Секреты прошлого - Келли Кэти (читаем книги онлайн .txt) 📗
Для начала она посетила мемориальную площадку, открытую на месте Всемирного торгового центра, где простояла почти два часа, чувствуя себя отвратительной эгоисткой. Здесь погибли сотни людей, чьи родственники все еще оплакивали утрату, а она, Фей, была жива и здорова, равно как и ее пропавшая дочь. Однажды Эмбер сама устанет от своего добровольного отшельничества и вернется домой — в этом Фей почему-то была уверена. А вот у семей погибших больше не было возможности увидеть своих близких.
Фей поняла, что проявляла слишком мало активности в поисках дочери. Она поставили себе новую цель и решила действовать немедленно — с каждой минутой, проведенной на площадке, план вырисовывался все четче. Но это была лишь одна часть прозрения, которое снизошло на Фей. Второе касалось ее самой. Эмбер была права: пришло время пожить для себя. Заглянув себе в душу, Фей осталась недовольна тем, какое жалкое и скучное существо там увидела.
Вернувшись в отель, первым делом она позвонила Грейс и наговорила на автоответчик послание:
— Грейс, это Фей. Мне нужна твоя помощь. Как только прослушаешь сообщение, сразу же позвони мне в отель. Это срочно.
Грейс позвонила в восемь по ирландскому времени.
— Поздновато ты возвращаешься, — заметила Фей.
— Еще бы! Моя правая рука свалила в Америку, и кто-то обязан разгребать неподъемную кучу накопившихся дел. Но ближе к делу… какая конкретно помощь тебе требуется?
— Мои поиски зашли в тупик, — призналась Фей. — Очевидно, продюсер бросил команду и ребята решили найти нового. Элла — это подруга моей дочери — сказала, что Карл, парень Эмбер, жаждет славы и денег. Не думаю, что такие легко сдаются. Я тычусь вслепую в разные углы, но для меня мир музыки совершенно незнаком. Может, у тебя есть друзья, которые владеют нужной информацией?
Круг знакомых Грейс был очень обширным, причем каждый считал себя по фоб жизни ей обязанным. Политики, бизнесмены, прачки, стоматологи, художники и профессора — кого только не было среди ее друзей. Если кто и мог помочь в поиске Эмбер, то только Грейс.
— Сообщи мне все известные тебе детали, и я подниму на уши всю Ирландию, — заявила Фей подруга.
Уже три часа спустя она перезвонила.
— Кажется, я напала на их след. Пиши адрес…
— Ты знаешь, какой сегодня день? — спросила Эмбер у Карла.
Они сидели за столиком и завтракали. Остальные ребята тоже были рядом, ели салат и сандвичи, запивая кофе. Все были бодрыми и свежими, хотя наручные часы Карла показывали всего половину восьмого утра. Больше группа не пила спиртное до глубокой ночи и не тусовалась на дискотеках, жизнь вновь изменилась до неузнаваемости. Последние фи дня ребята записывали альбом, целыми днями пропадая на студии. Эмбер никогда не сомневалась в работоспособности Карла, но таким целеустремленным и зацикленным на работе она его еще не видела. И он был полностью счастлив в этом своем состоянии. Конечно, она была рада, что ее любимый мужчина счастлив, но то, что счастье это никак не связано с ней, казалось обидным и несправедливым. Она была никому не нужна и чувствовала себя бесконечно одинокой.
— И что же сегодня за день? — деловито осведомился Карл, поднимая голову от нотной записи. Он успел загореть и теперь совершенно не отличался от истинного калифорнийца. Хотя все дни торчал на студии, его смуглой коже хватало и получаса на солнце, чтобы схватить немного загара. Карл стал другим. Эта разница была едва уловимой, но Эмбер ощущала ее так, словно между ними внезапно выросла каменная стена.
— Вот именно, — с нажимом сказала она. — Ты знаешь, какой сегодня день?
— Ну… не знаю. Наверное, четвертый день новой жизни, да? — Теперь Карл все измерял по этой новой шкале — шкале новой жизни. Остальное, казалось, просто-напросто потеряло для него смысл. — А что сегодня за день?
— Сегодня начинаются каникулы. Экзамены кончились, — вздохнула Эмбер.
В далекой Ирландии было три часа ночи; Элла, конечно, еще спала. Спала сном праведницы, успешно сдавшей экзамены и готовой к новой жизни, в которой не было калифорнийского солнца, зато было головокружительное чувство свободы выбора. Как часто они с Эллой мечтали, что наступит этот день — день последнего звонка. Девчонки из школы Святой Урсулы, должно быть, готовились к выпускному балу, обсуждали наряды и музыку, которую будет ставить диджей. Эмбер представляла, как это будет, последние пару лет, особенно в холодные зимние дни, когда тащилась из школы домой с тяжелым рюкзаком за спиной.
— Я знаю, чем займусь, когда кончатся экзамены, — мечтательно говорила Элла. — Я вернусь домой, залягу в постель и буду несколько дней есть апельсины, смотреть телик и листать журналы. А еще буду лежать в пенной ванне, потом красить ногти и накручивать волосы, придумывая все новые прически. И пойду по магазинам в поисках новых заколок и цветной туши для ресниц. Надо же когда-то осуществлять свои планы.
— А я буду рисовать до одури. И танцевать под любимую музыку до тех пор, пока не подкосятся ноги. Господи, когда же мы закончим школу?
Теперь Эмбер ела изысканный завтрак в окружении высоких пальм и красивых людей. У нее не было никаких дел, и можно было наслаждаться жизнью, но отчего-то ей было ужасно тоскливо. Рай, в котором она волей случая очутилась, предназначался совсем не для нее. Через полчаса ребята должны были отправиться на студию, оставив Эмбер в одиночестве.
Никогда у нее не было такой прорвы свободного времени. Всю жизнь рядом с Эмбер кто-то находился: мама, Элла, девочки из школы, — а теперь она почти все время была одна, наедине со своими невеселыми мыслями. Куда может деть себя девчонка ее возраста в незнакомом городе, в чужой стране?
— Небось ты рада, что не пришлось сдавать экзамены, — хмыкнул Карл и взял с тарелки еще один маффин с клюквенным джемом. — Сейчас бы лежала пластом на кровати, выжатая как лимон, с головной болью, правда? Кому нужна эта волокита с экзаменами, если можно наслаждаться жизнью? А здесь экзаменам до нас не добраться, — заявил Карл с тем самодовольством, которое давно прокралось во все его высказывания. Вскоре группу должны были снимать для обложки крупного издания, и это еще сильнее удобрило ростки самовлюбленности, проклюнувшиеся в сознании Карла. Если раньше он делился планами и надеждами на светлое будущее только с Эмбер, сидя в обнимку на диване, то теперь не нуждался в ее поддержке. Увы, теперь его веру в себя не требовалось подпитывать лестью влюбленной подруги. Даже Сид, этот голос разума, с восторгом впитывал каждое слово лидера, а затем повторял их с тем же выражением лица и тем же уверенным тоном.
— Я вот что подумала, — выпалила Эмбер. — Лучше бы я осталась дома и сдала экзамены вместе со всеми. А потом приехала к вам. Несколько недель не сыграли бы роли, верно? Как раз сегодня я садилась бы в самолет, а уже завтра была бы здесь.
— Но так ты пропустила бы все веселье, — возразил Кенни Ти.
— Во-во! — подхватил Лу, запихивавший в рот омлет с кусочками бекона. В Лос-Анджелесе обычно заказывали омлет без желтков, и уж точно никто не брал бекон, так что официанток выбор Лу потряс до глубины души.
— Вы уверены насчет бекона? — уточнила официантка, округляя глаза. Она явно уже рассчитала, сколько лишних калорий хочет потребить клиент.
— Уверен. Омлет из двух целых яиц с беконом, — радостно заявил Лу. Наверное, это был его способ бессознательного протеста против идеальной жизни калифорнийцев.
— Только подумай, мы столько вынесли вместе, — напомнил Лу.
Эмбер посмотрела на него. Похоже, Лу заново переписал в своем сознании воспоминания о поездке через половину Америки. Но Эмбер помнила ее такой, какой она и была: жалкой, тяжкой, полной грязи и тараканов.
— Да, мы вместе двигались к сегодняшнему успеху, — подхватил Кенни Ти. — Останься ты в Ирландии, ты не стала бы частью нашей истории. Я имею в виду историю группы.
— Когда о нас напишут в «Роллинг стоунс», — заявил Сид, коротко глянув в сторону Карла, — мы расскажем, как шли к славе. О том, как впятером ехали навстречу судьбе, которая ждала нас с Лос-Анджелесе. Впятером, понимаешь? Четверо парней и их верная подруга.
