Форд : Важнейшая проблема мира. том 1 - Форд Генри (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗

В приведенном выше параграфе содержится то, что указывает на место Кагала в жизни иудеев. Добавьте к этому тот факт, что громадное большинство взрослых иудеев в Нью-Йорке жили под Кагалом Старого Мира, чья власть была основана на принуждении, и вы получите интересную ситуацию.

Однако здесь не сказано, в чем заключается со­мнение. Никаких сомнений не существовало в том, что можно было бы сделать вместе с иудеями. Всё сомнение состояло в том, насколько далеко американцы позволят развиваться событиям. Программа Кагала была рассчи­тана на «утверждение прав иудеев». В Америке в иудейс­кие права никогда не вмешивались.

Это выражение представляет собой некоторый эвфе­мизм по отношению к кампании по вмешательству в права неиудеев. Именно сейчас свободное обращение с аме­риканскими правами со стороны американца может быть расценено и действительно расценивается иудеем как вмешательство в его собственные права» что будет показано в отдельной статье.

Сомневающиеся чувствовали, что когда иудеи начи­нают выдвигать такие требования, что христианские песнопения должны быть запрещены в школах, посколь­ку они «оскорбительны для иудеев», и что пасхальные праздники также должны быть отменены «как оскорби­тельные для иудеев», и что фраза «христианский джен­тльмен» должна быть опротестована повсюду опять же как «оскорбительная для иудеев»; класс иудейских дело­вых людей полагал, что американец не поддержит эти требования. Американец никогда не вмешивайся в ре­лигиозные чувства любого человека; будет ли он поддер­живать запрещение своих собственных религиозных чувств в своих собственных заведениях и в своей собственной стране? Однако опасения иудеев не оправдались. Американцы не выступали ни с какими протестами. Кагал продолжал проводить свою^кампа­нию, а коренное население признало, что Нью-Йорк яв­ляется иудейским. От городской ратуши до Боуэри-стрит, от Пятой авеню до улицыТестер, в управлении образова­ния, в газетном ряду и в судах Нью-Йорка - является иудейским. Это практически оскорбление, оскорбление, которое быстро, хотя и неофициально наказывается, что­бы показать любым открытым способом, хотя и неофи­циально, что Нью-Йорк может быть не только иудейским. Нью-Йорк -это ответ тем, кто задает вопрос: «Как может некоторая малочисленная группа диктовать условия жизни для всех остальных?» Пойдите в Нью-Йоркскую школу и посмотрите. Пойдите в Нью-Йоркский суд и по­смотрите. Пойдите в газетное издательство в Нью-Йорке и посмотрите. Остановитесь в любом месте в Нью-Йорке и посмотрите. Но при всбм этом возникает чувство небе­зопасности такой узурпации власти. Она не принадле­жит тем, кто её захватил; она не принадлежит как по праву большей численности или по праву более высоких способностей, или даже по праву лучшего использования власти, захваленной таким образом. Они захвати­ли её по наглости; они захватили её таким образом, что­бы вызвать негодование тем, что оно выглядит как анти­расистское движение, и именно поэтому они удерживали её столь долго, сколько могли.

Это только один способ объяснения слабости амери­канцев в этой области, и это также обоснование чувства опасности, которое свойственно даже иудею в его положе­нии. Американец - это самая заторможенная персона в мире, когда проходится действовать в любом направле­нии, которое имеет оттенок расовых или религиозных предрассудков. Даже когда его оправданное действие пред­принимается без малейшего предубеждения, он исклю­чительно чувствителен к обвинению в его предубежден­ности. Это вызывает чувство кажущегося равнодушия к таким проблемам, как иудейский вопрос. Это также зас­тавляет людей подписывать протесты против «антисеми­тизма», которые, в действительности, предназначены для того, чтобы воспрепятствовать публикации «иудейских» фактов. Однако было бы серьезной ошибкой полагать, что американцы умом восприняли факт иудейского превос­ходства в любой области, поскольку они этого не сделали. И иудеи знают, что американцы не сделали этого. Тепе­решнее значение иудеев в американских делахугрожает стать столь же опасным, как и правление большевиков в России; оно может рухнуть в любой момент. Иудеи пе­реиграли свою роль. Они угрожали слишком неистово и хвастались слишком громко. Само значение важности Кагала и Американского Еврейского Комитета должно быть одним из факторов такого падения. Иудеимогутжить среди нас, но они не должны жить за наш счет.

Эти проблемы известны лучше самим иудеям, чем неиудеям, поскольку иудей знает иудейский вопрос луч­ше, чем кто-либо ещё, и он знает лучше, чем любой не­иудей, когда то или иное заявление бьёт «не в бровь, а в глаз». Сейчас американские иудеи не протестуют про­тив лжи; они приветствовали бы ложь против самих себя; они подняли протест на основе силы правды, и они являются наилучшими судьями правды, ссылаясь на самих себя.

Ситуация не такова, чтобы призывать к изгнанию или сопротивлению, но просто выставить на свет, чтобы победить тьму, что ещё есть лучше, чем свет? Иудеи рас­полагают значительными возможностями в Нью-Йорк­ском Кагале. Они имеют возможность сказать миру: «Это то, что иудей может сделать для города, когда ему предо­ставлена свобода работать.»Они сейчас имеют «городс­кое правительство», полицейский департамент, департа­мент здравоохранения, управление образования, газе­ты, правосудие, финансистов - каждый элемент власти.

И что им необходимо, чтобы проявить всё это? Ответ есть - Нью-Йорк. Нью-Йорк представляет собой объек­тивный урок, представленный всему миру на предмет того, что иудей может и будет делать, когда он возвысит себя до кресла правителя. Это невообразимо, что даже иудейский оратор «защитит иудейский Нью-Йорк».

Чтобы не пренебрегать, ввиду заявлений, которые ещё должны быть сделаны, Нью-Йоркским Кагалом или не умалять его значения на основе чувства, что он, в конце концов, представляет более радикальные элемен­ты, «иудеи-отступники», для которых он казался пред­почтительным местом, ниже приводятся характерис­тики его лидеров.

На Конвенции 1918 года присутствовали: Джекоб X. Шифф, банкир; Луис Маршалл, адвокат, президент Аме­риканского Еврейского комитета, часто посещавший Ва­шингтон; Отто А.Росальский, судья генерального граж­данского суда, который принимал участие в нескольких дел, представлявших интерес как для иудеев, так и неиу­деев; Адольф С. Оке, владелец газеты «Нью-Йорк Тайме»; Отто Г. Кан из банкирского дома «Кюн, Лоуб энд Компа-ни-и-Бенджамин Шлезинджер», который недавно перед этим вернулся из Москвы, где он беседовал с Лениным; Джозеф Шлоссберг, генеральный секретарь фирмы "Амальга-мэйтид КлоузингУоркерс ов Америка», имевшей 177 000 работающих; Макс Пайн, который также недав­но был консультантом большевистских лидеров в России; Дэвид Пинский; Джозеф Барондесс, лидер трудящихся.

Здесь были крупные и некрупные деятели; судья Мэк, который возглавлял Страховое Бюро по Военному Риску в правительстве Соединенных Штатов, и не очень круп­ный лидер самой красной группы в Ист-Энде, - все они встречались в Кагале как иудеи.

Что касается Кагала, официально являвшегося пред­ставителем, . можно добавить, что Кагал сам имеет пред­ставителей Центральной Конференции Американских раввинов, Восточного Совета Реформистских раввинов, Независимого Ордена Б'най Б'рит, Независимого Ордена Б'рит Абрахам, Федерации Американских Сиониетско-ортодоксальных Иудеев, Иудеев-Реформистов, «Отступни­ков Иудеев», Сионистских Иудеев, Американских Иудеев, богатых иудеев, бедных иудеев, законопослушных иудеев и краеньж революционных иудеев, таких, какАдольф Оке из великой газеты «Нью-Йорк Тайме» вместе с наиболее беспокойным писакой из газеты «Идиш уикли» Дж. Шиф-фом, который призывал к крови и насилию и который был преданно религиозным иудеем строгой веры, и Отто Г. Кан из того же банкирского дома, который исповедовал другую религию - все они всех классов объединились вместе втой солидарности, которая была достигнута настолько совер­шенно, как не могли достигнуть никакие другие народы, кроме иудеев. И они были связаны вместе в целях «защи­ты иудейских прав». От чего? Если американцы не были бы настроены столь либерально, то само заявление о та­кой цели было бы оскорблением. Кто в этой стране заинте­ресован в чьих-либо правах? Американецхочег знать, для чего предназначено, что он хочет подавить, и он подавит это всякий раз, когда бы и откуда это ни появилось бы. Сле­довательно, он поймет раньше или позже, какие из прав следует защищать и от кого их следует защищать.