Каникулы (СИ) - "Берлевог" (версия книг txt) 📗
День 4
День 4. Утро.
- Что за хуйня?!
Брайан свесился со стола и увидел блестящую спину Спартака, который ножом долбил ямку в утрамбованной земле.
- Мы в прошлом. Я закапываю твою монету.
- Я вижу. Я спрашиваю, что за хуйню ты делал со мной?
- Я тебя трахал. Ты сам просил. – ответила спина.
- Ах, да, как я мог забыть? – издевательски протянул Брайан и заорал, стараясь перекрыть звуки бешеного ливня: – Ты меня не трахал, ты меня обслуживал! Мне нахуй не сдался такой секс! Это массаж простаты какой-то! Я тебе кто – ебаный римский патриций?
Спартак закончил трамбовать землю, отряхнул руки и подошел вплотную к сидящему на столе возмущенному Брайану:
- Слушай, произошла какая-то ошибка, я пока не понимаю… ты не должен был попасть сюда… – Спартак окинул взглядом стол, на котором находились самые необычные предметы Древнего Рима – рюкзак с оружием и наркотиками, брюки от Джейкоба Коэна и прочие артефакты из далекого будущего. Спартак подхватил бутылку виски и протянул Брайану – Пей, пока не отключишься, я прослежу за тобой.
- Вот уж хуй, я сам знаю, что для меня лучше. Спартак, ты ведь даже не кончил?
- Я не успел!
- Ты не собирался. Твой оргазм вообще не был предусмотрен в этой пародии на половой акт, я прав?
- Брайан, сейчас не время. Ты должен вернуться домой. Я гладиатор, я раб, я не смогу защитить тебя.
- Сейчас - самое время! – Брайан захохотал – Я остаюсь, у меня каникулы. Уверен, ты что-нибудь придумаешь, чтобы меня защитить. Например, маленькое восстание рабов… - Брайан уже натягивал брюки и тонкий свитер, обшаривая взглядом землю и понимая, что его прекрасные мокасины остались в далеком будущем.
- Хорошо, я что-нибудь придумаю. Прямо сейчас я сверну голову этому свидетелю, чтобы он не проболтался о нас! – Спартак шагнул к раненому на соседнем столе и положил руки ему на голову тем характерным жестом, который Брайан видел в боевиках.
- Стоп, стоп! – американец в ужасе отшатнулся.
- Да я не собирался. Этот новичок едва ли доживет до утра, и говорит он на языке, которого никто не знает. Брайан, пойми, тебе опасно здесь оставаться…
- Разве я не должен идти за Судьбой, которая привела меня сюда? – тихо промолвил Брайан.
Спустя полчаса тихих переговоров, парни договорились спрятать боеприпасы, ножи и снотворное в тайных местах лудуса, чтобы Спартак в нужное время мог ими воспользоваться. Брайан объяснил, как пользоваться динамитом и сигнальными ракетами, мысленно благодаря Нила за науку. А как пользоваться великолепными стальными ножами, ловко ложащимися в руку, Спартак знал лучше Брайана. Сам Брайан должен был покинуть гладиаторскую школу с коробкой серебра, наркотиками, одной сигнальной ракетой и ножом, уйти в Капую, устроиться как иноземный путешественник и ждать распоряжений от Спартака. Откуда-то Спартак принес потрепанный шерстяной плащ и надел на Брайана, скрывая под ним необычную одежду и рюкзак.
Затем гладиатор ушел договариваться о том, чтобы неожиданного гостя выпустили с тщательно охраняемой виллы, и вернулся с крепким мужиком сильно восточной наружности:
- Это ассириец Ашур, правая рука нашего господина, он согласился тайно вывести тебя из лудуса. Кроме этого, он дает тебе повозку и рабыню, которыми ты можешь распоряжаться, пока у тебя не отпадет в них нужда.
Брайан с интересом разглядывал смуглого крепкого мужика. В его бородатом лице было столько притворной доброжелательности и хитрости, а взгляд был таким цепким, что Брайан счел за лучшее подружиться с ним:
- Благодарю тебя, Ашур. Чем я могу заплатить за такую щедрость?
- О, не беспокойся, незнакомый господин, Спартак за все уже заплатил! – и заметив непонимание гостя, пояснил: – Спартак - чемпион Капуи, он богат и знаменит, народ ему рукоплещет, а деньги начинают звенеть, как только он выходит на арену. Прошу тебя следовать за мной.
Брайан едва успел переглянуться со Спартаком и пошлепал босыми ногами вслед за Ашуром, перед которым стражники молча распахивали железные решетки укрепленного лудуса.
На Ашуре была маленькая набедренная повязка, а Спартак так и остался в том виде, в каком попал в прошлое. Нагота мужчин все еще смущала Брайана, временами он чувствовал себя как в мужских питсбургских банях. И тут Брайану пришла в голову мысль:
- Уважаемый, я слышал, что… иногда… можно провести время с гладиатором… за деньги?
- Что ты! Наш достойный господин Батиат не занимается такими низкими делами!
- О, я не хотел обидеть достойного господина!
Ашур продолжал молча шагать по темному атрию и добавил:
- А вот его верный раб Ашур иногда занимается такими делами ради небольшого пополнения домашней казны.
- Не расскажет ли Ашур случайному гостю о том, как проходят такие встречи?
Ашур завел Брайана в нишу под факелом и тихонько начал шептать:
- Гость приходит незадолго до заката, чтобы посмотреть на вечерние тренировочные поединки гладиаторов и выбрать того, кто ему приглянется. Затем посещает домовую баню, где рабы подготовят его к встрече, как он пожелает. На лицо гостя надевают маску одного из богов и проводят в затемненную комнату с ложем, куда чуть позже приводят подготовленного гладиатора. Приносят вино и фрукты.
- А маска-то зачем?
- Знатный гость не хочет, чтобы низкий гладиатор видел его благородное лицо.
- Понятно. И что гость может делать с гладиатором?
- Всё.
- Всё?
- Да, незнакомый господин. Если гладиатор будет ранен или… случайно погибнет, гостю, разумеется, придется выплатить лудусу компенсацию. А чтобы сам гость не пострадал от рук гладиатора – трудно поверить, какими дикими зверями они бывают! – комнату будут охранять вооруженные охранники.
Потрясенный рассказом, Брайан спросил:
- И сколько стоит это удовольствие?
- О, это будет зависеть от выбора гостя. Я бы сказал, что цены начинаются от 100 динариев. Всегда можно договориться.
- Могу ли я договориться с уважаемым Ашуром о посещении лудуса завтра перед закатом?
- Я буду ждать тебя, незнакомый господин, – и Ашур склонился в преувеличенно низком поклоне.
Черная рабыня правила осликом, запряженным в небольшую двухколесную повозку. Брайан полулежал на подстилке из соломы, свесив босые ноги наружу и положив под голову рюкзак. Ливень прекратился, встречая рассвет, оглушительно пели птицы. Мир казался ослепительно свежим и чистым.
У городских ворот рабыня оставила повозку и пешком повела Брайана к гостинице в центре Капуи. Ее сонный хозяин, толстяк в грязной тунике, долго вглядывался в серебряный слиток, затем достал примитивные весы и взвесил сверкающий металл. Потом долго подсчитывал в уме, и наконец, согласился взять его в оплату за десять дней проживания. Брайан не знал котировок серебра на нынешнее утро, он устал и хотел спать, но рабыня начала громко возмущаться, обзывая хозяина плохими словами и требуя снизить цену. В итоге ей удалось выторговать проживание в самой лучшей комнате на первом этаже, а также двухразовое питание для самой себя вместе со слугами хозяина гостиницы. Брайана вполне устроили такие условия, и он пошел осматривать свою комнату, которая, по уверениям толстяка, была самой лучшей из сдаваемых в аренду в Капуе.
Комната оказалась длинным чулком с рядом небольших окон, закрытых ставнями. В дальнем конце за матерчатой ширмой находилось каменное ложе с несколькими старыми одеялами. В центре – большой деревянный стол с массивными лавками по сторонам. Санузел, общий для всех постояльцев, располагался во дворе гостиницы.
«Нормально» - подумал Брайан Кинни , владелец шикарного лофта в Питсбурге.
Не раздеваясь, он лег на ложе, укрылся своим итальянским пледом и, уже проваливаясь в сон, приказал черной рабыне сторожить его сон и отгонять мух. Иначе он проснется и выпорет ее.
День 4. День.
Пробуждение было сложным. Брайан словно не просыпался, а приходил в сознание. Тело ныло от неудобной позы, в голове шумело, и очень хотелось кофе. Приоткрыв глаза, Брайан увидел немолодое черное лицо. Это было очень странно. Негритянка стояла в изножии его кровати и словно ждала чего-то.
