Золотые самородки - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
Люди говорят другим так, что сами начинают верить в то, что они говорят.
Дружба может быть двух видов. Один — это дружба, в которой вы нищий; вам нужно, чтобы другой помогал вам в вашем одиночестве. Второй человек тоже нищий, он хочет от вас того же. И естественно, двое нищих не могут помочь друг другу.
Вскоре они увидят, что их просьбы у нищего удваивают или умножают нужду. Вместо одного нищего теперь их здесь два. И если, к несчастью, у них появятся дети, то тогда это уже целая компания нищих, которые только просят — но ни у кого из них нечего дать другому.
Так что все расстроены и злы, и все чувствуют, что их обманули, надули. Но, фактически, никто не обманут, потому что есть ли у вас, что дать?
Другой вид дружбы, другой вид любви имеет абсолютно иное качество. Они не от нужды. Они от того, что у вас так много, что вы хотите поделиться. Новый вид радости пришел в ваше существование — радость поделиться, — которой вы раньше не знали, потому что вы всегда просили милостыню.
Когда вы разделяете, нет проблемы цеплянья.
Вы плывете с существованием, вы плывете с переменами в жизни, потому что не имеет значения, с кем вы делитесь. Это может быть тот же человек, что и вчера, один и тот же человек всю жизнь, или разные люди.
Это не контакт и не брак. Это просто от своей полноты вы хотите давать. Так что, кому бы ни пришлось оказываться рядом с вами, вы дадите ему это. Это такая радость — давать.
Человек родился без дома, и всю свою жизнь он остается бездомным. Человек умирает бездомным. Принятие этой истины приносит огромную трансформацию. Вы перестанете искать дом, потому что дом — это то, что там, далеко, что-то другое, но не вы. А все ищут дом. И когда вы видите иллюзорность дома, то вместо того, чтобы искать дом, вы начнете искать то существо, которое родилось бездомным, чья судьба — это бездомность.
И нет способа создать дом.
В этом и есть чудо: что в тот момент, когда вы понимаете, что нет способа создать дом, все это существование становится домом. И тогда, где бы вы ни были, вы дома.
В мире привычек все является повторением. В мире сознания нет повторений.
В жизни все, что важно, абсурдно.
Ни один интеллигентный человек не заинтересован в том, чтобы доминировать над другими. Его первый интерес — это узнать самого себя. Таким образом, интеллигентность высшего качества стремится к мистицизму, а самая посредственная стремится к власти. Эта власть может быть всемирной, политической, она может быть финансовой... она может быть в духовном превосходстве над миллионами людей — но основное побуждение в том, чтобы доминировать над все большим количеством людей.
Это побуждение возникает потому, что вы не знаете себя, и вы не хотите знать, что вы себя не знаете.
Вы так боитесь осознавать то невежество, которое царит в самом центре вашего существа, что избегаете этого мрака любыми методами — страсть к деньгам, к власти, к уважению, почету. А человек, внутри которого мрак, все может сделать разрушительным.
Такой человек неспособен к созиданию, потому что созидание исходит из вашей сознательности, бдительности, из вашего света и любви. Созидание совсем не заинтересовано доминировать над кем-то — для чего? Другой — это другой. Вы либо хотите доминировать над кем-то, либо хотите, чтобы кто-то доминировал над вами.
Свобода — это и есть та самая возможность быть немного более бдительным.
Свобода — это ваше цветение, это ваш лотос, распускающийся под утренним солнцем. И пока этого не произойдет, вы не найдете удовлетворения, полноты, мира, который испытывают, когда приходят домой.
А ведь каждый носит свой дом с собой.
Вам не нужно никуда идти. Вам нужно перестать уходить, чтобы вы смогли остаться там, где вы есть, чтобы остаться тем, кто вы есть.
Просто будьте. И в этом предельном молчании бытия скрыты все тайны существования.
Не ищите дома, потому что его нет. Ищите себя, потому что вы есть!
Любовь помогает вам достичь того места, где возможно доверие. Без любви доверие невозможно. Любовь — это почти что мост, который в любой момент может рухнуть, но все-таки — это мост. Если вы сможете использовать его, он приведет вас к доверию, но без него вы никогда не достигнете доверия.
Так что любовь — это необходимость, но ее одной недостаточно. Используйте ее как средство. Конечная цель — доверие.
В тот момент, когда вы верите в полное приятие и перестаете бороться с существованием, исчезает необходимость о чем-то беспокоиться. Обо всем позаботится существование.
Вся проблема человеческого ума в том, что он постоянно борется, пытается идти против течения. И в этом есть причина: только идя против течения, можно почувствовать эго. Если плыть только по течению жизни, без борьбы, позволяя жизни вести вас туда, куда она хочет, то ваше эго исчезнет.
Вы будете, вы будете больше, чем сейчас — более настоящий, более истинный, — но у вас не будет чувства «я». И тогда вы сможете увидеть, куда вы идете.
Даже тот путь, который создается по мере того, как вы движетесь, могут увидеть только те, кто не имеет эго. Вы можете видеть даже следы птиц, летящих в небе. Птицы не оставляют никаких следов, но когда человек чист от эго, то все бытие становится таким чистым зеркалом, что даже птичьи следы отражаются в нем.
Я знаю одно: у существования нет цели, и, как часть существования, я не могу иметь цель. В тот момент, когда у вас появляется цель, вы отрезаете себя от существования. И тогда маленькая капля пытается бороться с океаном. Ненужная забота, бессмысленная борьба.
Доверие предполагает наличие всего, что присутствует в прекрасной любви. «Доверие» — это, возможно, наиболее красивое слово в языке человека. И доверие так близко к истине (англ. trust — доверие и truth — истина), что если оно тотально, то в тот же самый момент ваше доверие становится вашей истиной, вашим откровением, вашей революцией.
Любовь прекрасна, но переменчива. Она прекрасна, но на нее нельзя полагаться. Сегодня она здесь, а завтра уйдет. У любви больше сока, чем у доверия, она более естественна, но доверие — это более высокое качество.
В словарях слово «доверие» почти искажено; оно означает доверие к тому, кто стоит доверия; если более объективно, то от того, что человек достоин доверия, вы доверяете ему. Но это не ваше качество, это качество другого человека, от которого зависит ваше доверие. И оттого, что вокруг редко встречаются люди, достойные доверия, миллионы людей забыли, что такое доверие, для него нет шанса. Нужен достойный доверия человек, но его нигде нет.
Никто никому не доверяет, и от этого слово «доверие» стало сухим словом, словом, не основанном на переживании — только словом, без сока и вкуса.
Когда я употребляю слово «доверие», оно становится другим; я не имею в виду, чтобы вы доверяли тому, кто стоит доверия. Это не доверие. Какой-то человек достоин доверия, но это не относится к вам. Когда я говорю «доверие», я говорю о доверии несмотря на человека, независимо от того, достоин он доверия или нет. Фактически, если он недостоин доверия, то тогда доверять ему... только тогда вы обнаружите, что нечто новое появляется в вашем сознании. И тогда доверие станет очень светлым явлением, гораздо более высоким, чем любовь, потому что ему ничего не нужно от другого.
Только независимый, совершенно самостоятельный человек, живущий в свободе, может достичь переживания истины.
Когда вы говорите: «Я люблю тебя» — в этом есть тонкое течение собственничества. Под этим подразумевается несказанное: «Теперь ты — моя собственность, никто больше не должен тебя любить».
