Разоблаченная Изида. Том II - Блаватская Елена Петровна (читать книги онлайн полностью без регистрации txt) 📗
Но что тогда, мы спросим, осталось для проповеди? Без Спасителя, без искупления, без распинания на кресте за грехи людские, без Евангелия, без осуждения на вечное мучение, о чем им рассказывать, и без чудес, что им показывать, – что же осталось у иезуитов для распространения среди сиамцев, кроме пыли языческих святилищ, которою ослеплять их глаза? Сарказм тут, действительно, едкий. Основы морали, привитые этим бедным язычникам верою их прадедов, настолько чисты, что с христианства приходится срывать все его отличительные знаки, прежде чем его жрецы смогут отважиться предложить его на их рассмотрение. Религии, которую нельзя доверить тщательному рассмотрению бесхитростного народа, являющегося образцом сыновней почтительности, честного делопроизводства, глубокого уважения к Богу и инстинктивного ужаса перед профанацией Его величия, – такая религия, действительно, должна быть основана на заблуждениях. Что это так – наш век мало-помалу раскрывает.
Во всестороннем ограблении буддизма с целью создания новой христианской религии нельзя было ожидать, что такая безупречная личность, как Гаутама Будда, останется неприсвоенной. Это только естественно, что после заимствования его легендарной истории с целью заполнения ею пустых мест в выдуманном повествовании об Иисусе, уже использовав все возможное из повествования о Кришне, – подделыватели взяли за человека Шакьямуни и поместили его в своем календаре под вымышленным именем. Это они действительно сделали, и индусский Спаситель в должное время появился в списке святых как Иосафат, чтобы составить компанию таким мученикам религии, как святые Аура и Плацида, Лонгин и Амфибол.
В Палермо даже имеется церковь, посвященная Divo Josaphat. Среди напрасных попыток последующих церковных писателей установить генеалогию этого таинственного святого, наиболее оригинальной была та, которая делала из него Исуса, сына Навина. Но так как эти пустяковые трудности, наконец, были преодолены, то мы обнаруживаем историю Гаутамы списанной слово в слово из буддийских священных книг в «Золотой Легенде». Имена людей заменены; место действия, Индия, осталось то же самое – как в христианской, так и в буддийской легенде. Ее также можно найти в «Speculum Historiale» Винцента Бове, которая была написана в тринадцатом веке. Первым это обнаружил историк де Куто, хотя профессор Мюллер приписывает первое опознание этих двух повествований Лабулэ в 1859 г. Полковник Гул говорит нам, [680] что эти повествования о Варлааме и Иосафате признаны Баронием и что их можно найти на с. 348 «Римской мартирологии», составленной по велению папы Григория XIII и пересмотренной при папе Урбане VIII; переведенной с латинского на английский язык Дж. К. из ордена иезуитов [324, т. II, с. 304, 306].
Повторить даже малую часть этой церковной чепухи было бы утомительно и бессмысленно. Пусть те, кто сомневаются и кто хотели бы узнать эту историю, прочтут ее так, как она изложена полковником Гулом. Некоторые из христианских и церковных спекуляций, кажется, озадачили даже пастора Валентина.
«Есть такие, которые считают этого Будхум беглым сирийским евреем», – пишет он; – «другие же считают его учеником апостола Фомы, но как он в таком случае мог родиться за 622 года до Христа, это пусть они сами объясняют. Диего де Куто отстаивает мнение что он был несомненно Иисус, что еще более абсурдно!».
«Религиозная выдумка под названием «История Варлаама и Иосафата» в течение нескольких веков являлась одним из наиболее популярных трудов в христианском мире», – говорит полковник Гул. – «Она была переведена на все главные европейские языки включая скандинавские и славянские… Впервые это повествование появляется в трудах Св. Иоанна Дамасского, богослова первой половины восьмого века» [324, т. II, с. 304, 306].
Вот тут-то и лежит тайна происхождения этого повествования, так как этот Св. Иоанн, прежде чем стать богословом, занимал высокий пост при дворе калифа Абу Джафар Алмансура, где, вероятно, услышал это повествование, и впоследствии приспособил его для нужд новой ортодоксальной веры, превратив Будду в христианского святого.
Повторив это плагиатизированное повествование, Диего де Куто, которому, кажется, жаль расставаться со своим любопытным мнением, что Будда есть Иисус, говорит:
«Этому имени (Budвo) язычники по всей Индии посвятили великие и прекрасные пагоды что касается этого повествования, мы усердно наводили справки, имеются ли какие-либо сведения в древних рукописях язычников тех краев, касающиеся Св. Иосафата который был обращен Варлаамом. и который в легенде представлен как сын одного из великих царей Индии, и который имел такое же детство, с теми же подробностями, какие мы излагали по поводу жизни Будао. И когда я путешествовал по острову Селсет и пошел осматривать ту редкую и восхитительную пагоду, которую мы называем Канара пагодой (пещеры Канхари), выстроенную в горе, со многими залами, высеченными в монолитной скале, и спросил одного старика, кто, по его мнению, создал это, он ответил, что без сомнения она была создана по приказу отца Св. Иосафата, чтобы воспитать его в уединении, как об этом сказано в повествовании. И так как это информирует нас о том, что он был сын великого царя в Индии, то вполне возможно, как мы только что сказали, что он был тот Будао, о котором они рассказывают такие чудеса». [681]
Кроме того, в большинстве своих подробностей христианская легенда взята из цейлонской традиции. Именно на этом острове возникло повествование о молодом Гаутаме, отказавшемся от трона своего отца, и о воздвижении царем для него великолепного дворца, в котором он содержал его на положении полузаключенного, окруженного всеми соблазнами жизни и богатства. Марко Поло рассказал это повествование в таком виде, как он слышал его от цейлонцев, и его версия теперь оказалась точным повторением того, что изложено в различных буддийских книгах. Как Марко наивно выразился, Будда вел такую трудную и полную святости жизнь и соблюдал такое великое воздержание,
«точно он был христианином. Действительно», – добавляет он, – «если бы только он был христианином, он стал бы великим святым нашего Господа Иисуса Христа, настолько хороша и чиста была жизнь, которую он вел».
К этому благочестивому краткому изречению его издатель очень уместно добавляет, что «Марко не является единственным из выдающихся людей, выразивших такой взгляд на жизнь Шакьямуни в таких словах». В свою очередь проф. Макс Мюллер говорит:
«И что бы мы не думали о святости святых, пусть те, кто сомневаются в праве Будды на место среди них, прочтут историю его жизни, как она изложена в буддийском Каноне. Если он вел такую жизнь, какая там описана, то мало святых имеют большее право на этот титул, чем Будда; и никто ни в греческой, ни в римской церкви не должен стыдиться воздавать его памяти те почести, которые предназначались Св. Иосафату, принцу, отшельнику и святому».
У римско-католической церкви никогда не представилось такого хорошего шанса христианизировать весь Китай, Тибет и Татарию, как в тринадцатом веке, во время царствования Кублай-хана. Странно, что она не ухватилась за эту возможность, когда Кублай одно время колебался между четырьмя религиями мира и, возможно, благодаря красноречию Марко Поло, отдавал предпочтение христианству перед исламом, иудаизмом или буддизмом. Марко Поло и Рамузио, один из его толкователей, объясняет нам причину. Оказывается, что к несчастью для Рима, посольство отца и дяди Марко потерпело неудачу, так как папе Клименту IV случилось умереть как раз в это время.
Из чистого буддизма религия этих областей выродилась в ламаизм; но последний, со всеми своими недостатками – чисто формальными и лишь незначительно задевающими саму доктрину – все же намного выше католицизма. Бедный аббат Хак очень скоро обнаружил это сам. Продвигаясь вперед со своим караваном, он писал —
680
«Contemporary Review», июль, 1870, с. 588.
681
«Dec.». V, lib. VI, cap. 2.
