрождения через воду, огонь и дух, и б) рождения снова от плоти. [111] Затем опять, что может еще яснее выразить доктрину многократности возрождений, как ответ, данный Иисусом саддукеям, «кто отрицают, что существует воскресение», т. е. рождение снова, так как догму о воскресении умершего во плоти теперь рассматривает, как нелепость, даже разумное духовенство: