Астелия (СИ) - Руд Евгений (онлайн книги бесплатно полные .txt, .fb2) 📗
— Леди, — устало произнес Харгер. — Что нам делать?
Еще сильнее, чем прежде, ей захотелось завизжать от досады и страха. На ее глазах рухнул со стены, закрыв руками окровавленное лицо, молодой легионер. Дрейк с трудом отбил новый удар копья, отгоняя от Пиреллуса заходившего сбоку марата. Откуда ей знать, что делать? Она ведь не военный командир. Внезапная и почти полная потеря гарнизонных рыцарей сильно подорвала их оборону — это она понимала. Откуда ей знать, как справиться с этой потерей.
Кэлен со свистом втянула в себя воздух. Она этого не знала, но…
— Целитель. Отведите меня к графу Глэнтону.
Он повиновался беспрекословно и повел ее в центр крепости, к тяжелой, прочной кирпичной постройке, у двери которой дежурили двое легионеров-ветеранов. Кэлен миновала их, вошла в здание, поднялась по лестнице и оказалась в спальне Глэнтона. Он лежал в постели с закрытыми глазами, склонив голову набок. На губах его проступили крупинки какого-то белого снадобья; его большие, сильные руки неподвижно лежали на простыне и казались хрупкими, а кожа — тонкой, как пергамент.
Кэлен смотрела на него, и все внутри ее сжалось. Она понимала: то, что она задумала, может убить его. И все же она решилась.
— Разбудите его, Харгер.
Харгер прерывисто вздохнул.
— Леди… Я могу, но…
— Я знаю, это может его убить, Харгер, — кивнула Кэлен. — Но если стены крепости падут, он все равно погибнет. Он нам нужен. Нужен гарнизону. Не думаю, что ему хотелось бы, чтобы мы позволили им пасть, когда он, возможно, способен помочь.
Долгое мгновение Харгер молча смотрел на нее, потом покачал головой. Лицо старого целителя заметно осунулось.
— Нет. Я думаю, он не хотел бы этого.
— Поднимите его, — негромко сказала Кэлен. — Я пойду прикажу часовым, чтобы они помогли нести его.
Она спустилась к дверям, где продолжали дежурить двое легионеров, и вернулась с ними в спальню. Харгер стоял над старым графом, и лицо у того розовело каким-то неестественным румянцем. Глэнтон резко, задыхаясь, втянул в себя воздух и открыл глаза, хмуро глядя на нее.
— Харгер говорит, мы потеряли наших рыцарей. Остались только зеленые новички.
— Да, — хриплым от волнения голосом ответила Кэлен. — И все на стенах. Пиреллус жив, но ранен и в одиночку удерживает ворота. Нам нужно, чтобы вы вышли туда…
— Нет, — буркнул Глэнтон. — Не стоит и стараться. Ничего не выйдет.
— Но, сэр…
— А огонь? — прохрипел Глэнтон.
— Противник использовал заговоренные угли наших рыцарей против них. Сделал так, что они взорвались на стенах.
Глэнтон закрыл глаза.
— Они все у ворот?
— Нет, — сказала Кэлен. — Они уже снова на стенах. По всей длине.
— Не получится, — вздохнул Глэнтон. — Даже если бы я не был ранен. Даже если бы у нас было больше заговоренных углей. На такую ширину меня не хватит.
— Но ведь должно быть что-то, что вы могли бы сделать, — не сдавалась Кэлен, взяв его за руку.
— Ничего, — чуть слышно прошептал Глэнтон. — Такой фронт мне не одолеть. Сил не хватит.
Кэлен прикусила губу.
— А может, какое-нибудь другое заклинание?
Глэнтон снова открыл глаза.
— Что?
— Ну, что-нибудь еще с огнем, — предположила Кэлен. — Маратам нечего этому противопоставить.
Глэнтон перевел взгляд с Кэлен на Харгера и обратно.
— Боятся, — произнес он. — Огня.
— Я не знаю, боятся ли они огня…
— Нет, — чуть раздраженно буркнул Глэнтон. — Достань огня. Факел. Ты.
Кэлен удивленно зажмурилась.
— Я? Но я не заклинаю огонь.
Глэнтон нетерпеливо махнул рукой, оборвав ее, и смерил ее взглядом воспаленных глаз.
— Не могу идти. Кому-то другому придется нести. Ты боишься, девочка?
Она с усилием кивнула. Он хрипло усмехнулся.
— Честная. Умница. Достань факел. И приготовься быть храброй. Храбрее, чем тебе приходилось в жизни. Может, у нас что-нибудь и получится.
Он осекся, закашлявшись, и лицо его перекосилось от боли.
Кэлен переглянулась с Харгером, потом кивнула одному из легионеров. Тот вышел из комнаты и минуту спустя вернулся с факелом.
— Сюда, девочка, — прошептал Глэнтон, вяло махнув ей рукой. — Поднеси его ближе.
Кэлен повиновалась, опустившись на колени у кровати и протянув факел раненому графу.
Глэнтон закрыл глаза и сунул в огонь кисть руки. Кэлен вздрогнула, борясь с желанием отодвинуть огонь, но Глэнтон не поморщился и не моргнул, да и плоти его это, похоже, вреда не причинило.
Сначала Кэлен ощутила это в себе: крошечный холодок ужаса, возникший где-то в животе и быстро разбегавшийся по всему телу, отчего ноги сразу сделались ватными, неверными. Рука ее начала дрожать, и ей пришлось взяться за факел обеими, чтобы он не шевелился. Глэнтон издал негромкий стон, и ощущение это в ней сразу удвоилось; ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не броситься бегом из помещения. Сердце билось как безумное, боль в ранах усилилась, и она вдруг не нашла в себе сил даже вздохнуть.
— Девочка, — прохрипел Глэнтон, снова открыв глаза. — Слушай, девочка. Отнесешь это вперед. Так, чтобы все мараты видели. — Он хрипло вздохнул и закрыл глаза. — Не урони. И не позволяй страху захлестнуть тебя. Быстро.
Кэлен кивнула, поднимаясь. Дрожь пробирала ее всю, ноги слабели от страха.
— Спокойнее, — сказал Харгер. — Пошли. Быстрее. Я не знаю, сколько он продержится.
Кэлен дважды открывала рот и не могла выдавить из себя ни звука. Только с третьей попытки ей удалось произнести: «Хорошо». Она повернулась и пошла из покоев, стараясь контролировать свое дыхание, шагать ровнее. Страх леденил ее зимним морозом, холодные ледышки его разбегались с кровью по всему телу, больно кололи сердце с каждым его ударом. Ей с трудом удавалось сосредоточиться на воротах, на факеле — донести, не уронить… Она думала лишь о том, что урони она этот факел, поддайся страху — и все усилия Глэнтона пойдут прахом.
Она услышала чьи-то всхлипывания и поняла, что это всхлипывает она сама. Тело начало слабеть от всепроникающего страха. Больше всего на свете ей хотелось уйти от ворот, бежать, взвиться в воздух и лететь, лететь как можно дальше от этих варваров.
Вместо этого она шла вперед, к воротам, слабея с каждым шагом. На полпути к воротам она поскользнулась и упала, ослепнув от слез. И все же она двинулась дальше, сначала на коленях, опираясь на раненую руку, держа факел здоровой, чтобы он не коснулся земли.
Неожиданно кто-то вскрикнул прямо перед ней, а потом она почувствовала, что ее поднимают и ставят на ноги. Перед ней стоял великан с пылающим взглядом, сжимавший в ручище палицу размером с небольшое дерево. Она все-таки справилась со страхом, с душившими ее всхлипываниями.
— Дрейк, — сказала она. — Дрейк. Факел. Отведи меня на стену. На стену!
Великан нахмурился и рявкнул на нее, и это сразу заглушило начинавшуюся было истерику. А потом он просто взял ее под мышки и понес к лестнице и наверх, на стены, в самую царившую на них неразбериху. Она почувствовала, что ее снова ставят на ноги, и, шатаясь, шагнула вперед, к площадке над воротами.
Последние несколько футов она уже не думала ни о чем. Она просто ковыляла вперед, плача, визжа, держа факел высоко над головой, не сомневаясь в том, что смерть уже ждет ее, растопырив черные крылья, как те вороны, которые ждут где-то в предрассветной темноте своего часа, чтобы выклевать глаза мертвым.
Каким-то образом, сама не зная как, она добралась до площадки над воротами и встала там, высоко держа факел, — идеальная мишень для вражеских лучников. И вдруг все заглушила волна жара и грохота, бурная река ревущего света, взмывшего к небу и осветившего землю во все стороны на добрую милю. И весь ее страх расцвел в этом ослепительном огне, выплеснулся из нее тысячекратно усиленными языками пламени, обрушившимися на землю под стенами.
На мгновение все стихло, а потом волна заговоренного огня обрушилась на маратов. И сразу же воздух огласил вопль тысяч глоток. Атака маратов захлебнулась еще быстрее, чем началась. Море бледнокожих варваров отхлынуло от стен гарнизона, и к их полным ужаса крикам добавился визг спасающихся бегством птиц. Оборонявшие стены легионеры встретили это бегство восторженными криками.
