Девушка из дома на набережной - Кентон Ольга (библиотека электронных книг .txt) 📗
– Костя! – зарыдала Юля. – Прошу тебя, пойми.
– Что понять? Что ты уже почти три месяца говоришь мне, что уйдёшь от Штейна, а сама продолжаешь спать с ним? Боишься признаться своей матери, что у тебя есть любовник, благодаря которому ты протоптала дорожку к славе и деньгам! Знаешь, может быть, я всё это заслужил, потому что сам поступил с тобой как свинья, как ничтожество. Но с меня достаточно. Мне кажется, я расплатился сполна.
– Что ты имеешь в виду? – испуганно спросила Юля, теребя на запястье браслет.
– А то, что с меня хватит! Хватит играть со мной! Позвони прямо сейчас Штейну и скажи, что между вами всё кончено! – Костя протянул ей мобильный телефон. Юля взяла его, но позвонить так и не решилась.
Их столик уже давно привлёк внимание других посетителей. Многие оглядывались на молодую пару.
– Ну что же ты? – Костя с силой сжал в руках вилку.
– Подожди ещё, пожалуйста.
– Нет, я не хочу больше ждать. Довольно! – Костя бросил вилку на стол. Положил рядом с пустой тарелкой деньги и собрался уйти, но внезапно Юля кинулась к нему, упала на колени и обхватила его ноги.
– Не уходи, пожалуйста! – закричала она. – Я люблю тебя, прости меня! Я буду делать всё, что ты скажешь!
Наблюдая эту сцену, посетители перешёптывались: «Эта та актриса из сериала… А этот… кажется, тоже актёр… какие страсти, молодые…». Костя посмотрел на Юлю, и ему стало жалко её. Он понимал, что это глупый чувственный порыв, страх. Ему казалось, что все её тело просило защиты. Она, как птица со сломанными крыльями, металась из стороны в сторону, ища место, где не будет так больно.
Вздрагивая, Юля рыдала у его ног. Потом подняла голову и, глядя на Костю, тихо произнесла:
– Я беременна, Костя! – И ещё сильнее прижалась к его ногам.
«Что?! – Костя почувствовал, как внутри у него всё закричало. – Что она сказала?»
Костя помог Юле подняться, понимая, что нельзя бить лежачего и того, кто слабее тебя.
– Давай уйдём отсюда, – сказал он.
Юля подчинилась и, опёршись на его руку, медленно пошла рядом.
Подойдя к припаркованной машине, Юля открыла дверцу и села. Костя остановился рядом.
– Почему ты не садишься?
– Юля, я всё понял. Это не ты меня должна оставить, а я тебя. У тебя теперь другая жизнь. Видимо, не судьба.
Юля вышла из машины, улыбнулась и обняла Костю. Тот не реагировал на её прикосновения. Он чувствовал только пустоту внутри, как будто никогда ничего и не было.
– Неужели ты думаешь, что это ребёнок Штейна? – рассмеялась Юля, целуя Костю.
– А чей же ещё? – Косте показалось странным, что она вообще хочет говорить на эту тему сейчас, когда проще всего сказать друг другу «До свидания» и закончить то, что так случайно началось. – Мы с тобой не так часто были близки.
– Тем не менее были. У меня уже месяц беременности.
– Когда ты узнала?
– Только сегодня утром сделала тест. – Юля раскрыла сумочку и протянула ему небольшой листок бумаги, на которой словно кто-то начертил две розовые полоски. – Наверное, дочка. У меня сегодня такое розовое настроение. – И она рассмеялась.
– Я только не понимаю одного: как ты можешь утверждать, что отец ребёнка не Штейн? Здесь же не написано. Или у тебя есть другой тест для определения отцовства?
– Штейн стерилизован.
– Откуда ты знаешь?
– Он мне сам это сказал, когда мы только познакомились. Он сделал операцию ещё в молодости где-то за границей. Категорически не хочет иметь детей.
– Это точно? – не веря своим ушам, спросил Костя. Не то чтобы он не хотел верить, что это его ребёнок – как раз именно этого-то ему и хотелось. Но возникал страх: а что, если нет?
– Да, Костя. Штейн больной. Он каждый год сдает тесты, чтобы быть уверенным, что ничего там не изменилось. Он кристально-чистый, если так можно сказать.
– Так что же это?! – закричал Костя и, подняв Юлю на руки, закружил. – Я буду отцом!
– А я мамой! – радовалась Юля.
Костя целовал Юлю, трогал её живот, гладил, не веря, что там, внутри его будущий ребёнок.
– Ты счастлив? – тихо спросила Юля, гладя Костины волосы. Он стоял на коленях и, приложив ухо к её животу, прислушивался. – Что ты слушаешь? Ребёнку ещё только четыре недели, он даже не двигается.
– Я чувствую её там, – сказал Костя и поцеловал Юлин живот.
– Ты тоже думаешь, что это будет дочка?
– Уверен! Такая же красивая, как мама! Мы назовём её Елизавета – в честь твоей мамы.
– Елизавета Константиновна Гринёва – звучит хорошо, – сказала Юля. – Мне нравится, Костя! – Юлин голос стал радостным. – Представляешь, мы будем папой и мамой!
– Юля… – Голос Кости вдруг стал серьёзным. Теперь он почувствовал ответственность перед Юлей во всей полноте. Он знал, как следует поступить. Юле нужно разрубить эту связь непременно, и они должны быть вместе. Костя понимал, что скорее всего это погубит её карьеру в Москве – но разве это карьера, когда у неё такое начало? Он был уверен: если они уедут, всё изменится. – Ты должна уйти от Штейна. Больше так не может продолжаться.
– Я согласна. Дай только завтра отыграть спектакль. Мама уедет, и я всё ему скажу.
– Почему ты обязательно хочешь ждать до завтра?
– Не хочу волноваться, не хочу скандала перед спектаклем. А как только мама уедет – мы свободны!
– А съёмки?
– Не пойду. Скажу, что очень занята в институте. Ты приедешь завтра?
– Конечно. Я заберу твою маму, и мы вместе подъедем к тебе пораньше, до начала спектакля.
– Отлично. – Юля улыбнулась и поцеловала Костю.
– А сейчас ты куда? К нему?
– Его нет дома. Он будет на даче сегодня целый день и все выходные. Сам понимаешь: пятница, лето, шашлыки и девочки.
– У него кто-то есть?
– У него постоянно кто-то есть, но мне плевать. Я даже рада. Если он уже нашёл мне замену, будет легче.
Костя не разделял полностью Юлиной уверенности в том, что Штейн так легко сдастся, но и тревожить её лишний раз не хотел. Он уже всё решил относительно того, что ему делать завтра.
Глава 36
С утра Юля уехала в институт, взяв с собой сумку с какими-то вещами и книгами, понимая, что предстоящий разговор со Штейном будет последним и вряд ли этот человек захочет пустить её на порог своей квартиры снова. Ключи от машины она оставила на столе возле двери.
В институте, как это всегда бывает в день премьеры, было шумно, суетливо, радостно, волнующе. Юля ушла в маленькую гримёрную комнату, надеясь побыть одной, собраться с силами. Она аккуратно раскладывала косметику на столике, когда дверь в комнату открылась. На пороге стояли Штейн и Рудаков.
– Ты что же, забыла, что у тебя сегодня съёмки?
– Их не будет, – отрезала Юля. – Мне нужно готовиться к спектаклю, извини, я не смогла предупредить тебя, ты же был за городом, – Юля попыталась съязвить, – и, видим, очень занят. Я звонила, но никто не подходил.
– Я что-то не понял, – рассмеялся Лёва. – Лапочка, тебе же было объяснено: в твоём сегодняшнем графике значатся съёмки для журнала.
– Лёва, я не могу, ты же видишь.
– Всё ты можешь, рыбка, – Штейн подошёл ближе. – Поехали.
– Я не поеду никуда! – Юля сердито бросила на стол кисточку для пудры. Лёва усмехнулся.
– Неужели киска решила показать свои когти? А ты знаешь, какие они у меня? – сказал Штейн, и Юля тут же почувствовала, как он схватил её за волосы.
– Отпусти, пожалуйста, – попросила Юля. – Больно.
– Поехали, – сказал Штейн в ухо Юле, – а то не отпущу.
– Пожалуйста, давай перенесём на завтра. Я прошу тебя.
– Нет, завтра не получится. Завтра эти фотографии должны быть уже в журнале и интернете. Мне нужна скорость, чтобы вся Москва утром за чашкой кофе смогла прочесть, какая ты проститутка и тварь, которая спит то со мной, то с Рудаковым.
– Я не хочу, пожалуйста!
Штейн резко дернул её за волосы и крикнул: «Пошли!»
Они затолкали Юлю на заднее сиденье чёрного джипа Рудакова, и машина двинулась в сторону Тверской улицы. Юля смотрела на свои руки с синяками и плакала.
