Просто Богиня (СИ) - Алексеев Павел Александрович (читать полную версию книги .txt) 📗
А что случилось с этим офицером, его наказали?
— Наказали? За что? Он выполнял свою работу. Да, он зануда, да — он формалист, но он действовал согласно имеющихся у него инструкций и не превышал своих полномочий. Поверьте, как бы не были неприятны такие люди, но именно благодаря им существует любая, работоспособная организация. Так что, на момент нашего отбытия он продолжал свою службу без всяких осложнений.
(Примечание автора. На самом деле, эти кадры по требованию цензора были выброшены из фильма. А жаль…)
Скажите, мисс Годес, как вы оцениваете влияние фильма с пропагандисткой точки зрения, на авторитет армии?
— Авторитет армии в СССР всегда был высок, но сейчас же он вообще не имеет прецедентов. Разве что, можно сравнить с волной патриотизма, когда фашистская, гитлеровская армия напала на нашу страну. Военкоматы завалены заявлениями призывников, с просьбами направить их на прохождение службы именно в войска ВДВ и морской пехоты. Кроме того, в одно из наших самых прославленных, военных заведений — Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище, конкурс возрос до пятидесяти человек на место. Так что, меня — как гражданина моей Великой страны, это может только радовать.
Глава 36
— Как там Богиня? Приглядываешь, за ней? — спросил Брежнев, выпуская колечки дыма и меланхолично наблюдая, как они плывут по воздуху.
— А куда без этого, — ответил Семичастный, наблюдая за Ильичом, — Всё как ты сказал, наблюдать, не мешать, фиксировать все, что она делает и что происходит в ближайшем её окружении.
— Это хорошо. Есть что-то новое?
— Нет, нового ничего. Выступает, фильмы сняла новые. Ну, это ты видел и сам. Особенного ничего не было.
Неожиданно, Брежнев развернулся к Семичастному и, вперев в него взгляд, усмехаясь, спросил:
— Ну, что Володя, когда убивать-то меня будешь?
Семичастный, растерялся на мгновение, внутри что-то ухнуло вниз, похолодело… Как он узнал?! Накатила паника и тут же схлынула — поздно бояться. Наконец, собравшись мыслями, он решился. Посмотрев в глаза Брежневу, чётко и раздельно ответил:
— Никогда.
— А что, были мысли? Были, ведь. Что тебя удержало?
— Были, — честно ответил Владимир Ефимович, — Когда ты притолкнул вместе с Косыгиным этот Закон, о частном предпринимательстве, я подумал — всё, скурвился Лёня, предал Партию. Но, пока готовился, пока решался… Всё как-то наладилось, народу понравилось. Я решил обождать. А следом, новый закон — об оружии и статусе государственного служащего. Я чуть с ума не сошёл, когда узнал, сколько людей погибло буквально в первый месяц. Я думал, ты с ума сошёл! И уже совсем было решился тебе устроить несчастный случай, но… Решил подождать и снова — всё наладилось. Я смотрю на людей и не узнаю их. Патриотизм такой, что дай команду — океан переплывут и порвут любую гниду, кто косо на СССР посмотрит. Преступлений в государстве мало, да что там — их почти нет, так… мелочи. А какой-то год назад? Мда… И я понял, что я просто ничего не понимаю в новой политике. Или отстал или внезапно постарел. Ну, вот, теперь ты всё знаешь. Что теперь? Отставка? Или…
— Никакой отставки и никаких 'или', - ухмыльнулся Брежнев, снова откидываясь на спинку кресла, — Да и не успел бы ты. Сам на контроле был всё время.
— И как ты догадался? — нахмурился Семичастный.
— А это не я, — рассмеялся Ильич, — Это Богиня. Она меня ещё тогда, когда я вас припахал всех кланы чистить по республикам, предупредила. И сразу сказала, что именно ты решишь меня убрать первым. И сразу сказала, что если ты не дурак — то передумаешь. Но если она заподозрит, что ты дурак, то просто тебя уберёт. Сегодня забегала ко мне, чай погоняли, поговорили. Посоветовала с тобой прямо поговорить. Вот и говорю.
— Хм… Вон оно как, — задумался Семичастный, — Не много воли дал девчонке? Чую, все эти нововведения в стране с её подачи. Понахваталась в заграницах…
— Молчать! — грохнул кулаком, Брежнев и вскочил из-за стола, — Права она оказалась. Дурак ты! Решил, что за моей спиной с бывшим своим шефом сможете дела свои крутить? Думаешь, не знаю я, с чьих слов ты сейчас поёшь? Да она вас расколола ещё два года назад. Мне оставалось только приглядывать за вами. Думал, взял ты под контроль десяток старых маразматиков из ЦК и стал 'серым кардиналом' в СССР? Да какой ты, нахрен кардинал? Шелепин тобой крутит как пацаном, а ты язык высунув, делаешь за него всю работу, пока он на даче у себя сидит. Сыч старый.
— Да я просто спросил, Лёня, остынь, — оторопел Семичастный, от такой вспышки ярости со стороны Брежнева.
— Будешь исправлять всё, что сам же и испортил, — снова уселся на своё место Брежнев, — Самого Шелепина я отправлю на пенсию и под плотный присмотр. Совсем зажрался, деятель. Ну, а не образумится, тогда… Разговор другой будет. Сталин Хрущёва пожалел и что в итоге получилось? Я же не хочу закончить свою жизнь так же как Сталин. Берись за ум, Володя, включай мозг и забудь про личные амбиции — голова у государства может быть только одна. А если вы будете тянуть одеяло каждый на себя, мы так страну развалим. Только всё наладилось, так нет же — начали баламутить воду. Чего вам не хватает? Ладно 'железный Шурик', тот ещё со студенчества не мог на жопе ровно седеть, всё карьеру делал — по головам шёл. Но ты-то? Ты и так властью обличён, как никто в СССР. Неужели не понимаешь, что он тебя просто использует? Тебя и твои возможности? Вернее — только твои возможности. Сам-то ты ему нафиг не усрался. Если бы не Богиня, о которой ты так нехорошо сказал, я бы убрал тебя. И только тебя! Но не тронул бы Шелепина, он-то кругом чист, не подкопаешься. Но именно благодаря ей, я прекрасно знаю, кто истинный виновник того, что сейчас происходит. Короче, даю тебе последний шанс. Второго уже не будет, понял?
— Понял я всё, — ответил Семичастный, — Прости… Виноват я. Я всё исправлю.
— Исправишь. Куда ты денешься, — отмахнулся Ильич, — Потом, встретишься с Богиней, извинишься. Она хоть и не обидчивая, но и ты будь мужиком. И заруби себе на носу, Богиня в нашей 'тёплой' компании совсем не последний человек. Как она мне сказала — порву за тебя любого. Так и я добро помню — за неё я тоже порву любого. Всё, иди и работай. И помни — на совесть работай!
Уходя от Брежнева, Семичастный невольно передёрнулся, ощущая неприятную влажность взмокшей спины. Давно он так не ходил по краю. Как пацана, отчитал Ильич. Хотя, если быть честным, сам он поступил бы в подобной ситуации не в пример жёстче, бывали прецеденты. Да и за дело получил выволочку, правильно сказал Ильич — зарвался, не видел очевидного. Или просто не хотел видеть? Мда… И это, Брежнев ещё не всё знает. Видимо, Богиня не стала говорить ему ничего, а так бы… Кто его знает, вышел бы он на своих ногах от Ильича или его бы вынесли — вперёд ногами. Как-то незаметно для него, Брежнев превратился в того, кого с подачи одной девчонки, уже и так весь Союз называл — Вождём СССР.
Никого не боялся всесильный глава самой могучей организации планеты. До этого дня не боялся. Теперь же, он почувствовал, как смерть прошла совсем рядом с ним, как всегда мило улыбаясь. И имя у его смерти — просто Богиня.
***
Сегодня с утра съездила к Ильичу. Вообще-то не собиралась, но пришлось. Поводом послужило, чьё-то холодное и настойчивое внимание. Прислушалась к своим чувствам, проанализировала обстановку и обнаружила снайпера, который уютно расположился примерно в двух километрах от меня, на одной из высоток. По определённым признакам, сразу поняла, чей это человек, повернулась в его сторону и строго погрозила пальцем. Почувствовала его сильное удивление и через какое-то время внимание исчезло. Ушёл, проказник.
Немного подумав, отправилась в Кремль, попить чаю в хорошей компании. Ильич обрадовался моему визиту, не часто я его навещала сама. В разговоре, посоветовала напрямую поговорить с Семичастным. Ну и дальше, по обстоятельствам. Пойдёт на откровенный разговор — хорошо, значит, всё понимает и осознаёт. Ну, а если начнёт юлить, отмазываться… Значит, сегодня он умрёт. На том и попрощались — до новых встреч.
