Риск - Кеннеди Эль (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
Мы сидим в ее комнате в Уолш-Холле, одном из общежитий Бостонского колледжа. Вместе с ней здесь живет еще трое девушек, но спальню она делит с Аишей, которая на выходные уехала в Нью-Йорк навестить родителей. Аиша мне по душе, потому что она превратила свой письменный стол в туалетный столик. Я бы сделала то же самое, будь у меня тоже стол – мне больше нравится делать домашку, развалившись на кровати или диване.
Улыбнувшись отражению Тэнси в огромном зеркале Аиши, я продолжаю наносить тушь на ресницы.
– Я вообще-то крашусь, а ты говоришь «не стараешься»!
Она фыркает.
– И ты называешь это «крашусь»? Немножко консилера и туши не считается за старания!
– Ты забыла про помаду, – напоминаю я ей.
– Пусть будет еще и помада, – соглашается кузина и закатывает глаза. – Ты же знаешь, что в этом большом прекрасном мире существуют и другие цвета, помимо красного?
– Красный – мой цвет. – Я посылаю Тэнси воздушный поцелуй. – Моя подруга из Брайара говорит, что это моя визитная карточка.
– Она права. Даже не вспомню, когда я видела тебя без нее. Может, рождественским утром? Хотя нет, погоди, тогда мы обе были с красной помадой. Она сочеталась с нашими колпаками Санты. Но я выглядела ужасно. Прекрасно это помню. Красная помада мне не идет.
– У нас одинаковый тип внешности, Тэнс. Она точно тебе идет!
– Нет, я про стиль. Нужно обладать определенным чувством стиля, чтобы круто выглядеть с красной помадой на губах.
Я вынуждена с ней согласиться. Такой образ требует немалой уверенности в себе. Как ни странно, в моем случае все наоборот, и это помада придает мне уверенность. Знаю, звучит глупо, но я чувствую себя непобедимой, накрасив губы именно красной помадой.
– Могу одолжить тебе немного моей самоуверенности, если хочешь, – предлагаю я.
Тэнси морщит нос и ухмыляется. Серебряная сережка в ее носу поблескивает на свету.
– О, спасибо, Би. Поэтому-то ты моя самая любимая кузина!
– Ну, остальные не слишком подходят для этого почетного звания. Ли и Робби чересчур религиозны. А про Алекс я вообще молчу.
Мы обе морщимся. Алекс – дочь нашего дяди Билла – пренеприятнейшая особа.
На телефон приходит смс.
– Можешь посмотреть, что там? – прошу я Тэнси, потому что телефон лежит ближе к ней.
– Некто по имени Джи-Би пишет, что скучает по тебе. Он шлет сто пять, нет, сто шесть сердечек. Ого, и они красные! Это серьезно. Кто такой Джи-Би, и почему ты никогда не рассказывала мне про него?
Я заливаюсь смехом.
– Джи-Би означает «Барби из Гринвича». Я так называю свою подругу Саммер. Богатая горячая штучка из Коннектикута.
– Врушка, я не слышала от тебя ни про какую Саммер, – обвиняющим тоном говорит Тэнси.
– Она перевелась в Брайар в начала января. – Я закрываю тушь. – Та еще сумасшедшая, но в хорошем смысле. Она веселая и всегда готова отрываться. Жду не дождусь, когда смогу вас познакомить.
– Мы увидимся с ней в этот уикенд?
– К сожалению, нет. Она при исполнении обязанностей девушки хоккеиста – завтра будет болеть за Брайар в матче против Йеля. Ее парень в команде.
– Почему она скучает по тебе?
– Мы не виделись с прошлых выходных. И да, я знаю, что неделя – это не так много, но для Саммер, считай, прошло десять. Она склонна к драмам.
Мой телефон снова пищит.
– Теперь понимаешь? – усмехаюсь я, убирая тушь и помаду в маленькую косметичку, которую захватила с собой. – Передай мне телефон, пожалуйста. Если я не отвечу ей, у нее случится паническая атака.
Тэнси смотрит на экран и тут же замирает.
– Это не Саммер, – говорит она мне.
Я хмурюсь.
– Ясно, тогда кто это?
Наступает длинная пауза. В воздухе что-то неуловимо меняется, и внезапно между нами повисает напряжение.
Тэнси с подозрением изучает мое лицо.
– Почему ты не говорила мне, что по-прежнему общаешься с Эриком?
5
Бренна
Из-за этого напряжения мое тело словно каменеет, руки начинают дрожать. Хорошо, что я уже накрасила ресницы, иначе могла бы выколоть себе глаз.
– Эрик написал? – Мне не по себе слышать свой ослабевший голос. – Что там?
Тэнси бросает мне телефон. Мой взгляд сразу же опускается на короткое сообщение.
ЭРИК: «Позвони мне, Би. Нужно поговорить».
По спине бегут мурашки. Черт. Чего он хочет?
– Чего он хочет? – озвучивает мои мысли Тэнси, но ее голос звучит как будто издалека.
– Не знаю. И отвечу на твой вопрос: я не поддерживаю с ним связь.
Но это не совсем правда. Эрик дает о себе знать два-три раза в год, обычно когда он под кайфом и вдрызг пьяный. Если я не беру трубку, он продолжает названивать до тех пор, пока я не сдамся. Мне не хватает духу заблокировать его номер, но мое сердце разбивается каждый раз, когда я отвечаю на его звонок и понимаю, в каком он отвратительном состоянии.
– Ты знаешь, что моя мама видела его где-то полгода назад? Накануне Хэллоуина?
– Правда? Но почему она ничего не сказала мне, когда я была у вас на праздниках?
– Не хотела волновать тебя, – признается Тэнси.
К горлу подкатывает ком. Мне сразу же становится понятно, в каком он был состоянии, когда на него наткнулась тетя Шерил, раз не захотела волновать меня.
– Он был под кайфом?
– Маме показалось, что да.
Я медленно выдыхаю.
– Я очень переживаю за него.
– А тебе бы не следовало, – без обиняков говорит Тэнси. – Он сам выбрал для себя эту жизнь. Его мама выбила ему местечко в том дорогущем реабилитационном центре в Вермонте, но он отказался ехать, помнишь?
– Да, помню.
За маму Эрика я тоже переживаю. Трудно пытаться помочь тому, кто отказывается признавать, что у него есть проблемы.
– Никто насильно не вливает в него алкоголь и не заставляет принимать наркотики. Никто не удерживает его в заложниках в Уэстлинне. Он может уехать из города, когда захочет. Мы же уехали.
Она права. Ничто не держит Эрика в Уэстлинне, кроме его собственных демонов. Я же улетела в Бостон сразу же после окончания старшей школы.
Нет, с моим родным городом все в порядке. Это очаровательный маленький городок, спокойный и приятный. Мой папа, его братья и сестры родились и выросли в Уэстлинне, а тетя Шерил и дядя Билл по-прежнему живут там со своими супругами. Папа дождался, когда я вырасту и съеду, и только тогда перебрался в Гастингс. До этого ему приходилось тратить час на поездку в Брайар, чтобы я могла учиться в школе со своими кузенами и друзьями. Но мне кажется, в Гастингсе ему лучше. Город находится в пяти минутах от кампуса, да и его старый викторианский особняк просторен и очарователен.
Мой бывший парень предпочел остаться в нашем родном городке. После окончания школы он пустился по наклонной, общаясь с неправильными людьми и делая неправильные вещи. В Уэстлинне не так много наркодилеров, но наркотики все равно несложно найти. К сожалению, как и в любом другом месте.
Эрик застрял. Все продолжали жить, а он увяз и теперь все глубже погружается во тьму. Может, мне действительно не стоит беспокоиться за него, но я беспокоюсь. К тому же из-за нашего прошлого мне трудно навсегда вычеркнуть его из своей жизни.
– По-моему, тебе лучше не звонить ему.
Жесткий тон моей кузины возвращает меня к реальности.
– Наверное, я и не буду.
– Наверное?
– Девяносто процентов, что не буду, десять процентов, что возможно, позвоню.
– Десять процентов – это очень много. – Тэнси качает головой. – Если ты снова впустишь его в свою жизнь, этот парень утянет тебя за собой.
Я становлюсь белой, как мел.
– Боже, даже не думай об этом! Я на сто процентов уверена в том, что такого не случится!
– Вот и хорошо. Потому что совершенно ясно, что он по-прежнему одержим тобой.
– Он никогда не был одержим мной, – говорю я в защиту Эрика.
– Ты шутишь? Помнишь одиннадцатый класс, когда ты подхватила мононуклеоз и пару месяцев не ходила в школу? Эрик впал в настоящий психоз, – напоминает мне кузина. – Он звонил тебе каждые пять секунд, сбегал с уроков, чтобы повидать тебя, запаниковал, когда дядя Чед приказал ему не приходить. Это было похоже на какое-то безумие.
