Сладость мести - Раутборд Шугар (лучшие бесплатные книги txt) 📗
Энн II отрицательно покачала головой.
— Я противозаконно припарковал свой мотоцикл на углу Пятой авеню. Могу подвезти. Вы где живете?
— В районе девяностых.
"Вот и отлично", — подумал Буффало. Его уже тошнило от восьмидесятых.
Спустя три дня после похорон Флинг Тенди через курьера получила письмо от Арни Зельтцера: Кингмен сбрасывает с себя одежку за одежкой и сейчас намерен продать на сторону Косметические салоны Тенди. Ее гордость. Ее единственную опору. Девушки, работающие там, были для нее как члены семьи. И вот он опять оставляет ее в дураках, выдергивает ковровую дорожку из-под ее ног, насмехается над всей прожитой ею жизнью! Что из того, что из нее не вышло концертной пианистки? В косметическом бизнесе она была ровня Кингмену Беддлу, разве не так? Он уже отнял у нее все, так теперь хочет лишить ее визитной карточки, ее дела? Как у него духу хватает посягать на ее бизнес? Что же, выходит, это вообще не ее бизнес? Она-то думала, что сама себе хозяйка, а Кингмен — ее финансовый подстраховщик, ее партнер. И вот, оказывается, она всего лишь Тенди, вывеска на двери. Он просто использовал ее.
Безобразная реальность жизни проявлялась и в том, что Кингмен собирался продать свою — и Тенди — долю капитала какому-то японскому банку в рамках темной, но, по-видимому, полюбовной сделки. Тенди давали понять, что она не более чем служащая, такая же, как ее маникюрши, загребавшая жар руками для иностранного дяди. Ее продавали, как старую вещь из ненужного гарнитура. Она попыталась дозвониться до Кингмена, но Джойс смогла предложить ей лишь сочувствие пополам с извинениями. Кингмен слишком занят. В конце концов Джойс отослала ее к Арни, который попросил Тенди заехать и подписать кой-какие бумаги, как только она окажется в Нью-Йорке. Совместить приятное с полезным, так сказать. А что? Она в накладе не останется. Она получит кое-что наличными за свою долю и навсегда развяжется с Кингменом — Карни Эбблом — Беддлом. Боже, как ей хочется с ним рассчитаться!Видимо, высланных сержанту Буффало пленок недостаточно. Вероятно, старые убийства в счет не идут. О, этот дешевый мошенник Карни Зазывала, убивающий на лесопилке, провоцирующий самоубийства и убийства, вымогатель, бедовый обдирала Беддл-Бреддл, ввозчик контрабандных сигар, игрок на акциях, обманщик, загоняющий женщин, лжец, уклоняющийся от налогов, виртуоз взятки, торгующий секретными сведениями. ЭТО — лишь то, о чем знала она о нем наверняка. По сути, не оставалось ни одного грязного слова, которого нельзя было бы применить к нему.
"Ненавижу тебя, Кинг, ненавижу, — прошипела она. — Дрянной ты человек", — монотонно продекламировала она голосом ребенка — или сумасшедшего.
Как это сладко было бы — отомстить!
Он погубил ее подруг, погубил Энн. Погубил Флинг. Она совершенно не знала Флинг, но пользовалась одеколоном "ФЛИНГ!", так что они, по крайней мере сейчас так казалось, как бы были лучшими подругами. Энн ей не враг. Кингмен Карни — враг. Она должна отомстить.
— Ладно. Я заеду, Арни, — сказала она в телефонную трубку. — Только сделай милость, не говори Кингмену, что я приеду. Не хочу его видеть. Не хочу, чтобы он меня видел. Я ведь очень больна, между прочим.
Так говорит доктор Корбин. Мне все еще полагается находиться в Эджмиере. Моя подруга Энн опекает меня. Она никогда не была мне противницей, тем более — врагом. Я позвоню тебе, Арни, когда посмотрю бумаги в своем офисе. Ты разве не знал, что я сумасшедшая, Арни, что я в Эджмиере? Кстати, Кингмен владеет Эджмиером, а также — Энн, Боксвудом, Флинг, мной, и сейчас он всех нас по очереди продает. Это нужно остановить.
Кингмен казался бледным, несмотря на свой средиземноморский загар. Когда позвонили с сообщением о гибели Флинг, он был с Сириэлл в Вилле де Жарден, фамильном замке де Реснэ, в Южной Франции. На траурной церемонии мимо вихрем пронесся человек Мишимы и гнусавым шепотом сообщил, что Флинг "порешена" — странное выражение, особенно если его произносят с сильным японским акцентом. Итак, Флинг убили, "убрали", "порешили", а все потому, что Кингмен "обесчестил" Мишиму, подсунув японцу набор подделок вместо обещанного де Реснэ.
Убивать Сириэлл де Реснэ Мишима не хотел. Разве удалось бы ему тогда с такой легкостью заполучить " Садовые пруды"? Смерти Кингмена он тоже не хотел: Кинг задолжал Мишиме слишком много денег. Ему надлежало жить и дальше, выплачивая свои долги. Кроме того, по закону иностранный гражданин не вправе владеть американской авиакомпанией, так что они обречены на сотрудничество. Оставалась Флинг, ей и надлежало умереть. В конце концов, разве не она главный подарок Кингу в этой жизни? Для Мишимы с его педантичностью и страстью к формальной логике ответ лежал на поверхности. Не так давно татуированному головорезу из команды Мишимы уже поручали убрать маникюршу, любовницу Кингмена, правда, совсем по иным соображениям: она, сама того не зная, перешла дорогу Мишиме, когда тот инвентаризировал состояние дел у своего потенциального заемщика — Кингмена Беддла. И тогда произошел этот несчастный случай.
Сидя в своем кабинете, Тенди читала "Дейли сан". Сьюки, пользуясь эксклюзивным источником, сообщила, что полиция намеревается расследовать "несчастный случай" с Флинг как предумышленное убийство. Сьюки сообщила об этом раньше всех других газет или выпусков теленовостей. Значит, и здесь шуровали эти самые китайские болванчики, зарезавшие в салоне подругу Тенди? И после всего этого он смеет продаватьее салоны! И кому? Этим же азиатам! А Боксвуд! Как он смеет продавать Боксвуд? Ведь это же дом Энн. Энн по-прежнему опекает ее. Тенди сейчас полагалось быть в саду Эджмиера и заниматься садово-парковой терапией на свежем воздухе. У самого озера. Энн сказала ей, что Вирджиния Рендольф и ее адвокаты сегодня встречаются с кингменовскими адвокатами в Нью-Йорке. Кингмен передавал акты и закладные на Боксвуд японской корпорации "Йоша", возглавляемой Мишимой Итоямой. По словам доктора Берковица, корбиновского ассистента, она на грани срыва и одержима мыслью об убийстве. Доктор Корбин с ним не соглашался. Впрочем, как поведала ей Энн, Эджмиер тоже стоял в очереди на продажу. Сегодня доктор Корбин сам производил впечатление психованного.
Тенди украдкой прошла к двери лифтов, ведущих на пятидесятый этаж в апартаменте Гейл. Но охранник с пятидесятого дал ей от ворот поворот и приказал возвращаться. Никто не мог проникнуть в рабочие кабинеты сотрудников Беддла, тем более в кабинеты руководителей на сто двадцать пятом этаже, без специального пропуска и опознавательного значка, приколотого к груди.
— Папа ты не можешь продать Боксвуд. — Другая, как тряпичная кукла, склонилась над письменным столом родителя.
— Не надо мне папкать! — Кингменовское лицо под мохнатыми бровями было чернее тучи.
Никогда еще Другая не видела отца в таком мрачном настроении, его буквально несла куда-то дьявольская сила.
— Кинг, ты не имеешь на это морального права. Ты не полномочен продавать дом моей матери, фамильное владение моих предков. Боксвуд — собственность Рендольфов вот уже несколько веков. Не тебе пускать его на ветер!
— Не я пустил его на ветер. Просто у меня закладные, и я отказываюсь их продлить. Финита ля комедия. — Кингмен, видимо, значительно расширил познания в области романских языков.
— Ну, пожалуйста, Кинг, отмени решение. Боксвуд — всего лишь крохотная песчинка в твоем королевстве. — Другая не удержалась от сарказма, да и как было не удержаться: рушилась судьба любимых ею людей. Проводы Флинг состоялись всего лишь три дня назад, так неужели нельзя было хоть какое-то время быть милосердным?
