Ханская дочь. Любовь в неволе - Лоренс Ине (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗

Сергей непонимающе уставился на нее. Петр Алексеевич, однако, первым пришел в себя. Он всегда умел ценить хорошую шутку, а потому широко улыбнулся:

— Ты права, Катенька, такое с моей сестрой произойти не должно. И как предлагаешь, что нам теперь делать с этим парнем?

— Или повесить его, или женить на девушке, — ответила Екатерина.

— Нет! — вскрикнула Сирин испуганно, тогда как Сергей выглядел так, словно предпочел бы быть повешенным.

— Знаешь, моя дорогая, мне не хотелось бы прямо перед решительной битвой, вешать неплохого офицера, стало быть, придется женить.

— Пожалуйста, Ваше величество, не делайте этого! — взмолилась Сирин.

Взгляд царя помрачнел:

— Он тебе так противен? Жаль, тогда придется обвенчать его с виселицей, — и он состроил такое лицо, будто уже готов распорядиться о казни Сергея.

Упрямство Сирин и ее гордость были сломлены.

— Если такова воля Вашего величества, я выйду замуж за Сергея. Только не казните его.

Екатерина весело подмигнула царю:

— Отлично! Было бы жаль повесить такого мужчину, как Тарлов, не правда ли, Ваше величество?

Царь смерил Сергея взглядом и предостерегающе поглядел на Екатерину.

— Если мне только покажется, матушка, что парень тебе слишком понравился, я его, пожалуй, укорочу на голову, чтобы высоко не заносился.

Сирин побледнела, а Сергей даже отступил на шаг, резко тряхнув головой. Екатерина была весьма красивой женщиной, но он никогда даже помыслить не мог приблизиться к ней.

По лицу капитана царь догадался о его чувствах и тихонько усмехнулся про себя, затем обнял Сергея за плечи, подвел его к Сирин и соединил их руки:

— Благословляю вас. Катерина, прикажи, чтобы позвали полкового священника. Такая свадьба — поможет забыть о наших прошлых неудачах.

Сирин и Сергею не оставалось ничего иного, как молча принять свою судьбу и обменяться первыми, еще неуверенными взглядами.

8

Да, не о такой брачной ночи мечтал Сергей. Полночь давно миновала, а он и Сирин все еще оставались в праздничном шатре, при этом Сергей ощущал себя абсолютно ненужным. Он молча сжимал стакан с водкой, а все мысли вращались вокруг Бахадура, или Сирин, или Татьяны, как ее теперь звали. Больше всего ему сейчас хотелось остаться в одиночестве, чтобы подумать обо всем, что на него сейчас свалилось. Сергей все еще не мог до конца осознать, что его товарищ Бахадур оказался на самом деле молоденькой девицей, с которой он теперь обвенчан, и уж тем более не имел ни малейшего понятия, что ему теперь с ней делать.

Между тем праздник из попойки перерос чуть ли не в военный совет. Царю было ясно, что Сирин обладает ценнейшей информацией. Пока Сергей молча стоял в стороне и наблюдал за происходящим, его юная жена склонилась над картой, расстеленной на столе, обрисовывая царю и его генералам позиции шведов. Большую часть этого они уже знали от своих разведчиков, но никто не мог рассказать с такой точностью, где именно король Карл разместил отдельные полки и в каком состоянии они находятся. Сирин пробыла в шведском лагере достаточно долго, так что могла немало рассказать о боеспособности вражеских полков, для генералов это была важнейшая информация.

— Ты своими ушами слышала, что граф Пипер предложил королю снять осаду Полтавы и отойти обратно в Польшу? — спросил ее Петр.

Сирин кивнула:

— Это предложил не только Пипер. Реншильд и Левенгаупт настойчиво просили короля отказаться от его плана, но Карл решительно отверг все их советы. Он хочет заполучить Полтаву и все содержимое городских военных складов, чтобы с новым вооружением и с запасом продовольствия возобновить наступление на Москву.

Меншиков потер руки:

— Если мы принудим шведов к решительной битве, они скорее отступят, чем будут биться.

— О нет, этого они не сделают! — возразила Сирин. — Только высшие офицеры понимают, что может произойти, но они будут послушны королевским приказам, а простые солдаты последуют за королем в пекло, если он того захочет. Он для них как бог, бессмертный и непобедимый, и если ему придет в голову атаковать всю русскую армию с одной-единственной ротой, они пойдут за королем, не задумываясь.

— Девица права! — тряхнул головой Петр. — Не число солдат, а дух, который ими двигает, делает шведов столь опасным противником. Поэтому мы уклонимся от прямого столкновения, а отойдем сюда, — тут он склонился к карте, чтобы лучше прочитать написанное, — к Петровке на Ворскле и разобьем лагерь севернее Полтавы.

— Спиной к реке? — спросил с сомнением генерал Репнин. Голицын оживленно поддержал его:

— Мне тоже это не нравится: так мы будем лишены свободы маневра, а если придется отступать, при переправе могут быть большие потери.

— Нам не придется отступать! На этом месте решится судьба России. Или мы победим…

— Мы победим! — перебила Петра Сирин, забыв, что коронованным особам перечить не полагается.

Царь, однако, не рассердился, дружелюбно хлопнул ее по плечу и весело сказал своим генералам:

— Послушайте ее! Мы не проиграем.

— Почему ты в этом так уверен, Бахадур? — спросил Меншиков, все еще не привыкший к новому облику Сирин.

— Я знаю обстановку в шведском войске. Мужества у них в достатке, но они уже несколько месяцев не ели досыта, кроме того, их вооружение старо, и большая нужда в боеприпасах. Если русская армия проявит стойкость и если так будет угодно Аллаху, мы победим.

Царь улыбнулся:

— Твои слова — да в божьи уши, девочка! Теперь нам всем надо лечь и немного поспать, завтра встаем рано. Шереметев, ты выступаешь на рассвете и охраняешь брод у Петровки, возьми столько солдат, сколько нужно. Главная часть армии подтянется так быстро, как только сможет.

Шереметев отсалютовал и первым покинул шатер. Репнин осведомился о приказах, но царь указал на Меншикова.

— Теперь он — главнокомандующий армии, а я — только генерал артиллерии. Господа, прошу простить, что покидаю палатку, чтобы известить командиров о наших планах.

Меншиков ухмыльнулся.

— Я охотно разрешаю, но, во-первых, это твой шатер, а я тут только гость, а во-вторых, большинство офицеров уже спят.

— Ну так я их разбужу, — ответил царь, состроил свирепое лицо и бросил на Сирин поощряющий взгляд. — Теперь ты можешь лечь спать, девочка, а муж проводит тебя в свою палатку.

— Моя палатка находится в половине дневного перехода отсюда, — ответил Сергей с несчастным видом.

— Ничего не поделаешь. Тогда разрешаю вам занять мою, а я могу поспать у Катеньки, если вообще засну, — царь хитро подмигнул обоим и удалился. Его приближенные последовали за ним и оставили Сирин и Сергея одних смущенными и напуганными.

Сергей взял Сирин за руку, стараясь не смотреть на нее, и повел к палатке Петра. Охрана, получив соответствующие указания, беспрепятственно их пропустила. Внутри ничего не говорило о том, что здесь ночует властелин великой державы: на узкой походной кровати мог уместиться только один человек — одеяло, впрочем, тоже было только одно. Сирин металась взад и вперед, как пойманный зверь, не осмеливаясь взглянуть на Сергея: с одной стороны, она боялась остаться с ним наедине, но в то же время ей до боли хотелось, чтобы он обнял ее и сказал, что не сердится ни на ее двойную игру, ни на внезапную свадьбу. Сергей чувствовал себя не менее беспомощным: он не привык общаться с женщинами. Родители умерли рано, и его отдали в кадетский корпус, он стал военным. Там Сергей, за исключением редких посещений проституток, не имел дела с женщинами, и теперь голова его отказывалась понимать, как он мог прожить целый год рядом с Сирин, так и не раскрыв тайны, сотни деталей должны были указать ему на ее истинный пол. После недолгого молчания он растерянно улыбнулся и указал на кровать.

— После такого дня ты, должно быть, очень устала, ложись в кровать, я расположусь на полу.

Сирин осторожно улыбнулась в ответ, но ближе не подошла.

— Без одеяла? Или ты собрался закутаться в военные карты? Они достаточно большие.