Разоблаченная Изида. Том I - Блаватская Елена Петровна (бесплатные версии книг txt) 📗

В качестве иллюстрации о том, как мало компетентно было поколение, непосредственно нам предшествующее, чтобы судить о религиях и верованиях несколько сотен миллионов буддистов, брахманистов и парсов, пусть исследователь ознакомится с объяснением о научном труде, опубликованном в 1828 году профессором Данбаром, первым ученым, взявшимся доказать, что санскритский язык произошел от греческого языка. Он появился под следующим заглавием:

Если бы Максу Мюллеру было суждено упасть с неба в то время с его нынешними познаниями в среду ученых того времени, то нам хотелось бы собрать эпитеты, какими ученые академики стали бы награждать дерзновенного новатора, который, классифицируя языки генеалогически, говорит:

И таким образом мы, вполне естественно, можем ожидать, что в 1976 г. такое же критическое отношение будет справедливым уделом многих научных открытий, которые считаются заключительными и окончательными нашими учеными. То, что теперь называют суеверным пустословием и тарабарщиной язычников и дикарей, составленной многие тысячи лет тому назад, может оказаться ключами ко всем религиозным системам. Осторожное выражение Св. Августина, – любимое имя в лекциях Макса Мюллера, – в котором говорится, что «нет такой ложной религии, в которой не было бы некоторых элементов истины», может триумфально оказаться правдивым, тем более, что Августин взял это изречение не у епископа Гиппона, а у Аммония Саккаса, великого учителя Александрии.

Этот «богом наученный», философ, theodidaktos, повторял эти же самые слова до изнеможения в своих многочисленных трудах за 140 лет до Августина. Признавая Иисуса, как «превосходного человека и друга Бога», он всегда утверждал, что целью его не является исключение сношений с богами и демонами (духами), но просто очищение древних религий; что

Именно, Аммоний был первым, кто учил, что каждая религия обоснована на одной и той же истине, которая есть мудрость, находимая в Книгах Тота (Гермеса Трисмегиста), из книг которого Пифагор и Платон почерпнули всю свою философию. А доктрины первого, он утверждал, были идентичны с учениями ранних брахманистов, ныне зафиксированных в древних Ведах.

«Имя Тот», – говорит профессор Уайлдер, – «означает коллегия или собрание» [45], – и, – «отнюдь не будет невероятным, что эти книги назывались так потому, что являлись собранием изречений и доктрин братства священнослужителей Мемфиса. Раввин Вайз высказал подобную же гипотезу в отношении божественных изречений, занесенных на страницы еврейского Священного Писания. Но индийские писатели утверждают, что во время правления короля Канса, иадус (иудеи?) или священное племя покинуло Индию и ушло на Запад, унося с собою четыре Веды. Между философскими доктринами и религиозными обрядами египтян и восточных буддистов несомненно существует большое сходство, но идентичны ли Книги Гермеса с этими четырьмя Ведами, – неизвестно».

Но одно известно несомненно, и это то, что до того, как слово «философ» было впервые произнесено Пифагором при дворе короля Филиазианов, тайная доктрина или мудрость была идентична во всех странах. Поэтому мы должны искать истину в самых старейших текстах, которые наименее осквернены последующими подделками. И теперь, когда филология стала обладательницей санскритских текстов, которые смело можно назвать документами намного старше Библии Моисея, долг ученых заключается в том, чтобы преподнести миру истину и ничто другое, кроме истины. Не обращая внимания ни на предрассудки скептицизма, ни на предрассудки богословия, они обязаны беспристрастно изучить оба документа – старейшие Веды и Ветхий Завет, и затем решить, который из двух является первоисточником срути или откровения, и который представляет только Смрити, которое, как показывает Макс Мюллер, означает только воспоминание или традицию.

Ориген пишет, что брахманы всегда славились своими чудодейственными исцелениями, которые они совершали произнесением определенных слов [309]; и в нашем нынешнем веке мы находим, что Ориоли, ученый, член-корреспондент Института Франции [312, с. 88, 93] подтверждает сказанное Оригеном в третьем веке, а также сказанное Леонардом де Вайр в шестнадцатом веке, где последний пишет:

Это слово должно быть найдено в мантрах санскритских Вед, говорят некоторые адепты. Филологам предстоит решить самим, есть ли такое слово в Ведах. Поскольку это касается человеческих свидетельских показаний, то кажется, что такие магические слова действительно существуют.

По-видимому почтенные отцы Иезуитского ордена подобрали много таких трюков во время своих миссионерских путешествий. Балдингер вполне этому верит. Чемпинг – индийское слово, из которого произведено современное слово шампуинг – хорошо известная в Восточной Индии магическая манипуляция. Туземные колдуны с успехом применяют ее до нынешнего времени, и от них отцы иезуиты набирали свою мудрость.

Камерарий в своем «Досуге» повествует, что когда-то существовало большое соперничество в «чудесах» между монахами братства Остина и иезуитами. Однажды состоялся диспут между главою братьев Остина, который был весьма ученый, и главою иезуитов, который был весьма неученый, но полон познаний по магии; последний предложил разрешить спор посредством испытания своих подчиненных, кто из них выкажет больше готовности подчиниться своему главе. После этого, повернувшись к одному из своих иезуитов, он сказал: «Брат Марк, нашим собратьям холодно; в силу святого послушания, в каком ты мне поклялся, приказываю тебе сейчас же принести сюда из кухонного очага горячих угольев в твоих горстях, чтобы они могли согреться у твоих рук». Отец Марк сейчас же исполнил сказанное и принес в обеих руках красные горячие уголья и держал их до тех пор, пока все присутствующие согрелись, после чего унес их обратно на кухню. Глава братьев Остина очутился в весьма удрученном состоянии, так как ни один из его подчиненных не захотел оказывать ему такое подчинение, таким образом иезуиты восторжествовали.

Если вышеприведенный пример будут рассматривать, как анекдот, незаслуживающий доверия, то мы спросим читателя, что же нам думать о некоторых современных медиумах, которые совершают то же самое, находясь в трансе. Свидетельства нескольких высокоуважаемых и достойных доверия свидетелей, как например, лорда Эдейра и мистера С. К. Холла, – безупречны. «Духи», – будут спорить спиритуалисты. Возможно, что это так, когда речь идет об американских и английских огнеупорных медиумах, но это не так в Тибете и в Индии. На Западе «сенситиву» необходимо погрузиться в транс, прежде чем его «духи-руководители» сделают его неуязвимым, и мы бросаем вызов любому медиуму, пусть он, находясь в своем нормальном физическом состоянии погружает руки до локтей в горящие уголья. Но на Востоке, независимо от того, является ли исполнитель святым ламою или наемным колдуном (последний класс, вообще, называют «фокусниками»), ему не нужны приготовления или ненормальное состояние (транса), чтобы быть в состоянии брать в руки огонь, раскаленные докрасна куски железа или расплавленный свинец. Мы видели в Южной Индии как эти «фокусники» держали свои руки в печи с горящими угольями до тех пор, пока уголья не превратились в пепел. В течение религиозной церемонии Шива-Ратри или ночи бдения Шивы, когда люди проводят целые ночи в наблюдениях и в молитвах, некоторые из поклонников Шивы пригласили тамила-фокусника, который производил чудеснейшие феномены простым требованием помощи от некоего духа, которого они называют Кутти-Саттан – маленький демон. Но будучи далек от того, чтобы позволить людям думать, что ими руководит или «контролирует» этот гном – ибо это был гном, если он, вообще, был кто-то – этот человек, припавши к своей огненной яме, гордо отчитывал католического миссионера, который воспользовался представившимся случаем, чтобы сообщить зрителям, что этот жалкий грешник «продался Сатане». Не вынимая своих рук и локтей из горящих угольев, в которых он хладнокровно освежал, Тамил только повернул свою голову и окинул высокомерным взглядом покрасневшего миссионера. «Мой отец и отец моего отца», – сказал он, – «имели этого „маленького“ в своем распоряжении. Уже два столетия Кутти верно служит нашей семье, а вы, сэр, хотите, чтобы люди поверили, что он мой хозяин! Но они лучше знают». После этого он спокойно вынул свои руки из огня и приступил к другим представлениям.