Наваждение (СИ) - Мурашова Екатерина Вадимовна (читать книги бесплатно .TXT) 📗
Крошечка попятился, моргая. Открыл было рот, чтобы спросить: как? что?.. – но Сазонов, со своей кривой усмешкой, показал ему на дверь:
– Ступай покамест. Будешь нужен – позовут.
Так ничего и не спросив и не поняв, Крошечка очутился в коридоре. Потоптался возле двери, соображая, что ж теперь делать. И услышал с лестницы:
– Так как, братец? Что там сэры? Изволят принять?
Вот ведь напасть! Стучался-то к англичанам не ради себя, а чтобы доложить о госте. И – забыл!
– Дубина, – обронил гость почти ласково, поднимаясь по скрипучим ступенькам.
Гость был прекрасно одетый господин средних лет (можно бы сказать: столичного вида, но Крошечка, никогда не бывши в столицах, такого слова не употреблял) с приятным лицом – из тех, по которым взгляд скользит, ни за что не цепляясь, как по ровной стенке.
Прежде, чем Крошечка успел что-то сказать или сделать, он дважды стукнул в дверь, тут же отворил ее и вошел.
В гостиной его, разумеется, не ждали. Мистер Барнеби продолжал сладко дремать, лорд же Александер и Майкл Сазонофф вели разговор:
– Ну, и на что вам этот зверообразный субъект? Как вы с ним объясняться станете? На пальцах?
– Вы не понимаете, – милорд казался чрезвычайно довольным, только что не мурлыкал. – Это еще один штрих… надеюсь, не завершающий, конечно. Приключение! Нет, вы не поймете. Конечно, вы испытали куда больше, чем я, но, как бы сказать: вынужденно. А я…
– А вы – от скуки, – договорил Сазонофф. Без всякого осуждения или насмешки, просто – констатировал факт. Лорд Александер кротко кивнул, соглашаясь. В этот момент и раздался стук в дверь.
Джентльмены обернулись, несколько удивленно глядя на явившегося господина. Тот сделал изящный жест рукой с зажатой в пальцах визитной карточкой:
– Великодушно прошу извинить. Э… – сообразив, что его не понимают, учтиво обратился к мистеру Сазонофф. – Вы ведь по-русски говорите?
– Кой-как кумекаем, – физиономия огромного англичанина была в высшей степени неприятна, взгляд – пристален и тяжел. На гостя, впрочем, это не произвело впечатления:
– Очень замечательно-с. Тогда позвольте представиться: Николаев Иван Федорович, подвизаюсь в газете «Восточное обозрение». Разъездным корреспондентом-с. Вот, ежели угодно, карточка…
– Только корреспондентов нам и не хватало, – усмехнулся Сазонофф; лорд Александер, вытянув длинную руку, слегка шевельнул пальцами: мол, дайте-ка. И, получив карточку, принялся изучать, вертя перед собой и недоуменно вглядываясь в славянскую вязь. – Особливо разъездных. Чем обязаны?
– Как же! Вы ж в наших палестинах эдакий фурор произвели-с. Моя первейшая обязанность разъяснить читателям… – г-н Николаев говорил плавно и даже неторопливо, но с явным намерением перехватить инициативу. Однако уже и сам понимал, что это – никак не возможно.
– Oh! Scribbler, I understand at last, – воскликнул лорд Александер, радуясь собственной догадливости. – Scribblers are everywhere.
– Not a scribbler. A spy, – кратко заметил Сазонофф. Милорд, нисколько не удивившись, кивнул:
– Certainly.
– Так ваши читатели Британскими островами интересуются? Что ж им станете разъяснять? Климат? Политическое устройство? Быт и нравы?
– Я полностью понимаю, – разъездной корреспондент, оставив жеманство, прижал ладонь к лацкану, – что ворвался не предупредив, вне правил и прочее. Но я как раз и послал к вам лакея доложить! А он, дубина… Впрочем, это теперь уж несущественно. Газета наша, позвольте заметить – самый солидный печатный орган от Томска до Благовещенска. Читатели, соответственно, тоже солидные люди. Судьба кабинетских земель им весьма даже небезразлична!
– А что кабинетские земли? – Сазонофф, с чуть более миролюбивым видом, наклонил голову. – Розданы в концессию, вот и вся новость. Да уж и не новость, поди.
– И вам в том числе?
– В том числе и нам.
– Но позвольте, – г-н Николаев сделал шаг к англичанам, по его красивому гладкому лицу пробежала быстрая рябь. – Известно, что права на предоставление концессий переданы государем некоторым доверенным лицам, без участия коих… – он запнулся.
– А кто вам сказал, что – без участия?
– Прошу меня простить, – корреспондент дернул губами. Судьба алтайских концессий очевидно принималась им уж слишком близко к сердцу. Сазонофф же, наоборот, с каждой минутой становился все добродушнее. – Судя по тому, что… о чем говорят в обществе, вы, господа, должны были получить документы от князя Мещерского, а он известен как безусловный патриот, и…
– И?.. Что ж вы замолчали? Не бойтесь, говорите прямо: милорд по-русски не понимает, а я стерплю. Жалко российские земли отдавать басурманам? Думаете, разорим?
– Ну, я бы не стал выражаться так резко…
– Господь с вами, выражайтесь как угодно.
– Да дело не в этом! В конце концов, я тоже за содружество наций… Но, господа… джентльмены: уверены ли вы, что сделка совершена? Не выдаете ли, как бы сказать, желаемое за действительное?
На сей вздорный вопрос Сазонофф не стал и отвечать. Только изобразил на лице легкое недоумение.
– Хорошо! – корреспондент махнул рукой, демонстрируя, что идет ва-банк и открывает все карты. – Можете казнить меня, как хотите… Только я считаю, что должна быть справедливость, и на том стою. Наши сибиряки – уж кто больше них достоин – не буду называть имен… Коли они сочтут, что дело сделано, и отступятся – а дело-то… Разве ж так справедливо?
– Вон что, – Сазонофф, будто только сейчас догадавшись, покивал головой. – Вы, значит, беспокоитесь, что мы княжеской подписи где надо не предъявили?.. – обернувшись, к лорду Александеру, в кратких словах разъяснил ему ситуацию. Лорд сказал:
– Exellent, – и, лениво поднявшись, удалился в соседнюю комнату.
– Небось, и сами желаете поглядеть?
Иван Федорович Николаев кивнул быстрее, чем собирался, и потому, прежде чем ответить словами, заставил себя сделать паузу.
– Хотел бы.
– Это запросто.
Больше он ничего не сказал, и корреспондент молчал тоже, напряженно глядя на дверь, закрывшуюся за лордом Александером. В окне, за зимними рамами, громко жужжала проснувшаяся муха. Мистер Барнеби, в отличие от нее, никак не просыпался, только благостно вздохнул и слегка переменил позу.
– Well, – объявил милорд, входя. В руке у него была развернутая бумага, на которой г-н Николаев еще издали разглядел ровные, писарским почерком выведенные строчки, и внизу – изящную, будто кружево, подпись и печать. Он стремительно шагнул вперед, лорд Александер столь же стремительно отступил, слегка приподнял руку с документом:
– You may look. But don’t touch!
– Трогать не надо, – перевел Сазонофф, невозмутимой скалою возвышаясь между корреспондентом и милордом.
– Д-да… да, – пробормотал Николаев. Он никак не мог оторвать глаз от кружевной подписи. Джентльмены, не изменяя британской вежливости, молча ждали, когда он насмотрится.
– …Недопустимое мальчишество!
Мистер Барнеби, сжимая обеими руками справочник по континентальному праву, переводил возмущенный взгляд с лорда Александера на мистера Сазонофф и обратно.
– Я был готов вмешаться. Нарочно притворялся спящим, чтобы сохранить элемент неожиданности. Вот эта книга, – он потряс справочником, – неплохое метательное оружие. Но у него-то вполне мог быть в кармане револьвер!
– Не мог быть, – поправил Сазонофф, – а был.
– Совершенно верно, – вздохнув, подтвердил милорд, – «Смит и Вессон», судя по очертаниям.
Мистер Барнеби расширил глаза и прижался к спинке кресла. Руки его дрогнули, тяжелая книга грохнулась на пол.
– Но тогда как же… тогда выходит, они нас отсюда не выпустят! Здесь же нет никакого правосудия! Просто догонят в пути, и…
– Я его определенно где-то видел, – пробормотал лорд Александер, задумчиво глядя в окно. Мухи уже там не было: нашла выход и улетела в форточку. – Вот где? В поезде? Где-то здесь? Или в Петербурге?.. Эдакая не запоминающаяся физиономия… но у меня хорошая память на лица. Я обязательно вспомню.
