Книга Мирдада. Необыкновенная история монастыря, который когда-то назывался Ковчегом - Найми Михаил
Цамора: Шамадам оскорбил нашего Мастера. Что ты хочешь, чтобы мы сделали с ним? Только прикажи.
МИРДАД: Молитесь за Шамадама, друзья мои. Больше ничего. Молитесь, чтобы спала пелена с очей его, и чтобы тень растаяла.
Как притянуть к себе легко добро, так же легко и зло приблизить. Как на Любовь настроиться легко, так и на Ненависть.
Из Космоса бескрайнего, безбрежного простора своих сердец зовите Благословенье мира. Ведь все, что есть Благословение для мира, Благословением является для вас.
Молитесь же о благе всех существ. Ведь благо для любого существа есть ваше же благополучье.
Ведь каждый есть кирпичик Бытия, вы — бесконечной лестницы ступени. Те, кто хотят добраться до святой Свободы, должны на чьи-то плечи опираться. Они ж подставят плечи для других, для тех, кто вознестись стремится выше.
И кто же Шамадам, как не ступень для вас? И разве не хотите вы, чтоб ваша лестница была и крепкой, и надежной? Вам надлежит заботиться о каждой ступени и следить, чтоб были они крепки и надежны.
И кто же Шамадам, если не камень, положенный в основу вашей жизни? А вы суть камни, что в основе его жизни и всех других существ. Следите, чтоб Шамадам был камнем без изъяна, чтоб жизнь построить цельную. И сами безупречны будьте, чтобы жизнь тех, кому нужны вы будете, была бы безупречной.
Подумайте, у вас всего два глаза? Я говорю вам, каждый глаз, что видит, на небе, на земле иль под землей — это всего лишь продолженье ока вашего. Насколько взгляд соседа ясен, настолько же ясны и ваши очи. И коль туманен взгляд его, туманен взгляд и ваш.
Слепец — глаза незрячие для вас. Оберегайте зрение соседа, чтоб лучше видеть вы могли. Храните ваше зрение, чтобы сосед не спотыкался и не упал бы прямо перед вашей дверью.
Цамора думает, что Шамадам меня обидел. Разве может невежество нарушить Понимание мое?
Ручей, что глину, ил несет с собою, способен загрязнить ручей хрустальный. Но разве море он может загрязнить? Ведь радостно приемлет море грязь, по дну ее рассеет и воду чистую ручью вернет.
Вы можете запачкать иль очистить квадратный фут земли, возможно, милю. Но кто запачкать иль очистить Землю может? Земля вбирает нечистоты человека и зверей, взамен она нам дарит плоды и ароматные цветы, и урожай, и мягкую траву.
Меч ранит плоть. Но может ли он ранить воздух, каким бы острым ни был он?
И только лишь гордыня человека и узкое сознание себя, невежества и похоти созданье способно оскорбить иль оскорбленным быть, и станет оскорблять в ответ и грязью грязь смывать.
И коль ваш мир гордынею отравлен, услышат ваши уши оскорбленья, а тумаки на голову падут. И спустит этот мир на вас собак, что стерегут ничтожные законы, и убежденья, купленные златом, и благородство, что покрыла плесень. Они объявят вас врагом порядка и сеятелем хаоса и смерти. На всем пути для вас стоят капканы, а ложе ваше застлано крапивой. Они вам будут посылать проклятья и в очи вам презрительно плевать.
Не позволяйте сердцу вашему ослабнуть. Как Море, широко и глубоко оно пусть будет, благословит того, кто проклинает вас.
И как Земля, щедры вы будьте и спокойны, и нечистоты человеческого сердца в здоровье и красу умейте превращать.
Как Воздух будьте вы свободны и легки. Меч, что захочет ранить вас, покроет ржавчина. Рука, что нанести удар захочет, устанет и замрет на полпути.
Мир, не зная вас, не сможет вас в себя принять. И потому он будет насторожен, рычаньем станет охранять себя. Но, зная мир, вы можете его в себя вобрать. И гнев его вы добротой смягчайте и растворяйте клевету в Любви и Пониманьи.
И Пониманье проведет сквозь ночи тьму и выведет на свет дневной.
Так учил я Ноя.
Так учу я вас.
Семеро погрузились в молчание. Мы уже знали, что слова: «Так учил я Ноя» означают, что Мастер закончил.
Глава 16
О кредиторах и должниках. Что такое деньги? Рустидиону прощается его долг Ковчегу
Однажды, возвращаясь вместе с Мастером- из убежища, мы увидели такую картину: у ворот Ковчега стоял Шамадам, размахивая клочком бумаги, а перед ним распростерся ниц какой-то человек. Мы услышали, как Шамадам гневно произнес: «Твои отсрочки истощают мое терпение. Я больше не могу потакать тебе. Плати сейчас же, или ты сгниешь в тюрьме».
Мы узнали того человека. Его звали Рустидион, он был одним из тех, кто арендовал землю Ковчега. Нищета сломила его, а годы довершили дело. Он умолял Старейшину отсрочить выплату процентов, так как недавно потерял единственного сына и корову, и все за одну неделю, а жену горе приковало к постели. Но сердце Шамадама нельзя было смягчить никакими просьбами.
Мастер подошел к Рустидиону и, взяв его за руку, произнес:
— Встань, мой Рустидион. Ты тоже олицетворенье Бога, а Божий Лик не должен кланяться теням.
Затем, повернувшись к Шамадаму, он продолжал:
— Покажи мне расписку.
Ко всеобщему удивлению, Шамадам, только что метавший громы и молнии, стал кроток, как ягненок. Он покорно протянул Мастеру бумагу. Мирдад взял ее и долго, пристально рассматривал. Шамадам же воззрился на него немигающим взглядом, ничего не говоря, как в оцепенении.
МИРДАД: Не тот, кто обладал богатством, построил наш Ковчег. И разве завещал тебе он деньги, чтоб в рост давать их? Разве завещал тебе имущество, которым можно торговать, иль земли, которые б ты мог сдавать внаем, тем самым наживая жир себе? Разве завещал тебе он пот и кровь твоих же братьев? А может, он завещал тебе тюрьму для тех, чей пот ты высушил до дна, чью кровь ты высосал до капли?
Ковчег, алтарь, и свет он завещал тебе — и боле ничего. Нетленным его телом стал Ковчег, бесстрашным сердцем — алтарь, а вера — светом, что не меркнет. Вот что он завещал тебе хранить нетронутым и чистым среди мира, который пляшет под дудку Смерти, который утопает в трясине несправедливости, лишь потому, что веру потерял он.
И чтоб заботы о насущном хлебе не отвлекали бы тебя от дел духовных, позволено тебе жить подаяньем прихожан. Со времени Ковчега основанья не испытали братья недостатка в одежде иль еде.
И как могло случиться! Благотворительность ты превратил в проклятие и для себя, и для всех тех, кто щедро подарки вам дарил. Ты их поработил дарами их же. Ты наказал их той же плетью, что для тебя они сплели. Раздел их догола, забрав одежду, что шили для тебя. Ты отнял хлеб, который пекли они тебе. Ты выстроил тюрьму из тех камней, что приносили они тебе. Ты изготовил гробы и хомуты из дерева того, что отдавали они тебе, чтобы согреться мог ты. Их собственные пот и кровь дал в долг им, теперь проценты с этого берешь.
Ведь что такое деньги, как не пот и кровь людей, обманом превращенные в монеты, с чьей помощью поработить людей возможно? И что же есть богатство, как не пот и кровь, которые собрал не проливавший ни того и ни другого, чтобы потом тиранить" тех, кто больше всех потел и крови лил?
О, горе им! Тем, кто спалил свой ум и сердце умертвил, а дни свои и ночи уничтожил накоплением богатства! Не ведают они, что накопили.
Пот проститутки, вора и убийцы, чахоточных и прокаженных, пот слепых, хромых, калек, крестьянина пот и его быка, пот пастуха, овцы его — все это и многое другое накопили.
Кровь сироты и жулика, кровь деспота и мученика, кровь нечестивца и святого, разбойника и жертвы, кровь палачей и тех, кого они казнят, кровь вымогателей, мошенников и тех, кто ими был обманут — все это и многое другое накопили.
О, горе им! О, горе им, торгующим людскими потом и кровью! Наступит час, когда свою назад попросят цену и пот, и кровь. Ужасна будет их цена, и страшны те будут кредиторы.
Давая в долг, потребовать проценты! Сия неблагодарность столь бесстыдна, что нету ей прощенья.
Что у тебя есть, что в долг давать ты можешь? И разве жизнь твоя не дарена тебе? И если б Бог за малые дары свои проценты назначал, чем расплатился б ты?
