Удивительная сила животных - Смит Гордон (электронная книга .txt) 📗
Свою первую дистанцию я прошла между параллельными брусьями в физиотерапевтической клинике в среду, а 1 января, с большой помощью, я смогла сесть на Бойзи, который к тому моменту стал здоровенным жеребцом — семнадцать целых и три десятых ладоней в холке. Отец два раза медленно провел меня по арене, и я поняла, что доктора ошибались, я смогу кататься верхом.
До тех пор, пока я не смогу как следует кататься, мне требовался трансплантат ствола нерва, а это означало, что мне придется на несколько месяцев передвинуть свои планы, но когда я смогла это сделать, Бойзи вел себя с исключительным благородством. Всякий раз, когда я теряла равновесие и падала вперед (у меня по-прежнему не работали мышцы с правой стороны), он останавливался и ждал, когда я выровняюсь, и потом мягко продолжал двигаться. Наш медленный прогресс невероятно разочаровывал. До аварии я была молодым профессионалом и собиралась в Германию, чтобы учиться у лучших мастеров своего дела, а сейчас я даже не могла прямо сидеть на лошади.
Бойзи поглощал весь мой гнев, страдания и отчаяние, но не позволял им влиять на него. Через год после аварии мы приняли участие в нашем первом шоу. Мне пришлось перевестись в более низкую категорию — для новичков, поскольку я по-прежнему была ограничена в движениях, но мы выиграли, и, конечно, нам обоим хотелось большего. Я приняла участие в другом шоу, которое должно было состояться через три недели.
За день до соревнования я собиралась начать тренировку, когда мой тренер спросила меня, не требуется ли помощь, но, конечно же, на тот момент я полагала, что могу все сделать сама, и попробовала сесть на Бойзи, чтобы она не держала его голову. Он сделал два мелких шага вперед, и этого оказалось достаточно, чтобы я потеряла равновесие и неуклюже упала на ограждение арены. Не знаю, кто больше удивился — я или Бойзи — все те годы, что мы были вместе, я ни разу не падала с него, но на этот раз я получила серьезные повреждения и не могла двигаться. Мой тренер старалась сохранять спокойствие и подошла помочь мне, но каждый раз, когда она подходила, Бойзи прогонял ее. В конце концов ей пришлось отвести коня в конюшню и обратиться за помощью.
Я сломала спину, и с верховой ездой пришлось попрощаться на шесть месяцев. Это случилось через короткое время после аварии, и новость просто убила меня, но я решила, что раз я ничего не могу изменить, то должна делать хотя бы то, на что способна. То, что я не могла ездить на Бойзи, не означало, что я не могу работать с ним. Мне хотелось попробовать то, что называют «join-up» (соединение). Это техника, придуманная талантливым конником Монти Робертсом, принцип которой заключается в том, что лошадь отпускается с поводьев, а потом с помощью языка тела вам нужно добиться того, что лошадь сама решит вернуться к вам и работать с вами, полностью вам доверяя.
Лиза, специалист по трудотерапии, которая помогала мне, работала в технике «join-up» с лошадьми и пони, поэтому я и обратилась к ней. Мы привели Бойзи на крытую арену и отпустили его, а потом Лиза успешно провела с ним маневр соединения. Пришла моя очередь, и до самого последнего момента все шло прекрасно. Когда Бойзи уже собирался подойти ко мне, он вдруг затряс головой и ускакал. Это повторилось несколько раз.
Тогда Лиза сказала: «Кое-что происходит между вами, и вам сначала нужно разобраться с этим. Он хочет подойти к тебе, но что-то его останавливает».
В то время я работала с удивительным целителем Стивом, он с помощью мышечного тестирования пытался выяснить, что беспокоит меня и препятствует выздоровлению. Я спросила его, не согласится ли он попробовать провести тест вместе с Бойзи, и он согласился, хотя до этого никогда не работал с животными.
Мы пошли в конюшню, и первое, что сделал Стив, — спросил Бойзи, согласен ли тот, чтобы я была заместителем Стива, и конь согласился. Я встала своим правым плечом напротив его плеча и предложила левую руку для тестирования. Мы проверили, все ли с ней в порядке, но там не обнаружилось никаких физических проблем.
В тот момент Бойзи стоял в центре стойла, опустив голову, он что-то жевал — знак того, что он расслаблен и доверяет нам. Тогда Стив сказал мне, что, когда он начнет следующую проверку, я должна буду визуализировать свое падение. Не прошло и доли секунды с момента, когда я стала мысленным взором рисовать свое падение, как Бойзи вскинул голову и убежал в конец стойла, захрапев и выкатив глаза.
Стив быстро сообразил, в чем дело. «Проблема вот в чем: он не хочет соединяться с тобой, потому что, позволив тебе управлять им, он, как жеребец, не сможет тебя защитить». В дикой природе задача жеребцов — защищать свое стадо, а это именно то, что делал Бойзи в моем случае.
После аварии мы с Бойзи не раз переживали трудные времена, но его преданность никуда не исчезла. Возможно, я спасла его, когда он был молодым, но и он спасал меня, и за это я навсегда останусь перед ним в долгу.
Филиппа выиграла не одну, а две серебряных медали на Паралимпийских играх в 2008 году.
Думаю, что Бойзи — очень развитое существо, он проявляет две наивысших духовных добродетели — мудрость и сострадание. Найдется не так много людей, имеющих оба эти качества.
Если мы присмотримся к нашим животным, то очень скоро увидим, что в их мире представлены все уровни самых выдающихся качеств, так же, как и у людей. Так же, как мы встречаем людей, проявляющих поразительное сострадание, будь то призвание, как сестринское дело, или когда с кем-то из людей случается беда, точно так же мы встречаем поистине исключительных животных. Пэтч, питомец Терри Дэвиса из Лланелли (Уэльс) был одним из таких:
Пэтч был дворнягой, который прожил в нашей семье шестнадцать лет. Он всегда был рядом, когда я нуждался в нем, и счастливо вписался в наше домашнее хозяйство, где уже было три кошки, а позже появилась еще одна собака, Тиа.
Моя мама жила напротив нас в доме с террасой, а ее подруга Роуз была нашей соседкой, милая одинокая женщина, которая любила животных. Она была одной из четырех пожилых пенсионеров, к которым «по частному вызову» бегал Пэтч. Неважно, что мы предпринимали, чтобы его удержать, он все равно находил лазейку и сбегал. Мы беспокоились, как он будет переходить дорогу, но ничто не могло удержать его от намеченных встреч! Он совершал этот ритуал ежедневно в течение последних шести лет своей жизни, и стал настоящим благословением для этих пожилых людей. Он так воодушевлял их и дарил им безграничную заботу.
Лишь два раза он не стал вылезать из своей корзинки. Позже нам звонили или приходили его друзья и спрашивали, все ли с ним в порядке, но у него, как казалось, все было хорошо. А потом выяснилось, что это были дни, когда, как это ни грустно, скончались моя мама и тетушка Роуз. Без сомнения, Пэтч узнал об этом раньше нас.
Когда он сам состарился, то старался по-прежнему совершать свой привычный маршрут, хотя не всегда мог это сделать, но его пожилые друзья звонили нам каждый день, чтобы узнать, как он. Это было доказательством его преданности. Добро, которое он делал в своей жизни для этих людей, было бесценным, потому что они действительно нуждались в компании. Пэтч преподнес нам урок: нам стоит внимательнее присмотреться к тому, как мы ведем себя с друзьями.
Конечно, не все собаки такие, как Пэтч, но и не все люди такие, как Мать Тереза! Однако у всех нас есть возможность выйти за пределы того, что ожидается от нас в жизни, и это хотя бы то, что делал Пэтч. Циник скажет, что он делал это, чтобы получить в награду пару печений, но я сомневаюсь в этом. Если бы это был лишь рефлекс Павлова на сладкую приманку, он бы продолжал добиваться угощения и после смерти своих друзей. Этот пес просто делал свою работу, как любой волонтер, навещающий стариков в доме престарелых или занимающийся с детьми в свободное время. Он был чем-то особенным, такой собакой, о которой тибетцы бы сказали, что ее сознание получит более высокое перерождение в своей следующей жизни. Он дарил любовь от чистого сердца и был очень сострадательным существом, и, как говорит Терри, если на это способна собака, то мы тем более должны подумать о том, что должны делать мы, люди.
