Лед - Корнев Павел Николаевич (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
— Хреново, — ответил Николай и, заворочавшись, взвыл от боли. — С левой ногой что-то, совсем не шевелится.
— Ну и как ты его доставать собрался? — Жан не спеша подошел к провалу.
— Что-нибудь придумаем.
Что значит «ты собрался»? Мы все в одной лодке — подводной. И лучше бы колдуну не оказаться крысой, бегущей с тонущего корабля. Лучше для его же собственного здоровья.
— Хорошо, я еще на зверюгу какую-то дохлую приземлился, а то расшибся бы на фиг, — крикнул нам Ветрицкий. — У вас веревка есть?
— Кто полезет? — опасливо косясь на заросли, остановился рядом Макс.
— Быстро в кусты! — Колдун толкнул нас в крапиву, а сам, немого задержавшись, достал яшмовую полусферу, кинул ее Николаю в яму и пустился следом за нами.
— Эй! Вернитесь! — кричал в яме Николай. — Не бросайте меня здесь! Лед!
— Что случилось?! — развернулся к колдуну Макс, когда мы уже пробежали через совершенно неколючую траву и заскочили под деревья. — Куда бежим?!
Я тоже посмотрел на Жана, ожидая объяснений. Сначала сработал выработанный в Патруле рефлекс — выполни приказ, потом уже думай, — но оставлять в этой норе Ветрицкого — последнее дело.
— Рейнджеры нам на хвост сели, вот что случилось, — просто сказал тот и ткнул рукой в виднеющийся в просветах между стеблями крапивы холм.
В подтверждение его слов на пригорок медленно выехал ЗИЛ, рявкнул мотором и покатился вниз. Следом выползли два «уазика».
— Они ведь нас здесь не найдут? — Макс инстинктивно спрятался за дерево.
— И не надейся, теперь не отцепятся. — Жан вытер ладонью покрывшееся потом лицо и дернул себя за ус. — Выследят.
— Идем к Лысой горе, там оторвемся, — предложил я.
— Думаешь? — засомневался колдун.
— Я эти места знаю — не получится там их с хвоста сбросить, значит, нигде не получится.
— Почему? — потребовал объяснений Жан.
— Там катакомбы под горой. — Я примотал на ноги снегоступы и искоса посмотрел на колдуна. — Жан, вы зачем Ветрицкому телепорт оставили?
— А! Ерунда, нам бы он сейчас не помог, — отмахнулся старик. — Через границу никакой телепорт не перебросит. Вот если Николай через нее обратно перейдет…
— Все равно он им воспользоваться не сумеет.
— Как от маяка устойчивый сигнал пойдет, так сам сработает.
Дальше шли молча. К чему на болтовню силы тратить? Сначала все было неплохо, но вскоре я выбился из сил и не отставал от Макса и Жана только потому, что указывал путь. А старик-то двужильный, хоть по виду и сущий божий одуванчик. Снова поднялась температура, в висках застучали молоточки боли, и выбирать нужное направление становилось все трудней. Благо, мы в чащобу не углублялись, а шли вдоль дороги.
Но даже плохое запросто может смениться еще худшим. На рейнджеров мы нарвались уже у самой Лысой горы, когда перебегали через дорогу. К нашему счастью, два автоматчика заметили нас слишком поздно, и прежде чем они открыли огонь, нам удалось скрыться в лесу.
— Жан, — на бегу прохрипел я, — ты же колдун! Зачаруй их!
Рейнджеры не отставали. Где-то на лесной дороге заурчал мотор. Скоро загонят.
— У них глушилки, — уставившись куда-то в одну точку, выдохнул Жан. — Где твои катакомбы?
— Уже добрались, почти…
Мы выскочили из леса на узкую тропинку и, посрывав с ног снегоступы, устремились к видневшемуся на склоне горы дому, сложенному из толстенных бревен.
— Бегите! — Добравшись до середины склона, я развернулся, опустился на одно колено и начал стрелять по появившимся из-за деревьев рейнджерам. Закутанные в маскхалаты горожане залегли у деревьев и сразу слились со снегом. Выдавали их расположение только вспышки выстрелов. Но мы оторвались прилично — пусть патроны зря тратят. Тем более мне их пули пока не страшны: «Чешуя дракона» еще работает. Поняв мой замысел, стрелки начали короткими перебежками сокращать дистанцию. Пора рвать когти.
Бежать в гору было совсем не легко. Ноги налились свинцом, а в отхаркивающейся при кашле мокроте начали алеть пятна крови. В голове где-то прямо за глазами нарастала режущая боль. Жана нигде видно не было, а хромающего Макса я догнал уже около сруба.
— Что случилось? Быстрее в дом!
— Еп! Посох Морозко им в зад! — Макс зашатался, едва не упал и запрыгал к двери на левой ноге. — Зацепили!
Я ухватил его за плечо, и в этот момент в стены сруба начали кучно ложиться пули, а потом, мелко завибрировав, отключилась «Чешуя дракона». Мигом позже бок обожгла острая боль, и мир закрутился колесом. Перекувыркнувшись несколько раз через голову, я растянулся на тропинке и сообразил, что проблемы не с миром, проблемы со мной — под ребра словно засунули раскаленный прут. У подножия горы забуксовал «уазик», из распахнувшихся дверей начали выскакивать рейнджеры. В двери сруба показался Жан, скинул плащ и, кинув в угол сумку, зажал в руке медный шар. Поднявшись на четвереньки, я ухватил за воротник полушубка упавшего Макса и снова покатился по снегу — потерявшая убойную силу пуля на излете угодила во вшитую в фуфайку стальную пластину. Блин, еще второй дырки в животе не хватало! В простреленном боку пульсировала боль, рубаха пропитывалась кровью. Не пытаясь больше помочь Максу — входное отверстие у него в затылке было совсем незаметным, а вот вместо глаза зияла кровавая дыра, — я схватил «абакан» и ползком проскользнул в дом.
— Суки! — Почти не целясь, я расстрелял патроны в автомате и поднял штуцер. Сволочи! Макса убили!
— Где твои катакомбы?! — рванул меня к себе и уставился совершенно безумными глазами Жан.
— Отвали! — Я снова вскинул ружье.
— Их не остановить! Уходить надо, — проорал мне прямо в ухо колдун.
Туман боли и ярости начал рассеиваться, вернулась способность мыслить более-менее ясно. От рейнджеров здесь не отбиться, пора шевелить мозгами и ногами.
— У меня дыра в боку, можешь помочь? — Я отполз от двери и устроился на куче мусора, в которой преобладали пустые сигаретные пачки, обертки и смятые жестяные банки. Какого только хлама люди с собой не таскают.
— Кровью не истечешь, пока мои чары действуют. — Колдун выглянул в окно с выбитым стеклом и задумчиво подкинул в руке мой последний медный шар. — А выберемся, тебе не я, а хирург нужен будет. Спуск в подземелье где?
— Здесь. — Я осторожно сунул руку под фуфайку. Даже от легкого прикосновения бок пронзила острая боль. Пулевое отверстие уже затянулось, но самочувствие не улучшалось. Наоборот, шевелить руками и ногами становилось все трудней, а нестерпимый жар в груди сменился холодом могильного камня. Мне даже начало казаться, что выступающие на висках капли пота замерзают, не успев скатиться до щек. — Сюрприз бы этим гадам оставить.
— Оставим. — Жан кинул мне свою сумку и пристально уставился на обогревательный артефакт. — Обязательно оставим.
— Ты что делаешь? У тебя ж до черта должно остаться амулетов от валькирий!
— Да там взрывами все в пыль раскрошило. — Колдун шумно выдохнул и, как-то враз постарев, устало забормотал себе под нос длинное заклинание.
Я отвел взгляд от начавшего раскаляться медного шара — а что, если мне для лечения опять понадобится драконий огонь? — закинул ремень сумки на плечо, пригнулся, чтобы не зацепили залетающие в дверной проем и окна пули, и, опираясь рукой о стену, побрел в другую комнату. Не достанете, сволочи! Окон в небольшой комнатке не было, но в перекрытии зияла здоровенная дыра, поэтому снег проник и сюда. Над закрывающим вход в катакомбы люком уже успели нагадить и навалить кучу всякого хлама. Оно и понятно: кто здесь только не останавливается, а про подвал далеко не все знают. Хорошо еще, что замерзшее дерьмо не воняет.
Я с трудом оттащил в сторону присыпанную желтым снегом мешковину и вогнал лезвие ножа в едва заметную щель в полу. Клинок выгнулся, но выдержал. Мне удалось подцепить пальцами тяжелую крышку люка и прислонить ее к стене. Сумка и вещмешок полетели вниз.
— Долго ты там? — оглянулся я на колдуна. Бормотание его становилось громче, медный шар в пальцах налился ярко-алым сиянием. Я сел на краю люка и свесил ноги вниз, нащупывая лестницу. И тут нас достали! Не знаю, из чего пальнули рейнджеры — похоже, из ручного гранатомета, — но немного промахнулись. Попади заряд точно в проем окна — нас с Жаном пришлось бы отскребать от стен. Но граната угодила чуть ниже, и в дом влетели только обломки подоконника и осколки остававшегося в рамах стекла. Массивная железная ручка перебила запястье колдуна, и переливающийся алым медный шар полетел на пол. Последнее, что я заметил, был зажимающий обрубок руки Жан, а потом шар ударился о доски и меня смела вниз взрывная волна. Плеснувшее во все стороны пламя прошло над люком. Крышка с грохотом захлопнулась. Пролетев несколько метров, я, отбив ноги, приземлился на вещмешок и откатился в глубину вырубленного в горе низкого тоннеля. Второй взрыв по силе даже превзошел первый, земля вздрогнула, прогнившие перекрытия подвала не выдержали, и пол обвалился.
